Новенькая на факультете боевых магов (СИ) - Каспари Александра. Страница 7

И тут же получил от Брайса тычок в плечо.

– Что ж, я запишу вас обоих в «Гидру», поскольку из-за программы обмена студентов она оказалась самой неукомплектованной из всех, – решил Пламфли. – И вас, кадет… м-м… Карсон, тоже. А вы, кадет Флинт, пополните славные ряды «Феникса».

Снабдив нас целым ворохом бумаг и пожеланий, секретарь отправил нас искать своих командиров и занялся распределением бытовиков.

Покинув приёмную, мы вчетвером, не сговариваясь, ударили друг друга по рукам.

– У нас всё получится, друзья, – весело сказал Брайс.

– Докажем «Фениксам» и «Гидрам», что хендфордцы не в капусте подобраны, – подхватил Флинт.

– Мы теперь тоже кадеты Академии Балленхейда, – возразил дотошный Карсон, – и ты, Флинт, вызвался помочь завоевать Балленхейду кубок.

– Глубоко вам сочувствую, – закатил глаза Флинт. – Чао, пойду поищу «Фениксов».

– Удачи, – пожелала я.

– Вас проводить? – выскочил из-за колонны Морган.

– Нет, спасибо, – поспешила откреститься я, – нам подробно объяснили, куда идти.

– Тогда я подожду ваших друзей, – с явным сожалением отозвался тот.

Проводив взглядом удаляющуюся спину Моргана, мы с Брайсом переглянулись и побрели на поиски баскетбольной площадки, где, по словам секретаря Пламфли, в это время суток тренируются «Гидры».

– Стойте! – окликнул нас Карсон. – Если верить карте, которую любезный мистер Пламфли изволил вложить в папку…

– Не нуди, – оборвал его Брайс. – Если территория, где могут находиться кадеты, ограничена замковыми стенами, площадка, скорее всего, расположена за Восточной башней.

– Верно, так и есть, – пробормотал Карсон, сверившись с картой. – Ну что ж…

Брайс оказался прав. За корпусом, над которым трепетал зелёный флаг, находилось огороженное защитной оградой поле. Солнце уже село, но благодаря многочисленным фонарям территория академии была отлично освещена. И чем ближе я подходила к этой ограде, тем больнее сдавливал моё запястье браслет и сильнее колотилось сердце. Наверное, так реагировал сплав металлов на невидимый защитный барьер, опоясывающий поле. Его не могло не быть, так как за ним проходили учения по метанию заговорённых ядер.

Мы остановились у самой границы защитного поля. Вблизи оно выглядело как плотное прозрачное желе. От малейшего колебания воздуха по его поверхности расходились зыбкие волны. Я знала, что, стоит тронуть его пальцем или просто подуть, это безобидное на вид желе выбросит в лицо ядовитую струю. Зато, если вести себя дружелюбно, расположенные по периметру фонари и толстые стены позволяли наблюдать за происходящим внутри.

Парней было четверо – все одеты в броневые жилеты поверх чёрных кителей и шлемы. Все широкоплечие, сильные и стройные, почти как мой лучший друг. Однако их мастерство оставляло желать лучшего. Не слушаясь заклинаний, норовистые ядра старательно избегали мишеней и, сталкиваясь друг с другом, разлетались по сторонам. Это и есть хвалёные «Гидры»?

– Эркин, подтяни теорию. Кёртис, проверься у окулиста – косишь после игры с «Фениксом». Реншоу, свободное время проводи лучше на поле, – доносился голос, полный силы и власти. Наверное, командир разъярялся.

– Вот если бы они сконцентрировались получше и поймали стихийный поток, процент попадания был бы выше, – умничал наш «четырёхглазый» душнила.

– Не сомневаюсь, ты покажешь этим лузерам настоящий мастер-класс, – съязвил Брайс.

Карсон лишь крякнул в ответ, ибо всем хендфордцам было известно, что он силён только в теории, а вдали от большого скопления воды он растерял свои силы и вновь превратился в душного зубрилу.

А я вдруг почувствовала, что напряжение, которое невольно испытывала всё это время, схлынуло волной. Не такие уж здешние кадеты и небожители, как мне представлялось, раз даже с ядром справиться толком не могут.

