Охота за тенями (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович. Страница 60

— Ладно, разберёмся, — вздохнул княжич, мысленно приплюсовывая к наметившимся расходам ещё некую сумму.

В Багдаде садились глубокой ночью. Борис с интересом смотрел на сверкающий многочисленными огнями город, на подсвеченные купола минаретов и ниточки улиц, заполненных автомобилями. Казалось, внизу течёт река расплавленного золота. Джет «Сокол» недолго оставался в воздухе, что ещё больше упрочило мысль младшего Волынского о значимости барона Абрамова в этой стране. Здесь его, а вернее — оружие, ждали с нетерпением. Поэтому и давали приоритет в посадке. Обида ворохнулась в сердце, а потом отпустила. Глупо раздражаться из-за восточного менталитета. Он здесь никто, и надо настраиваться на такое отношение, что его могут игнорировать довольно много и часто.

«Сокол» приземлился, стюардессы быстро опустили трап на бетонную полосу, и с улыбками желали удачи пассажирам, а особенно — молодому княжичу. Борис рассеянно кивнул на прощание. Самолёт завтра утром отправится в Петербург, а он застрянет здесь надолго.

На него обрушилась плотная жаркая завеса неподвижного воздуха. Бархатное небо, засвеченное городскими огнями, сгустилось над головой. От неожиданности, что здесь так жарко, Борис даже захотел снять плащ, но передумал. Абрамов тоже не торопился скидывать с себя верхнюю одежду.

Их прилёта ждала целая кавалькада машин, большей частью грузовых, но были и два микроавтобуса и пара «мерседесов». К барону подбежал какой-то мужчина в белой рубашке и что-то стал говорить, размахивая руками. Волынский остановился неподалёку, не зная, как быть дальше. Пётр Дмитриевич, вроде бы, обещал устроить встречу с одним местным набобом, но это завтра.

Абрамов дал необходимые указания и подошёл к Борису и Шавкату, чтобы поделиться планами:

— Сейчас едем в гости к одному моему другу. Он местный, но хорошо говорит по-русски, не переживайте. А завтра навестим господина Тарифа аль-Фарра.

— Кто это? — полюбопытствовал княжич.

— Командующий дворцовой гвардией, троюродный дядя халифа аль-Саффаха. Влиятельный человек, очень интересуется древними культурами, так что общий язык вы найдёте, — Абрамов подошёл к одному из «мерседесов», и водитель, выскочивший наружу, распахнул заднюю дверь. — Садитесь в эту машину, а я поеду в соседней. Саня, если тебя гости будут спрашивать о чём-то, не молчи. Разрешаю говорить, но в обозначенных пределах.

Саня, водитель с самой обыкновенной рязанской рожей, ухмыльнулся в ответ и дождавшись, когда Борис с Шавкатом усядутся в авто, аккуратно закрыл дверь, после чего занял место за рулём. Но не торопился ехать, поглядывая в зеркало, словно ожидал сигнала.

— Жарко тут у вас, — Борису было страшно открывать окно.

— Это с непривычки, — откликнулся из уютной темноты салона водитель. — Через неделю на улицу без тёплого халата или плаща не выйдете. Зимой здесь максимум двадцать градусов бывает, с плюсом, конечно. Ночи прохладные.

— А вы здесь живёте, Александр? — Волынский не собирался раскрывать свой статус, если даже Абрамов промолчал. Как ни странно, ему было удобно сохранять инкогнито. — Даже удивительно, что русских встретил.

— Так у Петра Дмитриевича представительство в Багдаде, — с гордостью ответил Саня. — Персонал и охрана из России, обслуга местная. Мы здесь по году живём, потом нас меняют. Едем домой, отдыхаем два-три месяца, и снова за работу. Только уже на родине-матушке.

— И через год обратно сюда?

— Ага, — довольно откликнулся Саня.

— Весёлая у вас жизнь, — сделал заключение княжич и откинулся на спинку дивана. Шавкат, казалось, уже дремал. Перелёт — дело утомительное, и поспать в джете, хоть и комфортабельном, удаётся не всегда.

Заурчал мотор. «Мерседес» плавно развернулся и пристроился следом за своим двойником, где сидел Абрамов. В сопровождении трёх солидных внедорожников они выехали за пределы аэропорта и прибавили скорость. Ночной Багдад был куда пустыннее в это время, чем никогда не спящий Петербург. Людей, конечно, хватало, но в основном, молодежи, толпящейся возле клубов. Борис заметил, что женщин там почти не было. Саня пояснил:

— Такое себе позволить могут только дамы из знатных Семей, да и то возле них целый взвод телохранителей. Никакого удовольствия.

Кавалькада пронеслась по широкому проспекту, свернула на полутемную улицу, проскочила её насквозь и оказалась в районе новостроек, большей частью состоящей из богатых вилл с полуарками, внутренними двориками, широкими панорамными окнами. Княжич подозревал, что там и бассейны есть.

Наконец, машины остановились возле высоких металлических ворот, глухих и мощных, как и сама стена из светло-бежевого кирпича. Наружу вышли двое широкоплечих мужчин в костюмах, демонстративно распахнутых. Борис заметил тактические ремни поверх рубашек. Расслабленность охранников была понятна. Скорее всего, они уже знали, кто подъедет, поэтому переговорив с кем-то по рации, закивали.

— Можете выходить, господа, — сказал Санёк. — Вас ждут, а мы возвращаемся в представительство.

Колонна уехала, а Волынский вместе с бароном и Шавкатом зашли во двор, огромный, покрытый узорчатой плиткой. Вдоль дорожек тянулись пушистые вечнозелёные кусты, аккуратно подстриженные и ухоженные. Круглые клумбы с яркими цветами разбросаны в хаотичном порядке, но в целом они придавали живописность двухэтажной вилле с открытыми террасами на обоих уровнях.

На входе их ожидал мужчина с короткой бородкой, и почему-то в домашнем халате, расписанном ярким орнаментом. Он раскинул руки и шагнул навстречу Абрамову, трижды приложился щекой к его лицу.

— Петя, дорогой! — негромко воскликнул хозяин виллы, причём, по-русски, и с неподражаемым акцентом. — Я сначала не поверил, когда узнал, что ты сюда едешь. Сколько мы не виделись?

— Полтора года всего, Самир, — засмеялся барон. — Неужели соскучился?

— Лучший друг никогда не в тягость! — с лукавой улыбкой ответил мужчина и только теперь обратил внимание на стоявших неподалёку Бориса и Шавката. — Ты с гостями, Петя, почему не представляешь?

— Восточный человек, по-другому никак, — Абрамов усмехнулся. — Я же тебя предупреждал, с кем приеду. Это княжич Борис Волынский, охотник за старинными артефактами. Он ещё неопытный, поэтому моя просьба и была такой странной. Шавкат — его сопровождающий, переводчик и консультант.

С княжичем и бухарцем хозяин поздоровался обычным рукопожатием, не проявив никаких эмоций, что перед ним высокородный. Но улыбался открыто.

— Друзья моего друга — и мне друзья, — он широким жестом показал на дом. — Заходите, дорогие, посидим за столом, выпьем по чашке чая. Долго не задержу, понимаю, что вам отдохнуть надо.

Спать-то как раз Борису и не хотелось. Здесь ему было интересно. Чужая культура, антураж, странные и незнакомые запахи, витающие буквально везде, и тёплая южная ночь с мягким бархатистым небосводом, будоражащая все чувства.

Самир Дауд оказался хлебосольным хозяином. Он, оказывается, уже знал о приезде Абрамова, поэтому стол был накрыт заранее. Жареные и маринованные овощи в пиалах, кусочки жареного мяса и рыбы, различные соусы, пресные лепёшки и зелёный чай — по мнению княжича для ночной трапезы это было слишком, но увидев, что ему подмигнул барон, решил всё-таки поесть. Он понимал, что есть пища и посытнее, поэтому под одобрительным взглядом хозяина стал пробовать всё подряд.

Оказывается, Самир был старшим офицером полиции Багдада, у него в подчинении находился один из участков, на котором он следил за порядком. Самое интересное, Тариф аль-Фарра, с которым завтра предстояла встреча, приходился ему дальним родственником через третью жену.

— В моём доме ещё никогда не было такого высокого гостя, — разливая чай по пиалам, добродушно пояснил хозяин. — Как долго планируете пробыть в Багдаде?

— Не уверен, что долго, — усмехнулся Борис. — Я даже не представляю, куда заведут нас поиски.

— А что вы конкретно ищете, если не секрет? Вдруг я смогу помочь?

— Я больше по магическим артефактам… кхм, специализируюсь, — княжич улыбнулся и поднёс пиалу к губам, давая возможность Самиру обозреть родовой перстень с запитанной в нём мощью родовой Стихии, ну и пару «простеньких» колец.