Аварийный взлёт - Левит Ирина. Страница 1

«Военные приключения», является зарегистрированным товарным знаком, владельцем которого выступает ООО «Издательство «Вече».

Согласно действующему законодательству без согласования с издательством использование данного товарного знака третьими лицами категорически запрещается.

Составитель серии В.И.Пищенко

Знак информационной продукции 12+

ГЛАВА 1

Поначалу Галя возмутилась. Ну что за дела?! Ведь она же громко постучала, крикнула: «Есть кто-нибудь?! Уборка!» — а только потом, когда никто не откликнулся, зашла в мужской туалет: то есть со всеми мерами предосторожности, строго по инструкции. Однако в дальней кабинке совершенно очевидно кто-то затаился. Вот именно — затаился, потому как ни звука, ни шороха не издавал, обнаруживая себя лишь краем ботинка, проглядывающего сквозь зазор между дверью и полом.

— Мужчина! Я убираться пришла! — зычно сообщила Галя, но неизвестный никак не отреагировал. Даже ботинком не шевельнул.

«Плохо, что ли, человеку? Может, сердце прихватило?» — озаботилась Галя и уже без всяких церемоний дернула за ручку двери, которая легко отъехала в сторону. И тут же охнула, взвизгнула и даже швабру уронила.

Матерь божья!

Мужчина полулежал-полустоял на коленях, навалившись грудью на унитаз и уткнувшись головой в сливной бачок. А в спине у него торчал нож.

Галя Петунина, почти сорок лет прожившая в деревне на краю области, где жизнь тоже была «крайняя», то есть бедная, пьяная и драчливая, только два года назад перебралась в город, опять же на окраину, с бедностью, пьянками и драками, однако на работу устроилась хорошую — уборщицей в аэропорт. Здесь бедностью не пахло, пьяные по углам не валялись и драк никто не устраивал. Все пристойно, чинно и… чисто. Ну да, чисто, начальница над дворниками и уборщицами Нина Григорьевна Кондакова за этим следила строго, а чистоту поддерживать завсегда проще, чем бардак разгребать. Платили в аэропорту не бог весть сколько, можно было и посытнее место найти, однако Галя за свою работу держалась: все-таки не где-нибудь в хлеву убирается — почти во дворце!

И вот нате вам!

В деревне Галя не раз поножовщину видела, троих в больницу отправляли, а двоих сразу в морг, но то по пьянке ножами друг в друга пыряли, и в хлеву, а тут — дворец! И мужчина с виду солидный и совсем не пьяный. Сразу понятно: из приличных.

Это ж надо!

После оха, взвизга и падения швабры Галя Петунина, жизнью обтесанная и всякими бедами отшлифованная, махом охолонула и ни в какую панику впадать не стала. А принялась звонить начальнице Нине Григорьевне. Дескать, проблема большая, мужчину в туалете прирезали, и она, Галя, рядом с этим прирезанным стоит, а на дверь табличку повесила — «Извините, туалет временно не работает, идет уборка». Как и полагается по инструкции.

ГЛАВА 2

— Ой, только вот не надо уж вам, Борис Борисович, морочить мне голову! — досадливо проговорила Софья Михайловна. — Достаточно, что этот, — она махнула рукой в сторону брата, — вечно пытается мне ее дурить!

Взмах получился какой-то обреченный, а досада, словно застарелая. Хотя чего уж там — Борис Борисович Орехов сроду ничего не морочил и не дурил Софье Михайловне Казик, ни при чем он был тут совершенно! Не то что братец родной Аркашенька — хитрец, шельмец и авантюрист.

— Что вы, Софья Михайловна? Как можно?! Никак нет! — перепугался подполковник полиции Орехов.

— Да-да, Софочка! Вернее, нет-нет! — залебезил братец Аркашенька.

— Тогда зачем вы, Борис Борисович, рассказываете мне эти сказки про психологические семинары для полицейских славного города Губернска, куда непременно надо поехать вот ему, великому и несравненному психологу? — Софья Михайловна бросила ядовитый взгляд на Аркадия Михайловича. — Я что, не смотрю телевизор? Не читаю новости в Интернете? Не знаю, что в Губернском аэропорту в туалете убили человека? И теперь все гадают, как это могло произойти, и слушают заверения ваших, Борис Борисович, больших начальников, что это уникальное преступление обязательно будет раскрыто.

