Тбилиси. Биография города - Бакал Лада. Страница 12

В скверике стоит памятник Софико Чиаурели – прямо через дорогу от Вахтанга Горгасали и Шоты Руставели. Эта знаменитая грузинская актриса из прославленной театральной династии – дочь великой актрисы Верико Анджапаридзе и режиссера Михаила Чиаурели. Единственная из советских актрис семь раз удостоенная приза «За лучшую женскую роль» на международных конкурсах, двоюродная сестра Георгия Данелии. Табличка на памятнике сообщает: «Великая актриса». Мы согласны – Софико прекрасная! Актерские работы Чиаурели незабываемы: в «Цвете граната» Параджанова она играет поэта в молодости, княжну, музу и саму Поэзию, и это волшебство, конечно. Кроме того, она – невеста в «Не горюй!», прачка в «Мелодиях Верийского квартала» и бабушка в «Каникулах Петрова и Васечкина». Один из лучших ее фильмов – «Ищите женщину».

Камни: Норашен

Через дорогу от сквера – церковь Благовещения, она же Норашен – позднесредневековая базилика конца XV – начала XVI веков, в масштабах Тбилиси не слишком внушительного возраста. Церковь простая в плане, без примечательной архитектуры. Но и она может говорить: например, рассказать о конфликте между грузинской и армянской общинами.

В эпоху возрождения национального сознания при Звиаде Гамсахурдиа (и расцвета национализма) церковь пытались превратить в грузинскую православную. Наиболее острый момент наступил в 1994 году, когда были изъяты все армянские книги из архива церкви. Все шло к тому, что церковь будет разрушена, как взорвали в 1989 году другую армянскую церковь в Тбилиси – Сурб Аветаран на Авлабаре. Но, к счастью, этого не произошло. Начало реставрационных работ показало, что, кажется, армянскому и грузинскому духовенству удалось договориться. Сейчас тут проводят службы, бывают немногочисленные посетители.

По территории Грузии всегда проходили торговые пути, и караван-сараи – постоялые дворы, где останавливались купцы с товарами со всего света – старинная примета торгового города.

На Леселидзе гостиниц прошлых веков несколько. В некотором смысле новодел, но выстроенный на месте старинного здания – так называемый караван-сарай царевны Текле, дочери Ираклия II (который к царевне, видимо, никакого отношения не имеет. Но народная этимология зачастую не считается с фактами). Он стоит на фундаменте старого Царского караван-сарая XVII века на Сионской, 13, недалеко от еврейского квартала. Последняя реставрация недавняя – зданию придавали «восточный колорит», особенно это заметно по фасаду.

Царевна не приняла уничтожение независимого грузинского царства в 1801 году, писала гневные поэмы и стихи, а когда ее муж был убит при восстании в Кахети, написала знаменитое стихотворение, обращенное к сестре, «Послание к (царевне) Кетеван», где призывала не поддаваться отчаянию и быть стойкими. Была сослана в Калугу, вернулась в Тбилиси, умерла и похоронена в Мцхете.

Караван-сарай (или чем бы ни было это здание) существует с начала XVII века, а его связывают с именем царевны с конца 18-го столетия. Здесь были гостиница и склады для ценных товаров. Сегодня в здании – один из корпусов Тбилисской духовной семинарии, оставшейся в истории, потому что в ней когда-то учился Иосиф Джугашвили (Сталин) – но не в этом здании, а в другом. Удивительно, как приход русских наместников, гордая стать грузинской знати, род Багратиони, Шелковый путь, Сталин и грузинское христианство встречаются на этом перекрестке.

Важное в истории города имя – Манташева – носит караван-сарай на Леселидзе, 22. Армянский клан, владевший торговыми площадями на улицах близ Мейдана, управлял огромным складом-гостиницей. Манташев – удивительная фигура в истории города, речь о нем пойдет дальше.

Улица Жана Шардена, Шардени, находится между Леселидзе и Курой, в том квартале, где в Средневковье были мастерские ремесленников, а в новое время цвела торговля. Тут сохранилась Хлопковая улица, Бамбис Риги – как раз на ней и стоят Манташевские торговые ряды. А бывшая Темная улица получила имя французского путешественника по Кавказу Жана де Шардена (1643–1713), проехавшего Азию и оставившего описание Грузии и Тбилиси тех времен, и стала променадом. На эту узкую, как щель, улицу можно попасть прямо с Мейдана, а заканчивается она около сквера Сиони: там стоит бронзовая копия археологической находки – человек с рогом. По Шардени можно изучать устройство средневековых городов Востока и Передней Азии.

