Десять ли персиковых цветков - Ци Тан. Страница 30

В ответ на эту тираду принц лишь равнодушно бросил:

– И что бы вы ему подарили, жемчужину Ночи?

Моему удивлению не было предела.

– Как вы узнали?

Приподняв бровь, Е Хуа усмехнулся и пояснил:

– Когда в Небесном дворце был банкет, на который собрались старые небожители, они, опрокинув чашу-другую, обсуждали, что вы обычно преподносите в качестве подарка. Они говорили, что вы много лет не изменяете себе и на каждый праздник непременно дарите жемчужину Ночи. Маленьким небожителям маленькую жемчужину, большим – большую, все по справедливости. Хотя это весьма щедрый дар, А-Ли еще слишком мал и ничего в этом не смыслит, так что без толку дарить ему такую драгоценность. Но если вы проведете с ним сегодняшний день, он будет счастлив.

Почесав нос, я с натянутой улыбкой ответила:

– У меня есть жемчужина Ночи величиной с половину человеческого роста, которая издалека напоминает маленькую луну. Если я отнесу ее в зал Благовещих облаков и оставлю там, то зал будет сиять ярче, чем покои Звездного владыки Мао Жи [51], а ведь он властитель Плеяд. Это единственная на всем свете…

Я увлеченно рассказывала о жемчужине, когда меня толкнули и я, потеряв равновесие, упала в объятия Е Хуа. Мимо промчалась повозка. Принц слегка нахмурился; запряженные в телегу лошади резко остановились. Кони, встав на дыбы, громко заржали, и повозка закружилась на месте. Извозчик, ругаясь на чем свет стоит, скатился на землю и, отерев со лба пот, сказал:

– О Небо, да эти лошади как с ума посходили!

Колобочек, бежавший впереди лошадей, кое-как выбрался из-под конского брюха. Малыш придерживал плачущую от страха девочку. Девочка была немного выше Колобочка, отчего казалось, будто он схватил ее за талию и хочет куда-то утащить.

Из толпы выбежала молодая женщина, она подхватила плачущую девочку, воскликнув:

– Как же я испугалась!

Все происходящее казалось мне смутно знакомым. В памяти мелькнуло лицо рыдающей матушки, которая, прижимая меня к себе, кричала:

– Где ты пропадала целых двести лет?! Как довела себя до такого состояния?..

Я, словно зачарованная, лишь молча кивала. Матушка не потеряла самообладание, даже когда в пещере Разноцветного пламени я чуть не отправилась на тот свет вместе с Мо Юанем. Но когда я на двести лет исчезла из Цинцю, она не могла сдержать рыданий. Впрочем, пятьсот лет назад Цин Цану удалось разрушить колокол Императора Востока, и после ожесточенного боя с ним я уснула на двести двенадцать лет.

К нам подбежал Колобочек и простодушно спросил:

– Отец, ты почему моего названного отца обнимаешь?

Я испугалась, что теперь, когда шумный городок ненадолго приутих, звонкий голос Колобочка долетит до чужих ушей.

Сетовавшие на происходящее уличные торговцы и зеваки по обеим сторонам улицы тут же обратили свои взоры на нас. Я отстранилась от Е Хуа, поправила рукава и с натянутой улыбкой как можно громче произнесла:

– Я споткнулся, ха-ха, просто споткнулся.

Колобочек вздохнул с облегчением:

– Хорошо, что отец тебя поймал. Ты очень красив и, упав на землю, мог разбить себе лицо. Отец бы ужасно расстроился, да и я бы огорчился не меньше.

Малыш задумался, а затем, подняв голову, спросил у Е Хуа:

– Отец, ты же расстроился бы, да?

Теперь все взгляды были прикованы к Е Хуа, однако он не придавал вниманию толпы никакого значения. Слегка кивнув, мужчина ответил:

– Конечно.

Стоявшая неподалеку торговка лапшой растерянно произнесла:

– Сколько живу на свете, а в первый раз вижу настоящих мужеложцев.

С громким хлопком раскрыв веер и закрыв им половину лица, я ринулась в самую гущу толпы. Позади раздавались крики Колобочка:

– Названный отец, куда же ты?

Е Хуа с мрачной усмешкой сказал сыну:

– Оставь ее, она стыдится происходящего.

Стыдно, негодяй небесный, да, мне было стыдно!

