Мифы воды. От кракена и «Летучего голландца» до реки Стикс и Атлантиды - Осояну Наталия. Страница 18
Легко, как лебедь вспугнутый, парит,
А гибкостью — летающий дракон!
Осенней хризантемы в ней покой,
Весенняя сосна не так пышна!
Видна же неотчетливо, как сон…
Как месяц, но за облачком, она…
Мелькнет, вспорхнет, — и вот не удержать:
Снежинкой в ветре закружилась!..25
Хэ-бо, как водится у великих водных божеств, обитал в прекрасном дворце из жемчужин и красных раковин, ездил на колеснице, запряженной драконами, с навесом из листьев лотоса, повелевал войском речных существ и любил развлекаться с девушками — одно время существовал обычай каждый год приносить ему в жертву новую «невесту» во избежание разливов Хуанхэ.
В мифическом цикле о стрелке Хоу И, китайском Геракле — борце с чудовищами, который сбил из лука девять солнц, угрожавших погубить человечество, — есть эпизод, связанный с Хэ-бо. Суть эпизода в том, что бог реки Хуанхэ резвился в реке, приняв облик белого дракона, и тем самым спровоцировал наводнение. Хоу И выстрелил в него из лука и угодил прямо в левый глаз; в придачу стрелок отбил у повелителя реки его жену, ту самую красавицу Ло-шэнь. Хэ-бо обратился с жалобой к Небесному императору Тянь-ди, но тот отказал в удовлетворении жалобы, признав, что повелитель Хуанхэ сам виноват в случившемся.
По лирической — пусть и слегка циничной — версии еще одного древнекитайского поэта, Цюй Юаня (ок. 340–278 гг. до н. э.), лукавая и порочная Ми-фэй какое-то время жила и с мужем, и с возлюбленным:
Ми-фэй сперва как будто сомневалась,
Потом с лукавством отказала мне.
По вечерам она в Цюньши уходит,
А утром моет волосы в Вэйпань26.
Цюньши — вотчина стрелка Хоу И, а Вэйпань — приток Хуанхэ, владения Хэ-бо.
Хэ-бо. Иллюстрация к циклу стихотворений «Девять напевов». XIV в.
Метрополитен-музей, Нью-Йорк
Речные ориша
В пантеоне йоруба и религиях, которые от него произошли, есть немало божеств, связанных с реками.
Ошун — богиня-покровительница одноименной реки в Нигерии. Согласно преданию, Ошун, как и Олокун, была супругой правителя Шанго в империи Ойо (1300–1896 гг. н. э.), основанной выходцами из Ифе; после смерти обрела божественный статус и удостоилась почитания как единственное божество женского пола, которое творец Олодумаре послал на помощь обожествленному Шанго, когда создавался мир. По одной из версий этой легенды, изначальные попытки оказались безуспешными, поскольку божества-мужчины попытались обойтись в этом вопросе без участия женщин. В Бразилии и на Кубе Ошун считается покровительницей пресных вод (в отличие от Йемайи, морской владычицы), но в основном известна как божество любви, красоты и процветания. Ее ритуальный предмет — абебе, круглый веер; ритуальный цвет — желтый, то есть цвет золота.
Особо отметим интересный обычай из кубинской традиции регла-де-оча: un violín para Oshun — исполнение на скрипке мелодии, классической или народной, посвященной богине. Происходит это в рамках групповой церемонии в храме или в иных обстоятельствах, по велению души.
Ойя — более агрессивное божество, чем все ранее упомянутые; ориша штормов, гроз, а также смерти и возрождения. Покровительница реки Нигер. В кандомбле более известна как Йансан и также считается тесно связанной с загробной жизнью. Ритуальные цвета Ойи / Йансан — красный, пурпурный, винный. Этнограф конца XIX века Альфред Бердон Эллис упоминает храм Ойи «возле Локоро, недалеко от Порто-Ново», где, по слухам, имеется изображение богини с восемью головами вокруг еще одной, центральной, — это символизировало, по мнению ученого, многорукавную дельту Нигера. К сожалению, ни храм, ни это изображение не встречаются в других источниках.
