Скорость. Назад в СССР 2 (СИ) - Хлебов Адам. Страница 12

Он пьет потому что, что-то в его жизни не устроено. Я говорил, что это моя философия.

Отец посмеивался надо мной, говорил, что я «наивная простота» и он посмотрит, как быстро в моей жизни «братья» перекочуют в категорию «негодяи».

— Саш, ты спросила Колю про тотализатор. Можно поинтересоваться, что ты имела ввиду?

— Ты столько лет был любителем гонок, зрителем и не знаешь?

— Нет, не знаю. Я правда был болельщиком но я мало с кем общался. Так что за тотализатор?

— Ты только не особо болтай языком. Если коротко, что это такое подпольное «спортлото», где можно постараться угадать победителя гонки и поставить деньги на тот или иной экипаж.

— И что, можно много денег выиграть?

— Можно, а можно и проиграть очень много денег. Вся эта хрень пришла в автогонки из конных скачек. Ты же знаешь, что на ипподромах ставят на лошадей. Никогда не был на Московском ипподроме?

— Ну да, азартные игры на деньги запрещены и только на ипподроме можно легально ставить на деньги. Поговаривали, что даже Леонид Ильич, ездил на ипподром делал ставки. И всякие мутные личности тоже.

— Именно, поэтому часто ипподроме собирается публики больше, чем на футбольные и хоккейные матчи. Знаешь, доходило до абсурда — ипподром не мог вместить всех желающих посмотреть очередные состязания лошадей.

— Это были игроки?

— Да. Они ставят на лошадей, результат гонок, матчей. У них это называется маза. А есть люди, которые все это организовывают.

— А ты ставила когда-нибудь?

— Нет это не так просто сделать. Они не пускают в свой круг непроверенных людей. Игра и ставки только для своих.

— И Соменко ставил?

— Нет, у него другая роль. Некоторые гонщики попадают в зависимость к организаторам. и они вынуждены плясать под их дудку.

— Это как?

— Каким номером прикажут гонщику приехать, тот подчиняется и финишируют, как приказали.

— А что будет, если он откажется?

Саша помолчала.

— Ничего хорошего. Мой отец отказался.

Глава 6

— А ты ставила когда-нибудь?

— И Соменко ставил?

— Это как?

— Каким номером прикажут гонщику приехать, тот подчиняется и финишируют, как приказали.

— А что будет, если он откажется?

Саша помолчала.

— Ничего хорошего. Мой отец отказался.

* * *

'Азарт — это состояние, в которое

человек входит, выходя из себя'

Владимир Жемчужников

То что рассказала Саша, совсем меняло картину. Выходит, что Давид Махарадзе не такой уж «лавр». Он делал это все ради выгоды.

Брат его не случайно терся возле гонок и автомобильного рынка.

По словам моей подруги, организация контролировала все теневые ипподромные ставки в стране.

И постепенно расширяла сферу деятельности, подминая под себя нелегальные тотализаторы кольцевые и ипподромные автогонки. А в некоторых случаях даже ралли.

Она убирала на своем пути всех, кто мешал ей. Не только гонщиков, но даже мелких дельцов-букмекеров. Они либо подминали их под себя, либо эти люди исчезали.

Никто не знал, кто руководит этим тотализатором, как он управляется.

На каждое новое спортивное событие выставлялся новый букмекер, и никто, даже сами букмекеры, не знал заранее, кто именно будет принимать денежные ставки с с заранее оговоренными коэффициентами.

Это не значило, что букмекер «работал» единожды. Просто он узнавал, о том, что его привлекают в последний момент.

Я не очень-то верил в подпольный игровой синдикат, настолько законспирированный, что о нем не знала милиция или комитет государственной безопасности.

Скорее всего несколько аферистов средней руки, понимая, как устроена система ставок, бессовестно доили азартных игроков, как это было во все времена.

Они создали что-то типа закрытого клуба, со своим банком, своими паролями, системой распознавания «свой-чужой».

Но отнесся к словам Саши серьезно. Катастрофа с ее отцом и случай с Соменко, ярко свидетельствовали о том, что то не шутки.

Мне достаточно было вспомнить о том, что отдельные уголовники и небольшие банды занимались тем, что профессионально обыгрывали наивных граждан в карты в поездах, на вокзалах, аэропортах и даже парках.

Государство боролось с этим и никак ничего не могло поделать.

Впрочем история борьбы со ставками на ипподромах тоже богата на разные повороты и неожиданные запреты и последующие разрешения.

После революции 1917 года, большевики полностью запретили тотализатор на скачках. Но поговаривают, что в уже двадцать третьем уже сам Семен Буденный, протолкнул решение о возобновлении работы тотализатора.

Он был заядлым игроком и как человек азартный, «сталинский кентавр», как называл его Троцкий, обладал колоссальной интуицией, и никто не мог сбить его с толку, если он решал поставить на ту или иную лошадь.

Правда был нюанс, советское правительство установило очень высокие налоги на выигрыш и выручку тотализатора.

Стоит ли удивляться появлению черных букмекеров нэповского образца?

Тут же появились прохиндеи, которые стали принимать нелегальные ставки.

Такие букмекеры имели несколько преимуществ перед официальным тотализатором.

В кассе контролируемой государством, нужно было ставить минимум пятьдесят копеек, то чёрный ставочник мог принять и десять копеек у клиента.

Никаких налогов со ставок и выигрыша черный букмекер и игрок не платили.

А по словам Саши синдикат ввел практику ставок в кредит для особо доверенных и постоянных игроков.

Часто бывало так, что люди проигрывали все принесенные на скачки деньги. Имели дома запасы, но желали играть еще.

Оно и понятно. Это болезнь. Старожилы рассказывали, что когда в сорок девятом пожар уничтожил ипподром, то заядлые игроки испытывали что-то типа ломки и поэтому стали придумывать себе другое развлечение на время реконструкции сгоревшего здания ипподрома.

Они собирались группами и играли в «трамвай». Новую игру со ставками в которой был задействован московский городской общественный транспорт.

Участники выходили на улицу и ставили на номера маршрутов трамваев, и то в каком порядке будут приходить на остановку.

Маршруты каждый раз выбирали разные по жребию, чтобы никто не мог обмануть систему.

Правда, однажды произошел забавный случай — игрок выиграл восемь тысяч рублей, естественно дореформенных, что все равно было солидной суммой. Она соответствовала восьмистам после реформы шестьдесят первого года.

Но быстро выяснилось, что он сговорился с диспетчером. В следующий раз заметили, что он бегал в промежутках звонить.

Подслушали, разоблачили. И, конечно, лишили приза, поколотили и изгнали из мира черных букмекеров за жульничество навсегда.

Ставками на тотализаторе в разное время болели знаменитости, от Маяковского до Ширвиндта. Спортсмены, писатели и ученые со своими «системами выйгрыша». Тут случались настоящие жизненные трагедии.

* * *

Простой народ, дошедший до ручки, который так же страдал от тяги к ставкам называли «тотошками» или «тотошечниками».

Однажды я как-то видел толпу «тотошек» возле касс центрального московского ипподрома, представляющих из себя жалкое зрелище.

Я перепутал дату и приехал на «Гонку звезд», где должен был собраться весь цвет нашего автоспорта.

Это место пользовалось популярностью у совсем небогатых людей, прожигающих последние гроши на ставках.

Игроки-лудоманы — в большинстве своем были людьми пенсионного возраста.

Многие давно уже проиграли свои накопления, отложенные на черный день. Там же на ипподроме они проигрывали пенсии.