Деньги или закон - Леонов Николай Иванович. Страница 7

– Спасибо. Я свою задачу выполнил. Только, как я понимаю, собственно начальства у вас не будет. Генеральный подобными вопросами не занимается, задания вам будет давать его зам. Вы решаете, что делать и как, через три месяца вам скажут, устраиваете вы фирму или нет. Но тут уж никаких обид. И секретность у нас обычная, то есть абсолютная; нарушение – значит, немедленное увольнение без выходного пособия.

– Напугал. Я болтать не только за четверть века не привык, просто разучился.

Корпорация размещалась на первом этаже старого солидного дома на Пироговке. Решетки на окнах, стальная дверь с глазком и постовым ментом за ней производили впечатление. И охранник был не из молодых, а зрелый мужик с внимательными глазами. Ярцев сразу отметил, пистолет в кобуре расположен на ремне, удобно, и кобура не застегнута. Наверняка охранника предупредили о визите Ярцева, отставник внимательно посмотрел в лицо гостя, на паспорт не взглянул, равнодушно сказал:

– Вам во второй кабинет, последняя дверь по правой стороне.

– Спасибо, дружище, – ответил Ярцев, но взгляд охранника не потеплел.

– Служба, – ответил он, провожая Ярцева взглядом.

В коридоре никто не курил, не стояли девушки, обсуждая свои «наиважнейшие» проблемы. Без всякой надобности Ярцев зашел в туалет, где, кроме одного человека, мывшего руки, никого не было. Люди, проходившие из кабинета в кабинет, были деловиты, не останавливались перекинуться парой слов. Отставной полковник лишь постучал в нужную дверь, как она распахнулась, миловидная секретарша стояла на пороге.

– Здравствуйте, Семен Петрович, вас уже ждут, – и, миновав свой стол, открыла дверь к шефу.

Навстречу ему поднялся хозяин кабинета, мужчина лет сорока, элегантный, с непропорционально высоким лбом, казалось, его лицо разделено пополам: лоб, а ниже все остальное, мелкое и не очень значительное. Позже Ярцев понял: человек сильно облысел, глаза у него отнюдь не маленькие, просто равнодушные.

– Кротов Степан Степанович, – выходя из-за стола и пожимая Ярцеву руку, сказал хозяин, указывая гостю на кресло.

Ярцев представился, занял предложенное кресло, сразу отметив, что оно опущено до предела, стоит против окна, создавая хозяину кабинета значительные преимущества, подумал, что вряд ли согласится здесь работать.

– Я рад, что вы пунктуальны, Семен Петрович, еще больше рад, что вы согласились принять наше предложение.

– Извините, но пока лишь принял предложение встретиться с вами, – ответил Ярцев.

– Вас не устраивает оклад?

– Деньги хорошие, но я хочу знать, чем занимается ваша фирма, каковы конкретно будут мои обязанности.

– В общих словах, посредническая деятельность на территории России и бывших республик Союза, ныне суверенных государств. Свои обязанности вы определите сами, считайте себя начальником охраны, разведки и контрразведки одновременно.

– К примеру, каково будет мое первое задание?

– Ну, ознакомитесь с обстановкой, видимо, захотите просмотреть личные дела сотрудников. Задание? Мы больше года чувствуем, что у нас происходит утечка информации. Мы не очень обеспокоены, так как уходит информация ерундовая, мелкая, судя по всему предатель работает в низшем звене. Но неплохо было бы его выявить и убрать.

– Задание вы придумали перед моим приходом, – ответил Ярцев. – Если бы у вас было время, то поняли бы: не следует говорить глупости опытному розыскнику.

– Не забывайтесь, Семен Петрович, – хозяин наклонился над столом. Ярцев видел лишь блестевший от пота огромный лоб.

– Если я соглашусь работать, то буду подчиняться вам лично? – холодно спросил Ярцев.

– Нет, только генеральному.

– Лучше. – Ярцев встал, подкрутил кресло, чтобы сиденье поднялось, и развернул его боком к окну. – У вас найдется рюмка спиртного?

– Здесь не принято…

– Не сомневаюсь, – перебил Ярцев. – Пить на службе не следует, но предложить рюмку гостю…

Кротов вышел из-за стола, открыл дверцу стенного шкафа, там оказался бар.

– Угощайтесь!

– Составите компанию? – Ярцев разглядывал бутылки и бокалы.

