В плену у мертвецов - Лимонов Эдуард Вениаминович. Страница 49

Эпизод пятый:

30 марта, город Новосибирск. Вокзал. 23.15 минут. Выйдя из последнего вагона поезда, трое национал-большевиков: Э. Лимонов, М. Шилин, А. Акопян были встречены. Около 20 человек (двое ехали в тамбуре уже несколько часов, на случай если мы попытаемся убежать или выйти ранее). Сообщив нам, что проводится операция «Вихрь – антитеррор», нас провели в линейную милицию, где тщательно обыскали. Ничего не нашли, но тем не менее незаконно и провокационно засняли нас на видео, и сделали фото каждого с номером в руках. Половина (или около того) состава были люди ФСБ. Побеседовав со мною некоторое время о целях моего визита (я сообщил, что проездом – на Алтай через Барнаул) – главный ФСБ-men вышел по телефонному звонку, оставив со мною крепыша в кожаной куртке. Теперь мне кажется, это было сделано с умыслом. Сменивший его коренастый оперативник, с физиономией актёра Брюса Уиллиса и короткой стрижкой, посидел некоторое время в молчании, затем спросил, якобы невнимательно: «Значит вы русские, да? Вы национальная партия?», «Да», – подтвердил я. «Боремся за права русских в России и странах СНГ». «А чего же чурку к себе взяли?» – враждебно кивнул он на дверь в коридор. Дверь была полуотворена, и был виден Акопян, сидящий в зале, рядом со своими вещами. «Акопяна, что ли? Да какой же он чурка… У него мать русская», «Чурка остаётся чуркой, зверёк он и есть зверёк», – сказал оперативник. «Доверять им нельзя. Всегда предают. Понимаешь?» – и он многозначительно посмотрел на меня. Так за неделю до ареста я узнал, что Акопян – провокатор. Тот человек ФСБ в «руководстве партии», которым спустя восемь дней будет хвастаться передо мной в «Волге», несущейся из Горно-Алтайска в Барнаул, подполковник Кузнецов.

Эпизод шестой:

31 марта. Около 23 часов. Московская область, город Электросталь. Александр Бурыгин 1952 г.р., майор пограничных войск в отставке, сопровождавший меня в первой поездке на Алтай в апреле 2000 года, член Национал-Большевистской Партии. Бурыгин вернулся домой. По свидетельству его младшего сына «отец был какой-то не такой». Направившись в туалет, Александр упал в коридоре. Жена вызвала скорую. Скорая прибыла через час. Бурыгин умер в автомобиле скорой помощи спустя несколько минут. Судмедэкспертиза констатировала кровоизлияние в мозг, наступившее вследствие удара по голове тяжёлым предметом. Судмедэкспертиза сообщила, что содержание алкоголя в крови убитого было минимальным (бутылка пива накануне). По свидетельствам друзей Бурыгина (в частности Е. Яковлева) в тот вечер он никого из своих друзей и знакомых не посещал. Во время похорон все обратили внимание на деформированный нос убитого. Нам, его однопартийцам, известно что за 3-4 месяца до смерти личное дело майора было передано из органов внутреннего контроля Федеральной Пограничной Службы (ФПС) в ФСБ. Майора неоднократно вызывали в ФСБ. Все разговоры сводились к предложению стучать. Интересно, что он погиб менее чем через двое суток после обыска в штабе НБП. Председатель профсоюза «Щит», Бурыгин официально являлся держателем юридического адреса партии, г. Электросталь, ул. Желябина, 9. Не было ли попытки со стороны следствия обыскать и это помещение?

Эпизод седьмой:

7 апреля 2001 года. 7 часов утра. От двух до трёх взводов, сводный отряд солдат и офицеров ФСБ и милиции Алтайского края (Барнаула), республики Алтай (из Горно-Алтайска) и из Москвы, врываются на пасеку в избушку, где спят восемь Национал-Большевиков. Под дикие крики восьмерых выволакивают в снег. Кто в чём, – многие в трусах. Бросают в снег на колени, и руки за голову, заставляют оставаться в снегу под дулами автоматов и карабинов. Командует всеми высокий худощавый офицер в тёмных очках – Кузнецов.

Через некоторое время Савенко/Лимонова ( я брошен в снег босиком впереди всех) уводят в жилую избу. Начинается обыск. Савенко/Лимонову предъявляют постановление старшего следователя по особо важным делам ФСБ майора Шишкина О.А., об обыске. Вверху подпись заместителя генерального прокурора Колмогорова «обыск санкционирую», дата 03 апреля 2001 года. Текст гласит «Производство обыска в нежилых строениях пасеки, расположенной в 12 километрах от села Банное, Усть-Коксинского района, республики Алтай. Колмогоров». Я подписываю внизу, подпись выходит корявой, я дико замёрз. «Настоящее постановление мне объявлено 7 апреля 2001 года. Э. Савенко»

Мне разрешают остаться. Начинается обыск. Его проводит следователь по особо важным делам ГУФСБ России майор юстиции Юсуфов А. М., с участием ст./оф. ФСБ России Кузнецова М.А., ст./оф. ФСБ России Уварова Э.В.