— Ну, да… случилось такое в Губернске… ну вот такое совпадение… — забубнил Орехов. — Так кто ж думал-то?..Убили позавчера, а семинар запланировали…

— Перестаньте! — отрезала Софья Михайловна. — Вы же не мой брат. Это ему наврать — как… свиной окорок умять! Обжора! — гневно заявила она, и «обжора» разве что пугливым ежиком не свернулся.

По большому счету, именно с этого и началось. Со свиного окорока.

С утра пораньше позвонила Маша, давно и основательно «прикормленная» Казиком продавщица мяса с Центрального рынка, и сообщила, что ей сегодня привезли из деревни потрясающий свиной окорок, который она готова припрятать для любимого покупателя. «Только настоящий еврей может оценить настоящую свинину!», — всякий раз, припрятывая что-нибудь потрясающее, умилялась искренняя и плохо образованная Маша. Аркадий Михайлович охотно соглашался. А что, религиозным человеком он не был, в синагогу не ходил и даже Тору ни разу не читал, хотя и пытался, продвинувшись только до двадцатой страницы.

Окорок действительно оказался отменным, и по дороге домой Аркадий Михайлович всячески будоражил свою фантазию, придумывая, каким бы образом заставить сестру расщедриться на вкусное угощение.

— Ты, конечно, можешь отправляться к Маше, но даже не рассчитывай, что тебе сегодня перепадет хоть кусочек, — с самого начала развеяла гастрономические мечты брата Софья Михайловна. — Вчера ты тайком умял половину курицы, причем копченой. Я нашла в мусорном ведре кости, хотя ты их всячески пытался запрятать в свекольных очистках. Позавчера у вас на кафедре праздновали день рождения, и ты, нисколько не сомневаюсь, налопался пирогов. Поза-позавчера… Впрочем, все свои грехи ты сам прекрасно знаешь, и знаешь, что я их знаю тоже!

— Ну какие же грехи, Софочка?..Ну ты вечно преувеличиваешь!.. — принялся традиционно оправдываться Аркадий Михайлович, на что получил опять же традиционный ответ:

— Посмотри на себя в зеркало. Ты похож на шар! Тебя не обойти, не объехать — проще перепрыгнуть. У тебя лишнего веса больше, чем поклажи на вьючном осле! И ты сам — осел! Потому что не в состоянии понять: твое обжорство доведет тебя до инфаркта, инсульта, а самое малое — до заворота кишок!..

Эти сетования, равно как и угрозы, переходящие во вполне конкретные боевые действия по внедрению диеты в стан противника, сопровождали Аркадия Михайловича почти всю жизнь. Любимая сестра, которая вполне могла подрабатывать скелетом в каком-нибудь медицинском вузе, неистово боролась за то, чтобы любимый брат не попал в этот самый вуз в качестве экспоната для изучения всего букета болезней, связанных с неумеренной любовью к вкусной, но нездоровой пище.

Софья Михайловна была неутомима и неумолима в своей битве, а Аркадий Михайлович — изворотлив и хитроумен в отражении массированных атак.

Софья Михайловна действовала, как командующий несокрушимой армии, а Аркадий Михайлович — как командир неистребимого партизанского отряда.

Софья Михайловна боролась под лозунгом «Враг не пройдет!», а Аркадий Михайлович — под девизом «Победа будет за нами!»

Они жили вместе долгие годы, искренне любили друг друга, но сдаваться не собирались.

Кусок свежайшей свинины явно обещал превратиться в очередную «стратегическую высоту», вокруг которой предстояло разгореться новому бою.

Все решил звонок Орехова. Сначала они разговаривали по телефону: подполковник — серьезно, психолог — заинтригованно. А затем Казик обрадованно предложил:

— Борис Борисович, дорогой, приходите сегодня к нам домой на ужин!

— Вы что, опять хотите поесть, укрывшись за моей спиной? — хмыкнул Орехов.

— Ну, конечно, — не стал отнекиваться Казик. — Я купил потрясающий свиной окорок, но Софочка — вы же ее знаете! — строжится, хочет меня вместо свинины накормить овощной запеканкой. А вы придете, и она расстарается. И я по-человечески поем!