Оба — богиня одноименной реки, еще одна супруга Шанго, про которую рассказывают, что она (по совету Ошун или другой коварной, враждебно настроенной соперницы) отрезала себе ухо и преподнесла мужу, когда тому нечего было есть перед важной битвой. У этой истории два несовместимых финала: в одном разгневанный Шанго навсегда выгнал жену, а в другом — наоборот, оценил жертву по достоинству.
Олоса — супруга Олокуна в его мужской ипостаси, владычица лагуны Лагос, расположенной вблизи одноименного города в Нигерии. Разлив лагуны считали признаком того, что кто-то рассердил богиню. Посланцами Олосы считались крокодилы; для некоторых особо важных избранников ее жрецы строили у воды жилища из пальмовых листьев.
ВЛАДЫКИ ПОТУСТОРОННЕГО МИРА
Мананнан мак Лир
Четвертым из мифических племен, некогда населявших Ирландию, считается народ богини Дану: красивый, искусный и очень умный. В большинстве случаев этот народ отождествляется с древними кельтскими богами, могущественными существами языческой эпохи, которые с приходом христианства были либо ассимилированы и продолжили свое мифическое существование как христианские святые, под новыми именами, либо в фигуральном смысле ушли в холмы и постепенно измельчали, превратившись в массовом сознании в образы, лишенные всякой силы, нередко комические и неспособные противостоять силе истинной веры. Всплеск интереса к этому региональному пантеону связан с так называемым Кельтским возрождением (или Кельтскими сумерками) — британским эстетическим движением, возникшим на рубеже XIX–XX веков. Немалую роль в нем сыграл известный поэт и писатель Уильям Батлер Йейтс.
Мананнан Мак Лир (сын Лира / Лера, сын моря) — один из сыновей богини Дану, признанный морским владыкой, повелителем потустороннего мира, а после появления в Ирландии пятого племени (сыновей Миля) — и владыкой уцелевших сородичей. Его валлийским «клоном» был Манавидан, сын Ллира. Мананнан жил, по одной из версий, на мифическом острове Эмайн Аблах, который с точки зрения реальной географии отождествляют с островом Мэн или островом Арран, но в контексте повествований о нашем персонаже подразумевается рай. Принято также считать, что кельтский Эмайн Аблах стал прообразом средневекового Авалона, одного из важнейших мест в цикле легенд о короле Артуре.
По другой версии, Мананнан обитал в стране вечной юности, Тир на н-Ог, и ею же правил.
Среди атрибутов этого бога выделяется магический туман, способный сделать невидимым не только конкретного субъекта (в этом случае иногда говорится о плаще-невидимке), но и целое воинство, остров или даже край, куда прекрасный народ богини Дану удалился, уступив Ирландию людям. Мананнану также принадлежали волшебный корабль, не нуждавшийся в кормчем, и конь, способный перемещаться как по суше, так и по волнам (конечно, это отнюдь не исчерпывающий список чудесных предметов и существ, которые были с ним связаны).
Несколько в тени Мананнана пребывает его отец Лир, который был богом моря — или его олицетворением, как древнегреческий Океан. О нем сохранилось очень мало легенд — возможно, в некоторых случаях образы отца и сына слились, и предания, в которых фигурирует Мананнан, изначально подразумевали участие Лира. Самое известное из сохранившихся преданий — трагическая история детей Лира, обращенных в лебедей из-за колдовства злой мачехи. Однако вода или море в этом предании не играют особой роли, поэтому не будем на нем останавливаться.
Мананнан так или иначе присутствует во всех четырех циклах ирландской мифологии, но значимая роль в тех или иных историях у него бывает нечасто. Например, в предании «Плавание Брана, сына Фебала» главный герой Бран встречает Мананнана в море: тот едет навстречу его кораблю на колеснице. Из слов морского божества мы узнаем, как выглядит его страна «на самом деле»: