Японская война 1904. Книга вторая (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич. Страница 26

— Сорок семь минут, — возразил хорунжий. — Мы же на поездах их возили. Время уходило только на погрузку и выгрузку, но там, конечно, приходилось попахать. Морская пушка под двести пудов весит, и это с нее еще всякую лишнюю обвязку сняли.

— Какой калибр? — жадно выдохнул Брюммер.

— 120-й.

— На суше⁈ 120 миллиметров — сказка, — молодой офицер обвел взглядом товарищей. — Жалко, что мне бы никто из наших флотских не разрешил забрать свои орудия. А вашему полковнику везет — у него, похоже, хорошие связи.

— Очень хорошие, кровные, — хохотнул хорунжий. — Пушки-то мы не у своих, а у японцев забрали. И вот тут уже я сам успел поработать…

Будущие штабисты удивленно открыли рот, совершенно наплевав в этот момент на разницу в чинах. Неважно, что между перспективами этого казака и их, выпускников Николаевской Академии, была целая пропасть — сейчас они были солдатами одной армии. И этого было достаточно. Разве что граф Кутайсов один раз задумался: а случайность ли эта встреча и этот разговор? И если да, то что за ними стоит?

К выбору штабистов для своего корпуса я подошел по-научному. Учитывая, что к Куропаткину приехали только те, кто закончил Академию Генерального штаба по первому разряду, я решил исходить из того, что профессиональный уровень у них примерно одинаков. А вот личные качества могли сильно отличаться, их-то я и хотел проверить. Для этого были вызваны ребята с чинами попроще. Начавшие ходить Буденный, поручик Славский и немного контуженный Зубцовский. Их статуса оказалось достаточно, чтобы я смог их провести на прием и чтобы в то же время большинство других гостей посматривали на них сверху-вниз.

— Как идет операция? — рядом как бы между делом замер Шереметев.

— Первая четверка отшила Славского, — я кивнул в дальний конец зала, где мой поручик растерянно стоял в одиночестве, а будущие штабисты его показательно игнорировали.

— Неудивительно, — сказал Шереметев. — Это же бывшие лейб-гвардейцы. Кажется, Семеновский и Волынский полки.

— Повышенное чувство собственной важности, понятно.

— А что другие?

— Зубцовского пока не послали, но и контакта нет. А вот Буденный… Кто бы знал, что Семен Михайлович умеет так втираться в доверие.

— Или просто ребята с пониманием, — усмехнулся Шереметев. — Так-то там собрались люди не проще лейб-гвардейцев. Видите того невысокого коренастого — тоже гвардия, а рядом с ним и вовсе граф. Так что непростые это офицеры, непростые.

— Тем лучше, — я улыбнулся. — Если им хватило такта сейчас, думаю, и в будущем… Получится сделать из них людей.

— Сделать? Разве вы не собираетесь ставить их на штаб, как и положено?

— Нет, — я покачал головой. — Сначала пусть пройдут стажировку на местах по своим направлениям, пусть поймут, что и как творится на земле, в одном конкретном корпусе. Как мы ведем дела. Вот после этого можно и в штаб.

В этот самый момент я как раз заметил Мищенко, с которым тоже хотел поговорить. Пришлось извиниться перед Шереметевым и попросить, чтобы тот дал отбой моим порученцам, заодно сообщив будущим штабистам об их трудоустройстве, а сам я поспешил поймать кавалериста. А то на войне ведь как — можно в любой момент получить приказ выступать или же напиться за считанные минуты. Тяжело ли умеючи.

— Павел Иванович, — поприветствовал я генерала. — Вы позволите украсть вас на пару минут для серьезного разговора?

Мищенко на мгновение замер, подтверждая, что опасения Врангеля были не на пустом месте, но в итоге все-таки кивнул.

— Пара минут, полковник.

— Собственно, у меня только один вопрос, генерал. Могу ли я рассчитывать на вас и на вашу бригаду в случае чего?

— Можете не сомневаться, я выполню приказ, — Мищенко ответил с легкой усмешкой, а потом добавил. — Я ведь правильно понимаю, что тот сотник, Врангель, действовал не сам, а выполнял приказ? Как вы любите говорить, любой ценой.

— Да, когда я даю своим людям приказ, они знают, что его надо выполнять… — очень хотелось завершить этот неловкий разговор, вот только я должен был во всем разобраться. — И в том, что вы тоже выполните приказ, я не сомневаюсь. Вопрос в другом, могу ли я рассчитывать на вас так, как это было во время нашего общего прорыва под Вафангоу?

Вот и спросил, прямо в лоб. Теперь что бы ни сказал Мищенко, это окончательно расставит все точки над ё. И кажется, генерал задумался.

— Это был хороший рейд…

— Славная охота, — согласился я.

— Киплинг? Почему?

— Мы же с вами одной крови.

Со стороны это могло показаться обменом ничего не значащих фраз, но мы с Мищенко друг друга поняли. Мы читаем одни книги, мы думаем похоже, и мы ждем от этой войны только одного — победы!

— Присылайте своих гонцов, полковник, я их всегда выслушаю, — наконец, усмехнулся Мищенко. — Можно даже того же Врангеля. Посмотрим, рискнет ли он у меня кулаки распускать.

Если пошли шутки, значит, точно договорились.

— А если вас прикрепят к нашему корпусу? — я решил прощупать еще пару моментов.

— А вот этого не будет, — Мищенко тут же покачал своей уже седой шевелюрой. — Этого не сказано официально, но Куропаткин не будет вас усиливать. Впрочем… Скажу прямо, я удивлен и тому, что корпус не расформировали, а вас лично не перевели куда-нибудь на север или запад. Так что, если вам нужен совет старого генерала, просто продолжайте двигаться с той же скоростью. У вас уже все получается! А дальше, верю, все будет и еще лучше.

Я поблагодарил Мищенко за совет, и на этом мы расстались. Кто будет моей следующей жертвой? Взгляд скользил мимо болтающих компаний, выискивая знакомые лица. Жилинский, княжна Гагарина, доктор Стелин — в идеале будет сначала решить все с девушкой и жандармом, а то как бы беседа с расхитителем поездов не дошла до скандала… Но пока никто из них не попадался.

В этот момент я услышал мягкие аккуратные шаги, которые направлялись именно ко мне.

— А вот вы и один, полковник, — женский голос звучал незнакомо. — Мы не были представлены раньше, я — Анна Александровна Нератова, дочь одного из акционеров Путиловского завода. Я бы хотела попросить вас, сейчас или в любое другое удобное для вас время, ответить мне на несколько вопросов.

— Учитывая, как вы представились, вас интересует…

— Ваше отношение к продукции завода. Вы же знаете, сколько мы всего делаем для армии. А хотели бы еще больше. Если сможем предложить что-то интересное военному министерству, сейчас на это вполне могут выделить деньги, которые очень нужны и заводу, и моей семье. Заметьте, я абсолютно честна.

Сначала я не ждал ничего от новой знакомой. Уже привык, что девушки в это время не решают ничего важного, но здесь… Напор, жажда дела и возможности, которые грех было упускать из рук. Воры и свидания подождут!

Анна опасалась, что едва вернувшийся с полей сражений полковник просто не воспримет ее всерьез. Такое часто случалось, и девушка была готова отстаивать себя до последнего, но… Неожиданно это не понадобилось. Стоило ей заговорить, как Макаров тут же расплылся в хищной улыбке, а потом и вовсе выдал:

— Вас-то я и ждал!

Анна растерялась. А Макаров тут же воспользовался моментом и засыпал ее вопросами о производстве. Про сталь, про машины, про замки для пушек и даже про новый оптико-механический завод… Последний его особенно воодушевил, и он от вопросов перешел к тем самым замечаниям, за которыми Анна так охотилась.

— Первое, снаряды, — Макаров в этот момент напоминал кота, бьющего себя хвостом по бокам. Хотя какого кота? Тигра! — По штату армии положено 1 к 7 фугасных зарядов для пушек, но даже их нет. А их, наоборот, нужно больше! Поверьте, уже скоро армия купит их у вас в любом количестве. Дальше взрыватели. Это не дело, когда один из пяти снарядов просто врезается в землю, как пустая болванка. Слишком жесткие, ненадежные, и единственный плюс — японские не взрываются даже чаще. Но это тоже можно и нужно доработать, всего лишь добавить чувствительности…