– Если вы настаиваете, – Кротов впервые улыбнулся.

Ярцев оглядел бутылки, заметил, пьют чаще коньяк, плеснул в бокалы чисто символически, чокнулся с хозяином и, будучи сам роста среднего, запоздало обратил внимание, что Кротов просто коротышка, подумал, что стал рассеянным. Маленький, рано облысевший, отсюда комплекс, напряжение и штучки с креслом. Ярцев пригубил коньяк, широко улыбнулся, прошелся по кабинету исключительно для того, чтобы не нависать над хозяином. Бывший сыщик, хотя и был невысок, но широкоплеч, сложением плотен. Он оглядел просторный кабинет, задумчиво сказал:

– Ну, что же, уважаемый Степан Степанович, давайте попробуем, никто ничем не рискует, возможно, мы и сработаемся.

Со временем Ярцев отчетливо понял, что служит в мафиозной структуре, но лично он закон не нарушал, чувствовал, такой час придет, но относился к данному вопросу философски: «На цепи меня никто не держит, запахнет жареным – заболею, не выйду на работу». Он ознакомился с личными делами сотрудников, выяснил, что по образованию они, в основном, юристы и экономисты, служили ранее в различных министерствах, на значительных должностях. Они приняли новичка настороженно, но Ярцев со своей белоснежной шевелюрой – он поседел к тридцати годам, – неизменной улыбкой, сверкая вставными зубами, шутливым говорком, в который он умышленно добавлял безобидные блатные словечки, умел нравиться людям. Он считал, что располагать к себе человека – одно из основных составляющих хорошего сыщика. Он нравился женщинам, которых втихую угощал коньяком и открыто – конфетами и кофе, не рассказывал похабных анекдотов, уважительно говорил о жене.

Со всеми он был в хороших отношениях, к генеральному заходил исключительно по вызову, но, естественно, имел и врага, точнее неприятеля, а еще точнее, человека, которому не симпатизировал, тот отвечал Ярцеву вызывающей улыбкой, даже говорил о нем гадости. Мол, полковника уволили за взятки, но возбуждать дело не стали, просто выгнали. Ярцев о разговорах знал, лишь посмеивался, хотя неприятель служил в непосредственном подчинении.

Узлов Юрий Игоревич недавно отметил тридцатилетие, восемь лет работал опером в райуправлении, уволили его за мелкий рэкет: выпивал в палатках в своем районе. Узлову особенно обиден был факт, что на халяву в палатках выпивали многие менты, а попался он, прямо на месте преступления угодил в объятия полковника, заместителя начальника райуправления по оперчасти. Устроившись по случаю на фирму, Узлов, молодой, высокий, обходительный, всех быстро обаял, не сомневался, что должность, которую вскоре занял Ярцев, у него в кармане. Но тут объявился этот чертов «старик» и все поломал. Узлов не знал, что его собираются не повышать, а выгонять, так как причина его ухода из милиции вскоре была выяснена. Но пришел Ярцев, сказал, пусть парень служит, молодого хорошего мента на его место не получить, а менять мелкого жулика на крупного не стоит.

Узлов так надоел своей «активностью» в желании прорваться в начальники, что генеральный пригласил к себе Ярцева, спросил:

– Вы почему такого поганца терпите? Или считаете, мне не хватает своих забот и я должен решать ваши проблемы?

– Извините, шеф, гарантирую, парень вас больше не побеспокоит, – ответил Ярцев.

– Сколько вы прослужили в угро, четверть века? Вам преподавали закон Божий? Вы странный человек, идите.

На следующий день Узлов попал в какую-то пьяную драку, два дня провел в больнице, неделю на больничном, вернулся на службу веселый, но, как ни странно, с этого момента свою службу нес безукоризненно, отставной полковник на него внимания не обращал.

И тут, когда в августе убили Игоря Турова, пропала дискета – лазерный диск с информацией, шеф пригласил к себе Ярцева.

– Уважаемый Семен Петрович, ваш час настал, – и рассказал, в чем дело. – Мы с Туровым не друзья, скорее неприятели, помогать я ему не собираюсь. Я к происшедшему отношения не имею, зарабатывать деньги на чужой беде вроде бы и грешно, но таков закон бизнеса. Тур выложит за свой диск не один миллион долларов, разыщите мне его, ведь вы занимались розыском четверть века.