Оруженосец (СИ) - Кежун Станислав. Страница 81

И очередь из большого количества человек, что стояли передо мной. Воины, фехтмейстеры, наёмники, рыцари, аристократы и крестьяне, что решили попытать удачу на Турнире. В очереди было довольно шумно, впрочем — публика вела себя прилично. Наверное, всё дело в том, что прям у точки записи стоял целый патруль Гарнизона, во главе со знакомым уже лично мне огромным рыцарем, сиром Нойраном. Мужчина сурово смотрел на толпу, буквально принуждая многих, кто в теории мог бы «попутать берега» — вести себя прилично. И за это я был ему благодарен… Может, хоть здесь, не будет никаких сюрпризов. Я просто хочу записать себя и наставника на Турнир. А не сражаться с кем-нибудь, или даже знакомиться.

Очередь медленно двигалась. Я-же краем уха пытался ещё прислушаться к разговорам. Сведения лишними не бывают, даже досужие сплетни могут оказаться важной информацией. Впрочем, говорили они о Турнире, который будет иметь три основные номинации: стрельба, сражение пешими, сражение конников. Притом один воин может участвовать хоть во всех, сразу. И победить, в теории, можно во всех номинациях сразу. И были такие прецеденты, к примеру, Сверкающий Принц, Император Эйрих фитц Мриз, по прозвищу, когда стал Императором, «Сверкающий Тигр», как-то победил во всех номинациях Турнира в столице. Впрочем, этим всё и ограничилось, Сверкающий Тигр был известен за пристрастие к балам, банкетам и турнирам, что аукнулось стране в ближайшей войне с Империей Небес, когда науськанный Звёздным Двором Император — решил провести очередную Святую Войну. Все возлагали надежды на него, известного своими подвигами рыцарем… Который оказался никчёмным командиром и просрал за год кампании почти сто тысяч воинов.

Что же… Талант всё просрать — это тоже талант, никто не спорит. Но я отвлёкся. Слухи, что я успел подцепить говорили следующее. В интересующей меня номинации — схватке на земле будет тридцать два участника. Как это произойдёт, если на эту номинацию уже, по слухам, набралось за пять сотен человек? Да всё просто, на самом деле. Будет королевская битва, нас поделят на четыре ровные части… Относительно ровные. И восемь лучших участников, оставшихся стоять на ногах к концу боя и станут теми, кто примет участие в дуэлях. Восемь… На четыре секции — тридцать два лучших участника. Бой предстоит невероятно жестоким. Но я уверен, что смогу попасть в восьмёрку лучших. И это не просто гордыня, я могу с радостью, в первую очередь для себя, заявить, что я полностью освоился со своим новым телом и всё, что умел Люцион — я могу вполне осознанно показать. Так что весь фехтовальный талант и все способности Люциона — мои. Отсюда и уверенность, что я смогу пробиться в восьмёрку лучших.

Как же будут проходить иные номинации? Сражение кавалерии — это классические сшибки, участие в которых могли принять лишь только те, кому было даровано «рыцарское копьё». То есть, по терминологии этого мира, они являлись посвящёнными рыцарями. Сир Ян был заинтересован в этой номинации и стрельбе из лука. Последняя проводилась по принципу личного судейства. То есть мишень ставили, допустим, на десять шагов, затем на двадцать, на тридцать. И участники отсеивались, мало-помалу, пока не определялся победитель. Выбор был обусловлен тем, чтобы ни мне, ни ему не пересекаться. Притом, сир Ян был уверен в своей победе в номинации стрельбы из лука, рикужцы, ведь, известны, как отменные охотники, а имперцы, по его же словам, без арбалета даже курицу убить не способны.

Наконец очередь подошла ко мне. Запись напоминала регистрацию в банке. Скучающий клерк, кутаясь в плащ, потому что на улице было по-осеннему прохладно, начал мой допрос… с бесстрастием.

— Имя, возраст, род занятий, — чуть ли не зевая произнёс мужчина с тёмными волосами и скучающим взглядом. — И куда желаешь записаться. Кратко и по делу.

— Люцион Гранд, — ответил я, слегка скривившись от поведения мужика. — Мне пятнадцать. Я оруженосец у рыцаря сира Яна Дорапа. Хотел бы записаться на состязание пешим боем.

— Люцион Гранд, — он окинул полусонным взглядом меня. — Восточные Герцогства? — вдруг спросил он. Я кивнул. — Хорошо.

— Уважаемый, — привлёк я его внимание, — дело в том, что и мой наставник тоже хотел бы записаться, но он отсутствует по делам, могу ли я его записать?

— Он написал вам поручительство, что вы имеете право действовать от его имени? — осведомился мужчина.

Поручительство? Да, он мне передал листок бумаги, где написал что-то… Впрочем, на рикужском, да ещё и таким забористым почерком, что ни один контрразведчик, у которого в специальности стоит «дешифровальщик» не разберётся.

— Эммм… — протянул я листок бумаги ему.

— Это что за буквы? — спросил у меня клерк. Письменность Империи, Рикужии и Лидерольона — была представлена классическими, латинскими буквами, впрочем тут его звали Имперским. Название получил от места, где его придумали. А вот Фловеррум и Ремесленные города подверглись влиянию Республики Альдарал. Тамошняя письменность… Я прикрыл глаз. Плод неравной, извращённой любви между кириллической и латинской системой. Впрочем, язык был в разы проще того же русского, из моего первого мира. Хотя я особо не задумывался над языками. Люцион, а после и я — прекрасно знаю языки этого мира. Люциону помог природный талант, а так же наставник. Ну а я знал несколько языков в своей первой жизни, притом ещё и те, которые были в этом мире. Точнее — максимально похожие. И хоть порой у меня мозг слегка вскипал, ведь старонемецкий — это не чисто немецкий, который я знал. Как и кхандарский это точно не совсем немецкий и вряд ли это старонемецкий. Но даже так я могу с уверенностью сказать, что знание языков мне больше в плюс пошло, чем в минус.

— Это рикужский, — невозмутимо ответил я. — У сира Яна не лучший почерк, но это рикужский. Хотите прочитаю?

— Ты можешь это прочесть? — спросил у меня клерк. — Я нихрена не понимаю, хотя буквы у наших языков те же.

— А что ты хочешь сделать, малец? — донёсся голос сира Нойрана.

— Сир Нойран, — слегка кивнул я. — Я хочу записать сира Яна на стрельбу из лука и конный бой, — повернулся я к мужчине.

— Сир, — посмотрел на него клерк. — Я, простите меня, не в состоянии это прочесть. Ощущение, что писал пьяный рикужец.

А он недалёк от истины. Только поручительство от своего имени писал трезвый рикужец. Интересно… А каков его почерк в пьяном состоянии? У меня будет приступ эпилепсии, или обойдёмся простым протиранием глаз?

— Я знаю этого мальчика, — произнёс сир Нойран. — У него действительно есть наставник, зовут сир Ян Дорап. Рикужец. Хочет участвовать на Турнире? Запиши его.

Клерк перевёл взгляд на меня, а я выхватил у него лист, что дал мне сир Ян.

— Сир Ян Дорап, уроженец Тронтура, что в Рикужии, — прочитал я. — Тридцать четыре года. Рыцарь. Желает участвовать в состязании лучников и конном бою.

— Действительно может прочитать, — восхитился клерк. — Никогда бы не подумал, что эти рикужские каракули кто-то способен прочесть. Хуже, по-моему, разве что те иероглифы, которыми пользуются небесники.

— А ты вы ещё не видели письменность кушанирцев, — со знанием дела произнёс сир Нойран. — Вот там тебе прозреть и обладающие мистической силой слёзы Альтаны не помогут. А они, по поверьям, способны руку отрастить, или ногу.