Свидетелей двое: чабаны маральника: полукровки, полурусские – полуалтайцы Богатыров Андрей Евстафьевич, Майнаков Владимир Коркубасович.

Обнаружены 9700 долларов США в чёрных джинсах, принадлежащих мне и 1400 долларов во внутреннем кармане куртки, принадлежащей Аксёнову. Помимо этого, улов не богат.

Дискета BASF.

33 листа выкопировки карт местности Усть-Коксинского р-на республики Алтай.

Ученическая тетрадь с картами и схемами территории Усть-Коксинского р-на.

16 типографских карт, различного масштаба с изображением территории Усть-Коксинского района.

Три общие тетради с записями.

Книга «Национальная Безопасность Казахстана»

Книга «Становление бойца-сандиниста»

80 листов рукописного текста

Типографская карта Сугаша

Обыск начат в 8.00 окончен в 17.20

Обыск в избе, где мы спали, закончен гораздо раньше. Они рассчитывают найти то, зачем явились в таком армейском количестве, – оружие. Меня выводят во двор. Солдаты греются вокруг костра. Наши ребята до сих пор стоят босиком на снегу. Руки за головой. Шилин, Голубович, Аксёнов, Бахур, Гребнев, Коля Балуев(из Новосибирска). Акопяна с ними нет. Кузнецов приказывает позволить им одеться.

Во всех остальных строениях к 17.20 (а строений ещё пять) к полному разочарованию подполковника Кузнецова и капитана Эдуарда Вадимовича Уварова не обнаружено ничего предосудительного. Вообще ничего, что можно было бы приобщить к вещественным доказательствам. Потому, вначале весёлые, Кузнецов и Уваров мрачнеют. Меня сажают в старую баню, где уже сидят в наручниках ребята. Все, кроме Акопяна. «Где Артём?» – спрашиваю я. «Его сразу отделили» – отвечают мне.

Подэпизод 7-А:

В машине «Волга», мчащейся из Горно-Алтайска в Барнаул в ночь с 8 на 9 апреля 2001 года подполковник Кузнецов говорит мне (Савенко/Лимонову): «Ты никогда не догадаешься, кто на нас среди вас работал».

Эпизод минус первый:

1 марта 2001 года. На территории Татарстана на трассе задержан добиравшийся из Перми в Нижний Новгород Юшков Олег Иванович, 1973 г. р., проживающий в городе Чайковском, Пермской области. При личном досмотре у него обнаружили 0,5 грамма опия. В письме, полученном из СИЗО, прибывшем в Москву на моё имя, Юшков клянётся что, «Эдуард Вениаминович, это подстава!» Препровождён в Казанский централ. Летом осужден условно на три года. По месту жительства отсутствует. Пропал.

История казалась загадочной, до тех пор, пока в августе в номере 2 бюллетеня НБП-ИНФО, предъявленном мне для опознания, я обнаружил текст за подписью Юшкова. Он делится опытом, как партии лучше всего работать с рабочими. Следует сказать, что в трёх бюллетенях партии, каждый по восемь убористых страниц, только три текста подписаны. Два других автора: Аксёнов С. А. – арестован, находится в Лефортово, Савенко/Лимонов/ – находится в Лефортово. Нам известно, что прокуратура разыскивает Юшкова дабы опротестовать приговор суда.

Эпизод минус второй:

Конец ноября 2000 года. Двадцатые числа. К сожалению, не помню точно число, так как ежедневник того периода изъят при обыске. Г. Барнаул. Около 12 часов. Я, Савенко/Лимонов/ и Николай из Новосибирска, выйдя из квартиры Берсенёва по улице Попова, д.51 кв. 126, сопровождаемые Берсенёвым, ждём автомобиль. Через некоторое время появляется УАЗик (модель Джип), в котором трое: очень пьяный Семён Пирогов – хозяин пасеки – на заднем сидении, его приятель, трезвый и неприятный «охотник», и шофёр. Я и Коля садимся в УАЗик. На выезде из Барнаула нас ждут. Характерно, что понятых нашли раньше, чем нас. Обыск в присутствии представителя уголовного розыска, бледного эфесбешника и десятка ментов, нагруженных оружием, ничего не даёт. У охотника есть зарегистрированные два ружья. И все документы на них. Мы едем в Горный Алтай, на пасеку Пирогова. Я должен был быть там ещё в середине ноября. У меня там голодные люди.