Бытовик (СИ) - Путилов Роман Феликсович. Страница 18
Глядя на прямую спину, заходящей в дом, молодой женщине я негромко напевал полузабытые строчки:
— Жаль, подмога не пришла,
— Подкрепленья не прислали,
— Нас осталось только два,
— Нас с тобою наебали.
Глава 8
Глава восьмая.
— Скажите, Вера Игоревна…- я с трудом смог оторваться от куска пирога с рыбой, который испекла воспитатель сестер: — Насколько сложно найти прислугу для дома?
Ужинали мы в гостиной комнате, куда я попал впервые. Пока я возился с парой револьверов — учился выхватывать их из двойных кобур и наводить в сторону цели, примерно от бедра, молодая женщина успела, на наемном извозчике, скататься до Академии и обратно, привезти оттуда младших сестер, после чего, еще и организовала ужин в гостиной, так как лицам княжеского достоинства питаться на кухне просто неприлично. И вот, мы, оставшиеся Булатова, и госпожа Бухматова сидели за кофе и пирогом, почти как настоящие дворяне… Хотя почему почти — они то в отличие от меня, все голубых кровей, им только прислуги здесь не хватает. Кстати, о прислуге. Примерно час назад во двор въехал ломовой экипаж, из которого Акулина, и Борис начали выгружать какие-то вещи и таскать в дом, видимо, деньги, которые я дал дворнику «на обзаведение», начали успешно тратиться. На Акулине, в волосах, виднелся какой-то венок, а под глазом светился свежий сочный синяк, но выглядела невеста весьма довольной. Видимо, перед алтарем, или где они соединяли свои судьбы, возникла дискуссия по поводу «кто в доме хозяин», которая была успешно разрешена. И еще один вывод я сделал из побитого лица «молодой» — принцип «Бьёт — значит любит» универсален и действует в различных мирах Вселенной.
Трогать молодоженов я не стал, так как обещал им отпуск до завтрашнего утра, но хотелось бы, чтобы этот час наступил поскорее, а то задолбался я открывать калитку и варить кофе. Правда, Акулину к своему кофе я на пушечный выстрел не подпущу, от нее ожидаю, как минимум, плевка в хозяйскую чашку, значит надо нанимать полный штат прислуги.
— Прошу прощения, Вера Игоревна, я задумался…
— Завтра с утра я займусь этим вопросом и к обеду у вас будет несколько кандидатов. — лицо гувернантки вдруг напряглось я понял, что она вспомнила о завтрашнем дуэли, после которого совершенно непонятно, сможет ли, формально старший в этом доме, княжич, кого-то собеседовать.
Девушка осторожно покосилась на девочек, которые увлеченно болтали о чем-то своем, и негромко произнесла:
— Вам, Олег Александрович надо обязательно к предкам сходить, сил на завтрашнее дело попросить и благословения.
— К предкам? — удивился я и поморщился — ночное посещение кладбища не сказать, чтобы меня напугало, но я просто не знал, где предки моего нынешнего тела захоронены.
— Ну да, к предкам. — Вера мотнула головой, и я понял, что речь идет о капище в дальнем уголке сада.
— Да, да, обязательно. Так и сделаю. — кивнул я головой. Времени займет совсем не много, может быть, чем-то и поможет, того же Перума постараюсь задобрить, а то как-то не сложилась у нас первая встреча.
После ужина, поблагодарив Веру Игоревну, которая в рамках практических занятий по управлению домом, организовала младших княжон на уборку и мытье грязной посуды, я спустился в подвал дома, где, по моим расчетам, должен был ледник. Чем там положено умасливать языческих идолов?
Открыв тяжелую, плотно пригнанную, дверь хранилища я шагнул в закрома малой Родины. Не скажу, что полки и лари ломились от припасов, но, кое-что было. Я снял с крюка что-то напоминающее баранью ногу, прихватил пару колец колбасы, зашел на кухню, где в комоде обнаружил маленький горшочек меда, который я решил преподнести богине, она же, все-таки, девочка.
Удивительно, но дорогу к капищу, даже в закатных сумерках я нашел легко, ноги, как будто, сами шли, сворачивая в нужных местах, а само капище, вокруг, окружающего его частокола, было еще и подсвечено какими-то грибами, типа сморчков, густо усеявших поляну. Первым делом я подошел к столбу с лицом грозного бога, положил на камень у его подножья мясо и колбасу, неловко поклонился.
