Зверь. Изменил мне — изменил меня (СИ) - Вечер Ляна. Страница 18

Поняв бесполезность затеи, девочка быстро хромает в свой закуток за шкафом. Почти как в детстве — спрятаться от монстров под одеялом. Понимаю.

Немного отлежавшись, встаю и плетусь к дивану. Сдёргиваю плед, заворачиваюсь в него, а сердечко ухает, будто филин в ночи. Похоже, отходняки будут крыть ещё долго. Это плохо. Мне сейчас нужна трезвость мысли — разговор намечается серьёзный.

— Можно? — заглядываю к девочке.

Вместо ответа Динара лупит тростью по стенке шкафа. Нормально могло прилететь, еле увернулся.

— Сгинь!

— Малышка, не дури, — пытаюсь держать тон ровным. — Я всё объясню.

— Что тут объяснять?! Я всё видела! — задыхаясь от волнения, размахивает тростью. — Уходи!

Я ловко забираю у Динары оружие и ставлю к стенке — подальше от воительницы, грозы всех оборотней. Бойкая у меня пара. Если девочка и в койке такая страстная… Это я сейчас не туда свернул. Сдаю назад. В смысле, присаживаюсь на край матраса.

— Мы просто поговорим, — обещаю, глядя в глаза истинной. А она губки поджала, смотрит на меня. — Да, я волк. Бываю волком. Но ты привыкнешь.

— Н-не уверена, — мотает головой.

— Есть другие варианты? — хмыкаю. — Знаешь, почему тебя ко мне тянет?

— Нет, — снова мотает головой.

— Потому что ты моя истинная пара. Луна выбрала тебя для меня. Это на всю жизнь, малышка.

— Ох… — обняв себя за плечи, отводит взгляд. — Я ничего не понимаю, но звучит как… приговор.

— Со временем ты перестанешь так думать. Всё будет хорошо, — хочу взять девочку за руку, но она не даётся. — Ладно, я понял… — завязываю с тактильными экспериментами. — Мне надо многое тебе рассказать.

— Я не уверена, что хочу это знать, — Динара отползает на попе к изголовью кровати. — Я уже ни в чём не уверена.

— Понимаю, — вздыхаю, — но выслушать придётся. Помнишь мужчину, который недавно приезжал сюда?

— Допустим, — Динара с недоверием косится на меня.

— Он тоже оборотень — бета. Зовут Назим. Он приезжал, чтобы сообщить важную новость: мой отец скончался. Он был альфой стаи, теперь я займу его место.

Слишком много незнакомых слов, я так понимаю — девочка зависла. Щёлкаю пальцами у неё перед лицом, пытаясь оживить статуэтку.

— Погоди-ка… — отталкивает мою руку. — Ты говорил, что наши родители давно умерли, а сейчас заявляешь, что твой отец скончался недавно. Как это понимать?

Жирная нестыковка, но я подготовился — заряжен правдой и собираюсь расстрелять всю обойму.

— Я врал тебе, малышка. Наши родители никогда не встречались. Со своим отцом я перестал общаться много лет назад. — Не самые приятные воспоминания на мгновение вспыхивают яркими картинками перед глазами. — О твоих родителях почти ничего не знаю. Только то, что твой папа несколько лет назад погиб в автокатастрофе, а твоей матери нет уже давно.

Динара бледнеет. Представляю, сколько у неё сейчас вопросов. Я бы, наверное, с ума сошёл.

— А другие родственники? — поднимает глазки, смотрит на меня с надеждой. — У меня кто-нибудь есть?

— Как тебе сказать… — подбираю приличное слово, чтобы обозначить её мужа-утырка, а оно не подбирается.

Тяжёлая пауза давит на нервы. Я понимаю, что надо сказать, и осознаю последствия. Я давно ни хрена не боюсь, а сейчас у меня трясутся поджилки.

— Молчи, — тихо приказывает девочка. — Я только что поняла, что ничего не хочу знать о своём прошлом.

Такое признание становится для меня неожиданностью. Динара не один день пытала меня, а тут вдруг полный стоп.

— Ты уверена? — спрашиваю, заглядывая ей в глаза.

— Уверена, — кивает. — Если я потеряла память, значит, мне лучше не знать собственного прошлого. Плевать, почему ты мне врал, плевать, кем я была, и на родню тоже… На всё плевать, — ложится, отворачивается к стенке.

Девочку накрыла апатия. А с меня семь потов сошло. Луна свидетельница — я был готов во всём признаться, но правда снова накрылась медным тазом.

