Мифология русских войн. Том I - Кураев Андрей (протодиакон). Страница 11
Можно сказать, что им был присущ неудержимый «фаустовский дух» (по Освальду Шпенглеру). Но отчего он тут пробудился раньше, чем у западно-европейцев? И почему он работал лишь в одном измерении — территориальной экспансии, без попытки создания других путей покорения мира — индустрии или науки?
Можно сказать, что это было бегство к свободе от родных деспотов и крепостников. Но отчего же крепостническое государство поддерживало этих своих сухопутных Колумбов?
А патриарх Кирилл говорит просто: это ради расширения власти именно его корпорации:
«Небольшое княжество Московское превратилось в ядро великого государства от океана до океана. Что означало это великое делание
[67]
наших предков? Было ли это неудержимым стремлением к богатству, к умножению своей мощи? Или это была патологическая зависть к соседям? Не было ни того, ни другого, ни третьего. Народ наш сознавал свою ответственность пред Богом в том, чтобы нести свет Христовой истины на Восток, и совершалось это не только силой духовенства, но и силой всего нашего народа»[68]
. «Главной движущей силой была вера православная. Люди шли для того, чтобы утверждать Православие, чтобы привести ко Христу народы, которые жили в Сибири, а вместе с тем принести им образованность, культуру, то, что помогло бы им преодолеть значительное цивилизационное отставание от всего мира»[69]
. «У тех первопроходцев, которые шли без компаса и без карт, просто навстречу восходящему солнцу, без дорог, по болотам, по рекам, по лесам, по горам и перевалам, была единственная цель ― достичь места, где они могли бы поставить русский флаг и построить русскую церковь»[70]
.Поистине, Россия это страна с непредсказуемым прошлым. Еще недавно «мы знали», что в Сибирь уходили от тяжкой длани государя и помещиков. Теперь «мы знаем», что это не так: ЕДИНСТВЕННАЯ цель этого продвижения была в том, чтобы построить побольше храмов шаговой доступности для туземцев.
Мне же более убедительным кажется материалистическое, экономическое объяснение мотивов этой экспансии.
Земли срединного русского Нечерноземья малоплодородны. Инструменты ее обработки весьма примитивны: соха (даже если на ней были металлический наральник) давала слишком мелкую глубину вспашки, соответственно еле присыпанные семена оказывались в зоне большего риска при заморозках или засухе
[71]
.Допетровская Россия была крайне бедна ресурсами. Доступных полезных ископаемых было мало. На Руси не было своего золота, серебра, меди, олова. Железные месторождения были мелкие и очень плохого качества — с т. н. «болотной рудой» (с низким содержанием железа и затратой энергии и труда в 2 раза выше, чем на выплавку железа из богатых руд Европы). Проблемы были даже с хорошими глинами для кирпича. Для пушек требовалась медь, а на Руси в те времена не было медной руды; это стало главной проблемой для русских оружейников и для правительства. В 15 веке медь доставляли из Германии через Новгород. Эта торговля была сопряжена с большими трудностями: Ливонский орден запрещал вывоз металлов в Россию, и ревельские купцы вели торговлю контрабандой, отправляя металлы в бочках из-под сельди. Далее поставки меди на Русь контролировала Ганза и особенно город Любек, чуть позднее, с XVII века — Швеция.
Иван III просил венгерского короля Матьяша Хуньяди прислать в Москву горных мастеров, искусных в добывании золотой и серебряной руды. Два немца в марте 1491 г. выехали в экспедицию в Печорский край. Медную руду нашли, но прииск был бедный и малодоступный… В 1547 г. туда была послана еще одна экспедиция, на этот раз с саксонскими знатоками. Итог оказался тот же: добыча невозможна
[72]
. И лишь к концу царствования Петра Первого заработали уральские заводы. Свинца было так мало, что русские солдаты, готовясь к войне 1812 года, для тренировки получали лишь шесть пуль в год, а в основном стреляли пулями из глины.Это важно: Московская Русь не обладала ресурсами, интересными для «западных захватчиков». Даже в 1850 году Бисмарк осаживал желающих повоевать с Россией указанием на то, что для Пруссии там нет «достойной добычи»
[73]
. То, что им могло быть тут интересно, они предпочитали выкачивать с помощью торговых монополий: корабельный лес, пеньку для корабельных канатов. И — меха.Вот эта чрезвычайная сырьевая бедность Московской Руси (вместе с бедными почвами и большими расстояниями) стала одной из главных причин возникновение жесточайшего авторитаризма, т. е. вечной мобилизационной экономики. И она же толкала к постоянной экспансии (прежде всего в поисках выбиваемого пушного зверя).
Важнейшей частью экономики и Москвы и Твери и обоих Новгородов была колонизация
[74]
соседних земель и племен с целью сбора дани с северных народов. Просто кто-то искал колонии за океаном, а у нас колонии начинались сразу за огородом.И причина расширения «русских земель» — это желание расширить податную базу, а не миссионерский зуд, о котором говорил патриарх Кирилл. И не якобы «указание Божие Матери»
[75]
.О роли пушнины в жизни северных народов говорят пермяки-язычники в епифаниевом «Житии Стефана Пермского» (15 век):
«…и все, что на деревьях: белок ли, соболей ли, куниц ли, рысей ли — и всю прочую добычу нашу, часть которой ныне достается и вам. Не нашей ли добычей обогащаются и ваши князья, и бояре, и вельможи. В нее облачаются и ходят, и кичатся подолами своих одежд, гордясь благодаря простым людям, со столь давних времен живущим в изобилии, многие годы живущим в изобилии и занимающимся промыслами. Не наша ли добыча посылается и в Орду, и доходит до самого того мнимого царя, и даже в Царьград, и к немцам, и к литовцам, и в прочие города и страны, и к дальним народам»
[76]
.Основным продуктом экспорта были дешевые шкурки белок:
«Новгород торговал не предметами экзотики, но таким товаром, который, если и не проникал глубоко в народные массы Западной Европы, то все же имел достаточно широкий круг потребителей. Эта отрасль торговли Новгорода не зависела от моды, прихоти и капризов ограниченного круга потребителей: княжеских дворов, земельной знати, городских богачей, но опиралась на твердую основу массового спроса и создавала устойчивые торговые связи»
[77]
.Вывозились меха в бочках. В одну бочку помещалось, как правило, от 4-х до 8-ми тысяч штук беличьих шкурок. За пять лет (1399–1404) только во Фландрию прибыло по меньшей мере 42 меховые бочки из Новгорода
[78]
. В одной из рижских торговых книг было отмечено прибытие корабля из Новгорода с 220 тысячами шкурок. Новгородский экспорт беличьих шкурок оценивается в районе 500 000 в год[79]
. «Белка наряду с воском оставалась основным русским экспортным товаром вплоть до конца 15 века»[80]
. В 16 веке экспорт пушнины был более разнообразен, но в целом пушнина составляла 81,1 процента русского экспорта[81]
.