Жениться или умереть (СИ) - "listokklevera". Страница 11

В глазах Мина заблестели слезы.

— А разве можно без любви? Это же неправильно. Ведь находишь свою половинку и хочешь только ее любить. Разве нет? Как же можно по-другому? – он был так расстроен, что голос его сорвался, и хрусталь перестал в нем звучать.

Арис устало вздохнул:

— Как видишь, можно. Да почти так всегда и происходит. Редко кто находит свою половинку. Пойдем, я тебя в твою комнату отведу, а сам побеседую с Ягуром.

У себя в комнате Мин всячески пытался задержать Ариса, тот видел, что мальчик не хочет его отпускать, посмеивался про себя, но с Ягуром все равно надо было что-то решать. Он уже уходил, когда в дверях его остановил вопрос Мина:

— А это у всех такой большой, и у тебя тоже?

Арис сначала захлопал глазами, но потом до него дошло, о чем спрашивает мальчишка, ясно, что самого его утренний стояк еще не мучает:

— Он увеличивается так только в состоянии желания.

— Какого желания? – недоуменно спросил Мин.

— Потрахаться! А размер отличается также, как и рост: кто-то ниже, кто-то выше. У одной женщины грудь больше, у другой – меньше, так и тут. Всё, больше на эту тему ни слова, когда у самого стоять будет, тогда все поймешь.

Арис зашел в лавку, закрыл за собой дверь и уставился на Ягура:

— Ну. Я слушаю тебя.

— Сними уже заклятие. Хватит меня унижать.

Арис разъяренно посмотрел на мужчину и прошипел:

— Хватит? Ты что, не понимаешь, что если бы твоя затея удалась, я бы тебя просто убил.

— Неужели мальчишка, которого ты знаешь пару месяцев, тебе дороже меня? Ведь я с тобой семнадцать лет.

— Полгода. А дороже всего для меня я сам. А мальчишка – мой, и прекрасно зная об этом, ты покусился на него. Все равно, что посягнул на мою собственность, только еще хуже, он-то не вещь. Ты разрушил мое доверие.

— Ты не понимаешь, Арис. Ты не чувствуешь этого. Я боролся с собой все время, что он здесь, но когда он оказался так близко, не удержался, прости.

— Простить?! Ты чуть не изнасиловал ребенка, и говоришь – прости. И я не понимаю, о чем ты говоришь. Чего я не чувствую?

— Соблазна.

— Какого соблазна? Соблазна трахнуть ребенка, изнасиловать его? Нет, как-то не чувствую.

Ягур прикрыл глаза:

— Пожалуйста, Арис, позволь мне встать, привести себя в порядок.

Парень отменил свое заклинание и пошел, сел в кресло под окном. Мужчина кряхтя поднялся с пола и застегнул штаны. Потом подошел к столику, возле которого сидел Арис и сел в соседнее кресло.

— Рассказывай, — холодно приказал парень.

— Орус заметил, что чем старше ты становился, тем меньшее влияние на тебя оказывала чужая магия. А незадолго до своей смерти, когда тебе как раз исполнилось тринадцать, он заметил, что на тебя перестали воздействовать даже специально направленные заклинания. Он все время экспериментировал, пытался определить силу твоего защитного щита.

— Но у меня нет щита, — Арис был в полной растерянности.

— Есть, твой собственный, врожденный. Ты просто не ощущаешь его. Поэтому, видно, и убили твоих родителей. Такие маги, как ты, очень опасны. Они непобедимы.

— Да что за бред?— вскричал Арис, закрывая лицо руками. – Я не верю тебе.

— Веришь, мальчик, сам знаешь, я говорю правду. А иначе почему бы ты так легко проникал в такие места, где другим дорога заказана. Родителей убили, а тебя хотели захватить, чтоб небось воспитать оружие послушное. Как раз возраст у тебя был самый подходящий – три годика, лепи из тебя, что хочешь. Держали бы сейчас где-нибудь в подземельях в антимагических оковах, хотя может и они бы на тебя не подействовали.

— Да кому это нужно?

— Кому… Тем, кто власть имеет или хочет иметь, что ж тут непонятного.

Арис молчал, размышляя о сказанном Ягуром. Как он не противился, но придется признать, что это так и есть, если вспомнить все случаи, когда Арис запросто мог погибнуть в замеченных слишком поздно магических ловушках. Он с силой потер лицо:

— Ладно, я об этом потом подумаю. Объясни, чего ты на Мина напал. Ты ж вроде никогда не интересовался мальчиками.

— Говорю же тебе, от него исходят просто волны соблазна, он прям говорит: «Подойди и трахни меня».

— Да что за бред. Я уже слышать это не могу! Я живу с ним рядом, но ничего не чувствую. Абсолютно! Разве что желание защитить, словно он мой младший братишка.

— Так я об этом и говорю – защита на тебе стоит от сторонних воздействий. Нельзя тебя очаровать, а малыш словно инкуб, невозможно удержаться. Странная у него магия.

— Если это все так, то почему ты мне ничего не сказал?

Ягур отвел глаза:

— Не хотел, чтоб ты знал, какой властью можешь обладать. Когда-нибудь ты бы и сам понял, но сейчас зачем? Тебе же двадцать всего. А мальчишку я и не видел почти, а тут… он видно тоже в силу входит. Сказал, что шестнадцать ему, у меня крышу-то совсем и снесло.

— Так ведь он же дитя невинное. Он на двенадцать-то выглядит еле-еле. Не понимаю я!

— Не понимаешь, потому что свободен от его воздействия. А ты представь, что в жару от жажды умираешь и вот она вода – холодная, прозрачная, вкусная. Кто же удержится-то? Или ты сможешь пройти мимо, не утолив свою жажду и дальше будешь умирать?

Арис надолго замолчал. Так и сидели, глядя в разные стороны и думая о своем.

Наконец Арис заговорил:

— Значит тебе защита нужна от искушения и соблазна. Я посмотрю, что у нас из амулетов есть. Будешь носить, не снимая, потому что второй раз тебе такое с рук так просто не сойдет.

Он встал и пошел к себе. Заглянул в комнату к Мину, тот спал, завернувшись в одеяло почти с головой.

У себя в комнате, достав из тайника все имеющиеся там амулеты, стал вытаскивать их из защитных мешочков, сжимать в руках, чтобы почувствовать их свойства. Выбрал подходящий для Ягура. А чтоб ограничить воздействие Мина на других людей, так и ничего не придумал, зато вспомнил об одном бесценном артефакте, очень подходящем для защиты мальчика. Он его нашел лет пять назад, но никому о нем не говорил. За такую вещь король или кто-нибудь столь же могущественный, город бы с лица земли стер. Конечно, только в том случае, если бы знал для чего он предназначен и как им пользоваться. Он-то и сам не сразу понял.