— Давай сделаем так: если надумаешь — только свистни, мы сядем и поговорим. Я всё тебе расскажу.

— Угу… — отзывается без энтузиазма.

Надо ложиться отдыхать. Чую, завтрашний день будет не легче сегодняшнего. Ожидается Назим и следующие новости для Динары — она ещё не знает, что мы переезжаем.

Иду на диван. Не, не иду — ковыляю, скрючившись. Поясницу простреливает, как у столетнего деда. После такого оборота дня три надо отлёживаться.

Глава 12

Пережить такое и остаться в своём уме — уже счастье. Только я не чувствую себя счастливой. Теперь я видела всё… Хочется в это верить. Новых потрясений сердце может не выдержать.

Конечно, я испугалась, растерялась и чёрт знает что ещё. Смотреть, как мужчина, к которому тебя влечёт, превращается в дикого зверя — настоящий шок-контент. Я думала, огромный чёрный волк меня загрызёт, с жизнью уже попрощалась…

И вообще, альфы, беты, пары, стаи — что это? Мой бедный разум до сих пор не может до конца осознать, что оборотни — реальность, а не сказка. Нет, слишком сложно для моей и без того расшатанной психики.

После такой встряски я расхотела возвращать воспоминания. Мало ли что скрывает прошлое. Лучше не знать. Возможно, когда-нибудь я поменяю мнение, но не сейчас. Сейчас меня волнует другое.

Лежу, обняв подушку, и слушаю, как стонет Карим. Ему больно. Я видела, как страшно его выворачивало при обращении. В тот момент мне было жутко, но боль зверя отзывалась во мне эхом. Я ощущала это, словно мои собственные кости ломались. Как такое объяснить? Не знаю. И сейчас тоже… Я физически ощущаю каждый его стон.

— Карим, — выглядываю из-за шкафа.

Не отвечает — спит. Вертится на диване, что бык на вертеле, и спит.

Острое желание быть ближе к оборотню граничит с безумием. Я должна его бояться, хотя бы из чувства самосохранения. И я боялась! Но прошло, что ли?

Беру трость, встаю и иду к Кариму. Кусая губы, стою возле дивана — не знаю, что делать. Пустоту в душе мгновенно заполняют чувства. Они расходятся теплом по телу, порхают бабочками внизу живота и мурлыкают что-то нежное на ушко.

— Малышка?.. — Карим приподнимается на локтях, смотрит на меня сонно. — Ты чего тут?

Сама не знаю, чего я тут. Стою зачем-то.

— Ты стонал во сне… — в груди поднимается волна мандража. — Тебе больно?

— Я, кажется, спину сорвал, — падает на подушку, рычит тихо. — Там мазь в шкафу. Принеси, если несложно.

Несложно. До шкафа два шага. Беру баночку с мазью и возвращаюсь к Кариму:

— Помочь натереть спину?

— Помоги, — хитро улыбнувшись, оборотень переворачивается на живот.

Зачем я спросила?! Разум протестует, а руки сами тянутся к мощной мужской спине. Лёгкое чувство эйфории кружит голову, и это я ещё ничего не трогала! То, что я испытываю, ненормально. Это волк, чёрт возьми! Карим в человеческом обличье, но он зверь. Огромный чёрный шерстяной хищник с жёлтыми глазами и острыми зубами. Я видела…

Оборотень стягивает плед ниже поясницы и ждёт. Бог с ним, намажу да спать пойду.

— Если будет больно — скажи, — зачерпнув пальцами мазь, осторожно касаюсь смуглой кожи.

Осторожности моей хватает ненадолго. Мне хочется трогать этого мужчину, и я решаю не отказывать себе в удовольствии.

— О-о-о! — стонет Карим. — Вот так, малышка! Да, чёрт подери! — едва не вгрызается в подушку. — О-о-о!

Я сижу красная, как помидорка — щёки будто огнём обжигает. Ладони скользят по крепкой широкой спине оборотня. Ох, душновато что-то…

— Хватит? — спрашиваю шёпотом.

— Ещё немного, — цедит сквозь зубы Карим. — Левее. Да, малышка! Да-а-а!

Это просто больная спина и мазь. Но оборотень голосит, как ненормальный. Я безумно рада, что у нас нет соседей, иначе бы со стыда сгорела. Змей-искуситель недоделанный!

— Ну всё, теперь точно хватит, — не без труда заставляю себя оторваться от увлекательного занятия.

— Не-не-не! Не хватит, — протестует Карим. — Ещё немного помни. Вот здесь, — заводит руку за спину, показывает фронт работы.