Супруги по завещанию (СИ) - Эванс Эми. Страница 19

— Ох, леди, куда уж там, — вздохнул Пьер, — Просто Харпендер, он же теперь второй по значимости город в Империи после столицы. Ваши рудники и шахты половину Империи кормят.

Я лишь покивала в ответ. Уж о своем городе я все знала. И даже больше скажу, золотом и драгоценными камнями, которые у нас добывали, Империя еще и с соседними государствами торговала. Поэтому Харпендер был золотой жилой и стратегически важным местом для Императора.

— Вот Его Величество и решил, что заниматься защитой государственных интересов в Харпендере должен тоже кто-то из доверенных лиц. Так герцога Гейрлейва к вам и назначили. Мог он, конечно, отказаться, если бы согласился столичное управление возглавить официально. Но Его Светлость ведь упрямый. Так и разрывается между двух городов. Но хорошо хоть, у вас работы не так много. Не то, что здесь, в столице, — на последней фразе Пьер грустно вздохнул и покосился на стопку документов, лежащих на его столе.

Когда с чаепитием было покончено, и секретарь с сожалением вернулся к работе, в кабинет вошел начальник, которого мы бурно и обсуждали.

Надо же, всего за полчаса с его секретарем я узнала о герцоге Гейрлейве больше, чем от самого супруга почти за месяц знакомства.

— Ханни, солнышко, можем ехать, — ласковым тоном сообщил Алмир, прекрасно разыгрывая роль любящего супруга перед своим секретарем.

Следующим пунктом назначения стало посещение модной лавки готовых нарядов. Там мы управились не в пример быстрее. Всю дорогу герцог Гейрлейв хранил хмурое молчание, а я не спешила тревожить его разговорами. Все же, впечатлений за день мне хватило на годы вперед. И нужно было время, чтобы переварить всю новую для меня информацию.

В лавке меня ждал очередной спектакль под названием «любящий муж». И я, не в силах выносить этой слащавой игры слишком долго, постаралась как можно быстрее выбрать наряд.

Возможно, герцог Гейрлейв по долгу службы или в силу своего врожденного характера и был способен так цинично играть на публику, изображая нежные чувства. Но я вздрагивала каждый раз, когда супруг прикасался ко мне. А перед глазами невольно возникали фрагменты подслушанного разговора в день нашей свадьбы, а также откровенная беседа на следующее утро.

И мне было отчего-то очень больно смотреть в зеленые, цвета летней травы, глаза и понимать, что все не более, чем игра. Но я старалась затолкать собственные чувства куда-то настолько далеко, чтобы и самой про них забыть. И натягивала на лицо безмятежную улыбку, беря на себя вторую главную роль во всем этом представлении.

— Пообедаем в городе или поедем домой? Мой столичный повар готовит весьма недурно, — произнес Алмир, когда мы вышли из лавки готовых нарядов.

Я ненадолго задумалась, пытаясь выбрать меньшее из зол. Сталкиваться со знакомыми супруга, которых мы непременно можем встретить, мне не хотелось. Как не хотелось проходить и через очередное знакомство с прислугой. В конце концов, какое бы из мест я не предпочла, а играть роль влюбленной жены мне придется.

— Я предпочту обед в ресторации, — произнесла, наконец, придя к решению.

Вечно прятаться от высшего света столицы не получится. Тем более герцог Гейрлейв упоминал о том, что уже сегодня нам предстоит посетить званый ужин. А когда ты становишься супругой столь влиятельного и яркого человека, вечно оставаться в тени не получится, как бы тебе того не хотелось. Поэтому, чем раньше я привыкну к повышенному вниманию к своей персоне, тем лучше будет для меня самой. А интерес ко мне и нашему браку рано или поздно утихнет, по крайней мере, в столице, где новые поводы для обсуждения появляются едва ли не каждый день.

— Отлично, — супруг был доволен моим выбором и решил пойти на уступки, — Займем отдельный кабинет.

В ресторации, как и ожидалось, нас сопровождали десятки любопытных пар глаз, которые сразу же узнали герцога Гейрлейва и теперь с любопытством поглядывали на его пассию, то есть на меня.

Взгляды эти я восприняла почти равнодушно, и потому собой даже возгордилась. Если так пойдет и дальше, то при большом скоплении аристократов я смогу дышать спокойно.

— Кстати, что за званый ужин? — поинтересовалась я у герцога, когда мы остались наедине в закрытом кабинете ресторации.

Ответить супруг не успел. После короткого стука дверь распахнулась, официант протянул герцогу Гейрлейву записку, извинился за беспокойство и вновь скрылся за дверью.

Я с любопытством уставилась на Алмира, который прочел короткое послание и хищно усмехнулся. Да так, что нервничать стала я.

— Планы поменялись, — произнес герцог Гейрлейв, убирая записку во внутренний карман своего пиджака, — Я планировал сегодня посетить званый ужин одной из подруг моей матушки. Хотел познакомить тебя со столичным высшим обществом и заинтересовать нужных людей. Но, как оказалось, было достаточно лишь посещения Имперского банка и управления.

— Ты это о чем? — напряглась я, подсознательно чувствуя подвох и грядущие неприятности.

— Герцог Камерон приглашает нас на торжественный ужин, который посвящен его назначению на должность министра финансов. Он много лет сидел в палате лордов, ожидая этого назначения.

Вилка выпала из моих дрожащих пальцев. Когда ты связываешься с двоюродным племянником самого Императора, стоит ожидать всякого. Но к столь быстрому и близкому знакомству с высшими мира сего я не была готова.

В палате лордов заседают около тридцати представителей самых благородных семей, которые верны короне и доказывали это на протяжении многих десятилетий, если не столетий. Они занимаются обсуждением и решением текущих вопросов государства. И пролонгируют свои идеи самому Императору. Так, благодаря палате лордов в Империи ввели несколько новых законов, которые позволили частным лицам напрямую заниматься торговлей с представителями соседних государств.

А что уж говорить о министрах, которые напрямую контролировали многие сферы в Империи. И все эти люди непременно соберутся сегодня вечером в доме герцога Камерона, чтобы поздравить его с новой должностью.

И пусть я была дочерью графа, и моя семья не одно столетие была причислена к аристократии нашей Империи. Но я была так же далеко от министров, как булочник от губернатора.

— И почему у тебя выражение лица такое злорадное? — поинтересовалась я, подняв взгляд на супруга, — Не хочешь ли ты сказать, что только рад надо мной поиздеваться?

— Не над тобой, прелесть моя, не над тобой, — произнес вмиг повеселевший герцог Гейрлейв.

От беседы пришлось отвлечься, когда дверь снова отворилась, являя официанта, принесшего нам блюда. И лишь после того, как он расставил тарелки и удалился, я вновь вернулась к разговору:

— И в чем здесь подвох?

Конечно, Алмира я знала всего месяц. Но этого времени мне хватило на то, чтобы понять, что этот мужчина никогда и ничего не делает просто так.

— Помнишь, я говорил, что занимаюсь крайне важным и сложным расследованием? — поинтересовался супруг и, дождавшись моего утвердительного кивка, продолжил, — Так вот, главным фигурантом этого расследования является герцог Камерон. У нас с ним, скажем так, взаимная неприязнь. И так просто к нему не подберешься. Он птица высокого полета и занимает достаточно серьезный пост, чтобы можно было его отстранить и отправить в застенки тайной канцелярии без весомых доказательств. О его новом назначении слухи ходили уже несколько месяцев. И, став министром, он будет еще более опасен. А возможности подобраться к нему будет все меньше. Поэтому я вплотную занялся этим расследованием. И надеялся, что с твоей помощью, мне удастся подобраться к герцогу Камерону, чтобы найти хоть какие-то доказательства его вины. Малейших доказательств хватит, чтобы отстранить его от должности хотя бы временно. А потом у меня будет фора, чтобы найти железные подтверждения его вины и упечь его в тюрьму надолго.

— И чем же он провинился?

— Продвигал выгодные ему проекты, где-то запугивая, где-то подкупая остальных членов палаты. А, как понимаешь, став министром финансов, власти и возможности для маневров станет у него только больше.