В те времена, когда эта часть города более всего походила на базар, через Коджорские ворота, как раз там, где сейчас улица Леселидзе/Котэ Абхази начинается от площади Свободы, проходил к Мейдану и торговец молоком, крестьянин Нико Пиросманашвили.

Сегодня – один из самых знаменитых наивных художников мира.

Люди. История Нико Пиросмани, крестьянина и интеллигента, который мечтал рисовать

Судьба играет человеком. Если вы, уважаемый читатель, влиятельный магнат и могущественный делец, для истории это может оказаться несущественным; пройдут десятилетия, сменится век, и вас, как некогда богатого купца Ходжибекова, мало кто будет помнить. Но случается, что нищий крестьянин, бродяга с деревянным чемоданчиком может обрести бессмертие, если сотворит чудо. Наш рассказ – об одном из самых известных наивных художников мира, покорившем мир картинами, нарисованными на простой черной клеенке.

Посмотрите на картины Пиросмани. Тифлис конца XIX и начала XX века живет в его живописи: едет фуникулер на Мтацминду, качаются вывески легендарных духанов, вот арба, ослики и буйвол, вот накрытые столы и люди– кинто, весельчаки и кутилы, карачохели, герои и красавцы, завсегдатаи застолий и – кутежей, как сам Пиросмани подписывал свои работы. Вот базар, вот лавка, сады, пейзажи и натюрморты. Мир Пиросмани совершенно пленительный, и имя ему – Тифлис.

Почти вся жизнь Пиросмани связана с Тифлисом, хотя родился Нико Пиросманашвили (Пиросманишвили – неправильно!) в Кахетии, в селе Мирзаани, недалеко от Сигнахи. Нам неизвестна даже дата его рождения – скорее всего, это случилось в 1862 году – но точно нам про жизнь Пиросмани, собранную из воспоминаний разных людей, вообще мало что известно.

Несомненно и точно, что в семье крестьян Пиросманашвили было четверо детей. Никала был младшим. Сначала умерла мама, потом отец, старшая сестра вышла замуж, брат уехал в другое село, и вот сироты младшие сестра и брат Пиросманашвили оказались в богатом армянском доме Калантаровых в Тифлисе, в районе Сололаки. Это добрый и гостеприимный дом, здание которого не сохранилось до сегодняшнего дня, а вот более поздняя постройка Михаила Калантарова на Мачабели, 17, известна как один из адресов Пиросмани в Тбилиси. Но Нико Пиросмани там не жил.

В доме Калантаровых-старших Никала был чем-то вроде мальчика на побегушках: и не ровня Калантаровым, и не совсем слуга. Именно здесь он научился говорить и писать на нескольких языках – без ошибок на грузинском, с ошибками на русском, именно здесь он начал рисовать, и сразу замечательно.

Калантаровы оставили воспоминания о Пиросмани: в них он предстает странным, задумчивым, мечтательным мальчиком, отличающимся от всех, с неожиданными реакциями, чувствами, поведением то застенчивым, то диковатым. Он не заводит близких дружб, держится обособленно. После неудачного сватовства к Элизабет Ханталамовой, дочке Калантаровых (по другой версии – к Вирджинии Калантаровой, другой сестре Михаила), Никала покинул дом Калантаровых.

Он открыл мастерскую вывесок, у него ничего не вышло, мастерская прогорела, и он поступил служить на Закавказскую железную дорогу. Несколько лет Пиросмани работал кондуктором на грузовых составах железной дороги от Поти до Батуми. Его рабочее место – на открытой платформе у последнего вагона, там, где ветер и непогода. Пиросмани много болел, пропускал работу и в конце концов уволился – к облегчению работодателей и собственному.

Пиросманашвили пробовал себя в торговле – на деньги, оставшиеся после увольнения со службы и на занятые у друзей, он открыл молочную лавку – в районе Мтацминды, на углу теперешних улиц Грибоедова и Руставели. Поначалу дела шли хорошо: Пиросмани построил сестре Пепуце дом в Мирзаани (сегодня там музей Пиросмани), отдал долги, подумывал о женитьбе, даже купил черкеску и кинжал, обмундирование жениха (неординарный поступок для человека, всегда ходившего в «русском» – шляпе и пиджаке. Но со временем Пиросмани потерял интерес к бизнесу. Передоверив дела компаньону, сам Нико регулярно покупал возами сено, рассыпал его в задней комнате лавки и лежал в нем, мечтая, часами (вообразите, что думали соседи и покупатели).