Маленькое лыжное шале в Швейцарии - Кэплин Джули. Страница 6

– Не волнуйся, тетя Эм, – сказала Ханна, пнув под столом Мину, прежде чем она успела что-либо произнести.

Невозможность кого-то накормить была для нее сущим проклятием.

– Тем не менее это весьма полезно, что вы пришли, – заметил Дерек, явно неловко поежившись. Он ерзал на своем месте с тех пор, как они сели.

– Ну, на то есть причина, – сказала Мина, ныряя прямо в разговор и желая поскорее с ним покончить. – Мы с Саймоном расстались. Я просто хотела, чтобы вы узнали, прежде чем прочтете об этом в центральной газете.

– Дорогая, о нет! Какой позор! Он такой милый мальчик. Разве ты ничего не можешь сделать, чтобы все уладить? Ты уверена, что все кончено, ты не слишком остро реагируешь?

Мина посмотрела через стол на сестру. Почему все автоматически предположили, что причина – в ней?

– Он за моей спиной встречался с Белиндой, – сказала она, гордясь своей сдержанностью. Эта фраза заслуживала по меньшей мере парочки ругательств.

– Но зачем ему это делать? – Мириам выглядела искренне озадаченной.

– Потому что он двуличный неверный ублюдок.

Слащавая улыбка Мины не успокоила мать.

– Что ж, это ужасный позор. – Тетины дрожащие пальцы теребили узор на стоящей перед ней кружке.

Мина посмотрела на родителей. Ни один из них не обратил внимания на слова насчет центральной газеты.

– На самом деле мы должны сообщить вам кое-что довольно важное, – сказал Дерек, когда они с Мириам обменялись еще одним обеспокоенным, паническим взглядом.

Мина напряглась. Кто-то из них заболел? Она с тревогой всмотрелась в их лица. Она бы не вынесла, если бы с кем-нибудь из них что-нибудь случилось. Родители стали далеким воспоминанием, но Мириам и Дерек постоянно присутствовали в ее жизни со своей безграничной любовью и поддержкой. Теперь они были ее настоящими родителями.

– Мы решили отойти от дел. Я собираюсь уволиться по собственному желанию, и мы переедем в коттедж.

– Ого, для вас двоих за один раз многовато перемен, – с облегчением заметила Мина, проигнорировав предупреждающий взгляд, который послала ей Ханна.

– Пришло время. Этот дом слишком велик для нас… на самом деле всегда был велик, и мы не можем следить за его техническим обслуживанием.

– Выходное пособие очень неплохое, и я все равно должен был уйти на пенсию в следующем году. На эти средства и пенсию мы сможем купить миленькое жилье.

– Но если вы продадите этот дом, у вас будет куча денег. – Дома на этой улице, такого размера, в этом районе, должно быть, стоили значительно больше миллиона фунтов, по крайней мере миллион двести – миллион триста.

Мириам и Дерек обменялись очередным застенчивым, неуверенным взглядом, и ни один из них больше не произнес ни слова. Воцарилась долгая пауза.

По крайней мере целую минуту они вчетвером смотрели друг на друга, пока часы на стене с громким тиканьем отсчитывали секунды, как таймер на бомбе.

– О нет, вас ведь не обманула ни одна из этих акционерных компаний, нет? – Ханна выпрямилась, ее руки сжались в приступе внезапного беспокойства.

– Нет-нет, – успокоил Дерек. – Дело не в этом.

Снова воцарилась тишина, и Мине захотелось встряхнуть кого-нибудь из них, чтобы вырвать жизненно важную информацию, которой они, похоже, никак не могли поделиться добровольно. Ханна снова предупреждающе пнула ее под столом. Серьезно, почему ее вечно считают слабоумной, способной ляпнуть что-то не то?

– Кто-нибудь хочет еще чашечку чая? – Мириам потянулась за чайником, стягивая с него темно-коричневую вязаную грелку. Она была единственным известным Мине человеком, который действительно пользовался чайным сервизом.

– Да, – с чрезмерным энтузиазмом отозвался Дерек.

Мина убрала ноги за пределы досягаемости, игнорируя прищуренные глаза Ханны.

– Так в чем проблема?

Дерек вздохнул. Мириам вздохнула.

– Дело в том… – Дерек постучал пальцем по столу. – Дело в том, что… Дом. Он не наш.