Но тут один из парней перехватил летевшее мимо ядро, которое из оранжевого вмиг сделалось синим с голубыми прожилками и отточенным движением запустил в корзину, расположенную в самом дальнем углу. Не дожидаясь результата, он резко развернулся, как будто мог видеть нас спиной, и зашагал прямо к нам. И пусть рисунок на его визоре был просто ужасен – в виде простреленного навылет черепа и двойного ряда заострённых зубов, – я не могла отвести от него взгляд. Он одновременно пугал и притягивал, вызывал невольный трепет и неподдельное восхищение, давно забытое чувство защищенности и ожидание чего-то неотвратимого, и было не понять толком, то ли бежать от него сломя голову, то ли, наоборот, к нему…

– Чётко в цель, – чему-то радуясь, сообщил Карсон.

Парень поднял затянутую в чёрную кожаную перчатку руку, расчерчивая воздух руной, и зыбкие стены с бульканьем расступились перед ним, образовав аркообразный проход. Сняв шлем, он тряхнул головой и волосы блестящей тёмной волной легли ему на плечи. В нашей академии училось немало ла риорцев, и этот ничем не отличался от остальных. И тем было удивительнее, отчего я с такой жадностью разглядывала его чётко очерченные брови, глубоко посаженные карие глаза, прямой нос и идеально подходящий к загорелой коже тёмно-розовый оттенок губ. Рост у него немаленький – Рейна бы сказала, что нужно подняться на носочки, чтобы его поцеловать.

Только вот зачем я об этом думаю? Потому что парень явно не рад нашему появлению.

– Вам заняться нечем? Почему без формы? Кто ваш командир? – упорно игнорируя меня и Карсона, незнакомец обращался непосредственно к Брайсу.

– Видимо, ты, – ответил тот. – Кадет Брайс Беккет. Прибыл из Хендфордской академии по программе обмена студентов. Вот назначение. А это мои друзья – кадет Элла Фостер и кадет Грейди Карсон.

Так и не удостоив меня взглядом, парень скривил губы. Пробежался глазами по бумагам и выдал только одно слово:

– Огонь?

– Огонь, – подтвердил Брайс.

– Отлично, можешь заселяться. Занимай любую свободную кровать. Сверься с расписанием и присоединяйся к группе за ужином. Всё, – и он отвернулся, собираясь вернуться к товарищам.

– Погоди, а как же Фостер и Карсон? – остановил его Брайс.

– Мы получили назначение в «Гидру», – поддакнул Карсон, – если мы не по адресу, так и скажи.

– «Гидра» всегда была лучшей в Балленхейде. Без обид, но вы мне не подходите. Я найду вам места у бытовиков.

– Нет, так не пойдёт, – взвилась я. – Мы не бытовики, а боевые маги. Лучшие на курсе. Мы преодолели чёртову тысячу миль по морю не для того, чтобы некто с простреленным черепом решил, что нам здесь не место!

Парень наконец-то снизошёл до того, чтобы на меня посмотреть. Но, боги, каким был его взгляд! Так гончие глядели на своих жертв перед тем, как растерзать заживо.

Брайс прочистил горло и произнёс:

– Тебе следовало бы представиться. Элла у нас с характером. А я за неё порву любого.

– Здесь не курорт для молодожёнов, а военная академия – это во-первых, – процедил наглец, – а во-вторых, я не повторяю дважды. Фицрой моя фамилия.

– Мы с Брайсом дружим с детства, – сообщила я, – и будем учиться в одной группе, хочешь ты того или нет. Вот моё назначение. Или принимаешь всех троих, или на первой же показательной тренировке мы порвём твою «Гидру» на мелкие ошмётки. Усёк, Фицрой?

Как на замедленной перемотке плёнки я видела, как раздувались крылья его идеального носа, как углублялась вертикальная складочка между бровями, как заливалась мглой радужная оболочка глаз и изгибались кончики тёмно-розовых губ.

Но он ничего не сказал. Видно, помешали пробежавшие по плацу кадеты в чёрных кителях с оранжевыми нашивками на рукавах. Среди них краем глаза я углядела и Флинта. «Фениксы», значит. Девять человек. А у Фицроя только четверо, включая его самого.

– Сама запросишься в другую группу, если до завтра доживёшь, – прошипел командир.

– Не запрошусь – я выносливая, – пообещала я.

– Подтверждаю, – заступился за меня Брайс.

– В Балленхейд направили лучших из лучших, – вякнул и Карсон, хотя никто его о том не просил.