Пообедать мы решили в закусочной на берегу озера. Е Хуа выбрал стол на втором этаже у окна. Принц заказал кувшин вина и несколько незамысловатых блюд. Слава Будде: в этот раз среди кушаний не было рыбы.

С озера дул легкий ветерок, в такой жаркий день это было настоящим блаженством. Пока мы ждали еду, Колобочек достал игрушки, которые ему купил отец в городе, и поставил их на стол, чтобы еще раз тщательно рассмотреть. Среди игрушек были две фигурки из теста. Их было так приятно сжимать в руке.

Еду все еще не принесли, зато подавальщик подвел к нашему столу новых посетителей. Впереди шла скромно одетая юная даосская монахиня, за ней покорно следовал слуга, который показался мне знакомым. Пришлось немного поломать голову, прежде чем я поняла, что передо мною тот самый извозчик, который упал с повозки. Подавальщик, извиняясь, отвесил нам поклон. Я подумала, что, раз закусочная под завязку забита посетителями, нам придется «поделиться» столиком. Колобочек подвинулся, устроившись рядом со мной, тем самым освободив два места.

Монахиня налила себе чаю, сделала два глотка и посмотрела на Е Хуа. Она собиралась было что-то сказать, но, передумав, промолчала. Неудивительно, что Е Хуа снова надел на себя маску холодного божества. Теперь он был совсем не похож на того мягкого и доброго мужчину с ложкой для супа, который готовил еду на моей кухне.

Я помогла Колобочку убрать игрушки со стола. Монахиня сделала еще глоток чая. Мне казалось, что она очень сильно волнуется. Спустя довольно долгое время она, затрепетав, смогла выдавить из себя несколько слов:

– На рынке, благодаря вам, уважаемый бессмертный, я, Мяо Юнь, смогла избежать большой беды.

Я с удивлением посмотрела на нее. Даже Е Хуа повернулся к ней. Мяо Юнь сразу же опустила голову, покраснев до кончиков ушей. Эта девушка явно не обычная монахиня. Ей с одного взгляда удалось определить, что Е Хуа – бессмертный, и она знает, что он спас ее с помощью магии. Думаю, лет через десять она вознесется на Небеса и в Небесном дворце сможет снова повстречаться с принцем.

Е Хуа, мельком взглянув на нее, равнодушно ответил:

– Это всего лишь везение, вам незачем благодарить меня.

Лицо монахини снова окрасил румянец. Закусив губу, она шепотом произнесла:

– Хотя вам это ничего не стоило, но для меня значило очень много. Вы проявили большую милость. Однако я не знаю… не знаю, можете ли вы назвать мне свое имя? Чтобы после вознесения я могла прийти к вам и отблагодарить за спасение жизни.

О, эта монахиня… неужели она влюбилась?

Внезапно я вспомнила правила горы Куньлунь. Согласно им, неважен возраст ученика, его происхождение – главное, чтобы не был девушкой. Видимо, в молодости Мо Юаню не давала покоя та же напасть, что и Е Хуа, и позже он осознал причину. Их красивое лицо так и манило девушек.

Е Хуа, отпив чаю, все так же холодно ответил:

– У всего есть причины и последствия. Сегодня вас настигло возмездие, но все обошлось благодаря тому, что у вас хорошая карма. Я здесь совершенно ни при чем. Так что вам не о чем беспокоиться.

Эта мысль звучала весьма здраво. Мяо Юнь прикусила губу, явно не зная, что ей ответить. Мы с Колобочком как раз убрали со стола все игрушки. Подняв голову, я улыбнулась ей. Монахиня послала мне ответную улыбку и, заметив, что Колобочек терпеливо ждет, когда нам принесут еду, ласково похвалила мальчика:

– Маленький бессмертный такой очаровательный и такой трогательный.

Я из скромности сказала в ответ:

– Каким бы милым он ни был сейчас, неизвестно, что будет, когда он вырастет. В моем родном городе жил маленький бессмертный, он был таким славным ребенком, просто глаз не оторвать. Однако спустя три тысячи лет, когда он подрос и превратился в юношу, его внешность стала весьма заурядной.

Колобочек дернул меня за рукав. В его взгляде читалась обида. Ну вот, кажется, я перегнула со скромностью.

Е Хуа поднял чашу и шутливым тоном обратился ко мне: