Возвращение (СИ) - "Cyberdawn". Страница 6

— Констебль Макана Наиноа, — слегка махнул рукой у виска полицейский, остановившись передо мной.

— Механик Фиктор Хуманум, — не без гордости ответил я.

— Что у вас тут стряслось? Да и что вы тут делаете? Известно же, что кобольды… — на последнем он замолчал.

Почему замолчал — понятно. Обвинить весь вид в вороватости… можно. Но если ты просто разумный. А вот представителю власти такое допустимо только в том случае, если он готов что-то предпринимать с этим. Не просто сказать «воришки», а что-то с этим делать. Ну а констебль, как понятно, ничего с самим фактом сделать не мог, вот и запнулся.

Кстати, был он именно человеком, типичной для Таино человеческой расы: посветлее обитателей Лакота, но смуглые. С чуть уплощёными глазами, «азиятскими», как подсказывала искусственная память, но не щёлочками. А данный, конкретный полисмен был ещё и огромен — шесть с лишним футов, очень объёмный, при этом явно не толстяк: ни испарины на лбу, несмотря на жару. Ни колыханий телес под яркой, но лёгкой формой. Ну и, наконец, двигался констебль ловко и быстро, что для излишне обильных жирами не свойственно. Так что обширный живот и всё вокруг — видимо, просто такая особенность телосложения, а не следствие неуёмного обжорства.

— Вороваты? — уточнил я, на что последовал молчаливый кивок. — Я в курсе, констебль: довелось побывать на Соммерсе.

— Так какого атуа вы…

— По делу, констебль. Я ищу воздушное судно в качестве пассажира, а портовый инспектор Криерак назвал два этих судна как возможные для этого.

— Сам Криерак, — аж оправился и подтянулся Макана, но через секунду расслабился, махнул рукой и негромко пробормотал: — Да откуда уважаемому знать, что за корабль? Он только за грузами и беспорядками следит, а так всё вултуры бегают.

Кстати довольно занятно, что вултурами называли на Таино чиновников, собирающих налоги, подати и прочую мзду. Как я узнал, переводилось это как небольшие орлы-падальщики, но чиновники, по крайней мере на вид, гордились своим названием. Что, мол, даже в падаль готовы нырнуть, но родному Таино доход обеспечить, как-то так.

— Так что случилось, господин механик? Или инженер? — прищурился он.

Ну, судя по виду — «да», скорее полноценный инженер, чем механик. Но хвастаться тем, чего нет — недостойно.

— Механик первого ранга, — сообщил я. — А случилось… говорил, что хотел пылинку смахнуть, — улыбнулся я.

— Вместе с кошельком, — хохотнул констебль, на что я развёл руками и с улыбкой кивнул. — Ну да ладно, значит происшествия нет?

— Нет, — согласился я. — Вот только…

— Да, господин? — остановился уже начавший отходить от меня полисмен.

— Я не сказать, чтобы торопился, но и лишнего времени не имею. А господин инспектор назвал мне несколько кораблей, подходящих для путешествия. С его точки зрения, — значительно озвучил я, на что последовал понимающий кивок. — Но мне почему-то кажется, что вы, констебль Макана…

— Констебль Наиона, уважаемый, родовое имя, — уточнил он. — Да, я в порту многое знаю, но на службе.

— А я заплачу за ваше время.

— Не положено!

— Не мзду, — рассудительно уточнил я. — А за трату вашего времени, экономящую мое время. И вы же патрулируете? — на что последовал кивок. — Вот и патрулируйте в моей компании.

— Это… возможно… нормально, — бормотал констебль, загибая пальцы, напоминающие связку плодов мусы, жёлтого сладкого фрукта. — Хорошо, господин механик! — решился он, подходя ко мне. — И какие суда вам интересны?

— Я только портовые места знаю, — сообщил я, извлекая бумагу.

— Разберёмся… Так, это я вам точно не рекомендую. Пират, сожри его дух акулы! — категорично заявил констебль.

— Пират? И на свободе? — уточнил я уже на ходу.