— Прости, грозный бог, что посмел обратиться к тебе, но завтра мне предстоит бой не на жизнь, а на смерть от имени рода Булатовых…
В голове как будто кто-то хмыкнул, а по левой ноге, сзади, ударили под колено, жестко и больно, как будто палкой, так что я, неловко взмахнув руками, едва на завалившись на землю, оказался перед камнем, наполовину коленопреклоненным, опираясь на левое колено.
— Даже так? Ну, хорошо, буду знать и применять, если останусь живым…
— я склонил голову, еще раз попросил удачи в завтрашнем деле у боевитого бога, после чего встал, стараясь делать это ловко и непринужденно. Посчитав общение с Перумом законченным, я сделал шаг вправо, к его спутнице.
— Благослови меня и ты, мудрая Макоша. — я осторожно поставил горшочек на камень перед идолом, отступил на шаг, склонил голову и замер, ожидая приведения к покорности или еще чего, но больше палкой меня не били, лишь теплый ветерок подул в лицо. Я постоял так минуту, после чего, пятясь отступил, еще раз неловко поклонился обоим истуканам.
— Спасибо за всё, великие, не поминайте лихом, если что. — я вышел из ограды и пошел в сторону дома, прислушиваясь к неясному шуму за спиной, как будто за стеной многоквартирного дома негромко ругались соседи.
Я зашел на кухню, налил себе чаю из, еще теплого чайника, после чего двинулся на задний двор, где, возле дровяного сарая я видел небольшую мастерскую, или скорее кузню.
В дом я вернулся через два часа, уже за полночь, наскоро помылся на кухне холодной водой, жалея, что до сих пор никто не озаботился изобретением душа. Вонючее, типа хозяйственного, мыло избавило меня от вони сгоревшего угля и каленого железа, правда, чтобы отбить запах хозяйственного мыла, пришлось щедро опрыскать себя «О-де-колоном от фабрики Брокара» из винтажного флакона, после чего, я, без сил, упал на кровать
Вместо ожидаемой бессонной ночи, переполненной паническими мыслями о скорой смерти, я несколько раз пробормотал «Мало, мало, мало, мало, мало огня! Я вам покажу, много огня, огневики хреновы!», после чего мгновенно уснул, как только голова удобно утроилась на пуховой подушке.
Во сне, а я четко понимал, что все это происходит во сне, я сидел на своей старой, шестнадцатиметровой кухне из прошлой жизни, и пил кофе из своей любимой чашки, напротив меня сидела молодая золотоволосая женщина с зелеными глазами, одетая во что-то, вроде сарафана, украшенного вышивкой.
— А ничего у тебя тут…было. — женщина улыбнулась, показав ровные белые зубы.
Не знаю, почему, но я понял, кто расположилась напротив меня, несмотря на всю невероятность такого предположения.
— Мако… — я подавился, не зная, можно ли так фамильярно обращаться к древней богине, даже и в моем собственном сне.
— Ну, не такая я и древняя… -засмеялась богиня: — А звать меня можешь по имени, мы же, все-таки, родня.
— Э? Родня — это в философском смысле? Ну, в смысле, все люди братья и сестры?
— Это у вас тут такую глупость проповедуют? — скривилась моя собеседница: — Нет, в том смысле, что родная кровь не водица. В твоем теле там и моей крови толика есть.
— Простите, Макоша, получается, что супруг ваш — Перун, мне, то есть Булатовым, дедушка?
На краткое мгновение богиня отвела взгляд, но мне и этого хватило, чтобы понять, что и богини умеют смущаться.
— Ну, скажем так, у нас с супругом моим в какой-то момент, как тут у вас говорится… — Макоша на миг замерла, как будто к чему-то прислушивалась: — Да, как у вас говорится «Все сложно». Ну, ты не мальчик, поэтому говорю тебе — нет, Перун тебе не предок, но об этом лучше, особенно в том мире, не говорить. И даже не думать об этом. Он и так, всего пятьсот лет, как успокоился. А насчет тебя сказал, что, может быть из тебя что-то путное и выйдет…