– О, – в замешательстве нахмурилась Мина. – Вы все это время его арендовали?

– Но если он не ваш, – не поняла Ханна, – как вы можете его продавать?

Мириам нервно рассмеялась.

– Ну, мы вроде как, знаешь…

– Забыли, – подсказал Дерек.

– Как можно забыть, что у тебя нет собственного дома? – Ханна посмотрела на Мину.

– Ну, мы просто так привыкли здесь жить.

– Итак, владелец продает дом, и вы должны уехать, – подытожила Мина. – Уверена, что существуют законы, которые будут на вашей стороне. Разве вы здесь не живете? Они не могут просто вышвырнуть вас вон. Ханна сможет во всем этом разобраться. Мы этого не позволим.

Мириам рассмеялась и похлопала ее по руке.

– Дело совсем не в этом.

– Кому же в таком случае принадлежит этот дом? – спросила Ханна.

– Ну, вам. – Мириам улыбнулась, как будто это было совершенно очевидно.

Мина щелкнула брелоком и посмотрела на вспыхнувшие аварийные огни.

– Не могу поверить.

Ханна рассмеялась:

– Как можно забыть, что у тебя нет собственного дома?

– Я полагаю, они жили там так долго, что не задумывались об этом. Должно быть, это был юридический кошмар, когда умерли наши настоящие родители. С их склонностью к приключениям, они могли бы подумать о том, чтобы обзавестись надлежащим завещанием.

Мириам объяснила, что, когда Джорджия и Стюарт погибли, все было в ужасном беспорядке, и было проще переехать к девочкам в дом, который Стюарт унаследовал от своих родителей, чем еще больше расстраивать их, переселяя в арендованный дом с террасой на другом конце города. Отсюда и долгие поездки Мириам на работу. Дерек с Мириам переехали и начали семейную жизнь, и, пока они не решили уволиться, даже не думали о собственности.

– Как ты относишься к тому, что они настаивают на том, чтобы выручка от продажи досталась нам? – поинтересовалась Ханна.

– Это неловко. Совершенно неправильно. Все эти годы они платили за содержание дома. Я думаю, они должны получить от продажи достаточно, чтобы купить все, что захотят. Это мне кажется справедливым. Там еще много чего останется.

– Я тоже так считаю, но они непреклонны, это наше наследство.

– Черт возьми, дом оценивается в один и три десятых миллиона. Даже если они потратят на новый дом половину, у нас все равно останется достаточно. Я бы предпочла, чтобы они купили коттедж и сохранили свои сбережения, особенно если дядя Ди собирается на пенсию. На эти деньги они могли бы купить прелестный домик.

Ханна не ответила и задумчиво скривилась. Они прошли еще несколько шагов в тишине, и она внезапно повернулась лицом к Мине.

– Если бы ты могла делать все, что захочешь, что бы ты сделала?

– С деньгами, ты имеешь в виду?

– Да. Если бы ты могла бросить работу, уехать и заняться чем-то совершенно другим.

– Не знаю. А что сделала бы ты? Я думала, ты любишь свою работу.

– Я действительно люблю свою работу, но… ты сама говоришь, она скучновата. Я хочу чего-то большего. Я действительно хотела бы поехать куда-нибудь, чтобы научиться правильно готовить.

– Я просто делаю что нужно и надеюсь на лучшее, – пожала плечами Мина.

– Это неправда. Ты – кулинар от бога. Ты экспериментируешь, и у тебя есть настоящий талант, в то время как я вечно беспокоюсь, что сделаю что-то неправильно. Жаль, что я в какой-то момент не занялась, как ты, пищевыми технологиями.

– Не думаю, что это помогло бы тебе получить диплом юриста. И иногда я действительно ошибаюсь. Помнишь свекольную меренгу?

– На вкус было ничего, – Ханна невольно рассмеялась при воспоминании о мокром фиолетовом месиве. – Но я бы понятия не имела, с чего начать, чтобы даже попробовать сотворить что-то подобное. Я хочу научиться правильно готовить. Все, от выпечки хлеба до кондитерских изделий, от сладостей до мясных блюд… В Ирландии есть удивительное место, куда можно поехать на двенадцать недель.

– Вау, звучит так, как будто ты что-то обдумывала всерьез.