— Так Ветренный в Таино не раз в год бывает. И продаёт приборы, драгоценности, товары. Да даже одежду. И всё из разных мест, то от соседей, то чуть ли не из Европы!

— Перекупщик… — предположил я, на что констебль посмотрел на меня с обидной снисходительностью. — Но в общем — да, разве что у пиратов. А вы его…

— А что мы сделаем, господин механик? — развёл руками констебль. — В Таино не безобразит, а обвинить прямо его никто не обвинял.

— Да уж, такой корабль мне точно не нужен, — признал я под кивки Макана.

Так что обошли мы с десяток кораблей, указанных в списке инспектора. Три из них оказались откровенными развалинами, неведомо как держащимися на воде, не говоря о переходе Грани. И в данном случае, в отличие от активно чинимого, хоть и плетёного корабля кобольдов, то что эти скорбные одры «много летали последние годы», не вселяло никакого оптимизма. Многие годы полётов были написаны в щелях между досок, трещинах, позеленевшей или проржавевшей металлической оснастке. И да, никто этого не чинил, так что каждый новый полёт этих воздушных развалин (потому что назвать их «Кораблями» не поворачивался язык) приближает их бесславную гибель на Грани. ДАЖЕ если очаг Трисмегиста и генератор Райсха в идеальном состоянии, во что я, признаться, не верил.

Кстати, иллюстрация правильности моих выводов, пусть несколько комичная, была и тут: у третьего из осматриваемых одра, с гордым названием «Неуязвимый» всё было совсем плохо. То есть команда лениво занималась трудом, но не починкой… Через борт свешивалась труба, из которой потоком хлестала вода. Очевидно, судно дало течь, стоя в порту, а команда просто откачивает воду. Никакой суеты и аврала не наблюдалось, несколько типов явно матросского вида лениво плевали через борт, скользя по нашей двоице равнодушными взглядами.

И вот, на фоне этого прискорбного зрелища, по швартовочному канату семенила самая обычная крыса. Насколько я знал из описаний — чуть ли не бич воздушных кораблей, наносящие порчу оборудованию и провианту, плодовитые и относительно стойкие к магии и ядам грызуны. Вагус Сумбонт был этих попутчиков лишён полностью, но в данном случае гарантированно приложил мускулистые лапы… в смысле, руки Кузьмич, чувствовавший Корабль, как своё тело.

Так вот, данная крыса была до безобразия толста, медленно семенила по канату, да ещё вдобавок — зажимала в зубах хвостик огрызка колбасного круга, который волочился за ней как багаж. При этом, данное создание было взъерошенным и мокрым. Ну а мы с констеблем с закономерным интересом следили за её маршрутом.

И, наконец, крыса добралась до сходен. Тяжело спрыгнула на доски, аккуратно положила колбасу, встряхнулась, изогнула шею, смотря на корабль. После чего… сплюнула! По крайней мере, всё увиденное указывало именно на это. Для полноты образа не хватало только взмаха крысиной лапы, но эта особа обошлась без этого. Сплюнула, повернулась, подхватила свой провиант и, тяжело переваливаясь, направилась по причалу в город. Полностью игнорируя нашу двоицу в паре футов от ей маршрута.

— Это… да уж, — наконец, после того как крыса скрылась в постройках, произнёс полисмен и почесал затылок.

— И не говорите, господин констебль, — в некоторой растерянности от гротескности и комичности зрелища ответил я. — На данном судне я точно не полечу: я ещё слишком молод для перехода за Грань.

— Понимаю и поддерживаю, господин механик, — аж передёрнул плечами собеседник. — Тогда остались последние корабли, на дальних пирсах.

Туда мы и направились, а я если не нервничал, то опасался, что поиск корабля затянется. Дело в том, что «дальние пирсы» были именно дальними, предназначенными не для простых воздушных кораблей. Например, живодёрская каменно-железная пирамида Туанти покоилась на специальных опорных колоннах там. Правда, по-моему, другая, нежели та что я наблюдал, когда Вагус Сумбонт причаливал.