Любовь и гром - Линдсей Джоанна. Страница 20

Судя по их лицам, англичанки были привычны к виду мертвецов не больше самого Билли. Бледные, взволнованные, а старшая явно близка к обмороку. Ни та, ни другая не смотрели на противоположную сторону улицы, хотя за толпой там вряд ли можно было что-то различить. Однако не оставалось сомнений: женщины прекрасно знали обо всем происшедшем, даже если и не видели собственными глазами.

Заметив, в какую сторону дамы направляются. Билли немедленно заступил им дорогу и отказался подчиниться двоим охранникам, пытавшимся отодвинуть его в сторону. Эти двое и еще четверо образовали тесный круг возле обеих женщин. Все шестеро выглядели весьма решительно, и Билли пожалел, что рядом с ним нет Кольта. Но Кольт в этот момент проталкивался сквозь толпу на пустыре, ведя лошадей в поводу. Даже если он и видел Билли, то вряд ли захотел присоединиться к нему.

Один из охранников применил силу, схватив Билли за грудки, и прежде чем юноша успел вымолвить хоть слово, при-, поднял его, намереваясь убрать с дороги. Но идущий следом сэр Дадли остановил его:

— Отпусти, Робби. Этот парень был утром с тем типом, Сандером.

К счастью для Билли, рыжеволосый Робби послушался товарища и немедленно поставил юношу на землю. Он даже пригладил ему встопорщившуюся рубашку, которую смял своими кулачищами, и с ухмылкой извинился. Этот охранник был самым крупным из шестерых, почти шести футов ростом и здоровенный, как бык. С таким типом щуплому семнадцатилетнему подростку не следовало связываться ни при каких обстоятельствах. Но Билли и не собирался. Он всего-навсего хотел встретиться с герцогиней, надеясь, что краткий разговор с ней поможет ему избавиться от жуткой картины, все еще стоявшей перед глазами. К сожалению, он не подумал о том, что это зрелище расстроило и герцогиню тоже и сейчас не самое подходящее время для дружеской беседы.

Но Джослин все-таки заговорила с ним, не настолько погруженная в свои мысли, чтобы не услышать замечания Дадли.

— Значит, вы — друг мистера Сандера?

Оба передних охранника немедленно расступились, давая ей возможность подойти к Билли. Вблизи герцогиня оказалась еще красивее. Совершенно невероятные глаза изумрудного цвета излучали внутреннее сияние. Боковым зрением Билли отметил более темный зеленый шелк, облегавший ее грациозную фигурку, но так и не оторвал глаз от ее лица. Прошло несколько длинных секунд, прежде чем до него дошло, о чем она спросила.

— Не уверен, что слово «друг» полностью соответствует истине, леди Флеминг. Я брат Кольта.

— Брат? — удивленно воскликнула она. — Но вы совсем на него не похожи! Вы тоже полукровка?

Билли чуть не расхохотался. Жители Запада никогда не задали бы подобного вопроса. Они всегда Могут распознать по виду, полукровка перед ними или нет. И если уж человека сочли таковым, ничто не убедит их в обратном.

— Нет, мам, — ответил Билли, с удивлением заметив, что перестал глотать слова, как это принято на Западе, а разговаривает литературным языком, которому его обучили в школе, автоматически отреагировав на ее изысканную манеру речи. — У нас с Кольтом один отец, но разные матери.

— Значит, это у него мать — шайеннка, — заметила она больше для себя. — Да, должно быть, он похож на нее. Но у вас обоих голубые глаза, хоть и разного… Простите. Я не это хотела сказать.

Билли ухмыльнулся, заметив легкую краску, вспыхнувшую у нее на щеках, когда она сообразила, что проболталась.

— Ничего страшного, мэм. Кольт унаследовал цвет глаз одного из наших предков, потому что у Томаса Блэйра глаза были бирюзовые, как мне сказали. Только Джесси унаследовала его цвет волос и глаз.

— Джесси… Ах да, ваш брат упоминал о ней вчера при встрече. Но, если вы не возражаете, я хотела бы узнать, что вы имели в виду, утверждая, будто вам сказали, какого цвета были глаза у вашего отца? Как вы могли этого не знать?

— Моя мать ушла от него до моего рождения, поэтому я вырос на востоке. Уже подростком я узнал о его существовании, а заодно и о том, что у меня есть старшая сестра. И прошло еще несколько лет, прежде чем мне стало известно о моем единокровном брате. Мы все выросли врозь, видите ли. Джесси — на скотоводческом ранчо отца в Вайоминге, я — в особняке в Чикаго, а Кольт — в племени своей матери, в северных прериях. Почему так вышло, ответить довольно сложно.

— Все это очень интересно, молодой человек, — встряла Ванесса. — И я не хочу показаться невежливой, но мы немного торопимся покинуть этот… этот город. Герцогиня, я уверена, будет совершенно счастлива продолжить разговор, но в более спокойной обстановке. Вы можете проводить нас до гостиницы, если хотите…

— Как бы мне этого ни хотелось, мэм, боюсь, не смогу. Кольт ждет меня. — Быстро глянув через улицу, он увидел, где именно ждет его Кольт. — И, ну… я просто хотел объяснить его утреннее поведение, чтобы вы поняли: оно не касается лично вас, леди Флеминг. Видите ли, он вбил себе в голову, что…

Билли замолчал, потому что леди его больше не слушала. Проследив за его взглядом, она все еще смотрела туда, через улицу, на Кольта, который, в свою очередь, уставился на нее. Но при этом было совершенно очевидно, что больше ничего он предпринимать не собирается. Он не кивнул ей, не шевельнул ни единым мускулом. Он просто стоял, держа лошадей под уздцы, и терпеливо ждал, когда Билли закончит любезничать и присоединится к нему. Терпеливо? Вот уж вряд ли! Скорее всего он в бешенстве. Только по нему не видно.

— Он собирается покинуть город, не так ли? Ей не составило труда прийти к такому заключению при виде взнузданных лошадей, снаряженных в дорогу. Но появившаяся у нее на лице и в голосе паника несказанно изумила Билли. Он никак не мог взять в толк, чем такую женщину, как она, мог заинтересовать такой человек, как Кольт. Она едва с ним знакома, явно недостаточно, чтобы так разволноваться.

Билли стало неловко. Он предвидел, какая последует реакция на его ответ.

— Кольт не любит города, мэм. Особенно те, которые плохо знает. Сюда он приехал только для того, чтобы найти меня, и ему не терпится тронуться в путь. Мы бы уже давно уехали, не потеряй моя лошадь подкову.

— Мистер Сандер совершенно прав, — заметила Ванесса. — Я тоже полностью за то, чтобы покинуть этот город. Немедленно!

— Но мы еще не нашли проводника, — рассеянно ответила герцогиня.

— А куда вы направляетесь, мэм, если мне позволено спросить?

Чуть поколебавшись, Джослин ответила:

— В Вайоминг.

Билли оказался не единственным, кто изумился этому ответу. Но только он его прокомментировал, не подозревая подвоха.

— Подумать только! — радостно воскликнул он. — И мы тоже туда едем. Во всяком случае. Кольт — точно, а по поводу меня он еще не сказал, возьмет с собой или отправит на корабле. Как жаль, что мы не можем отправиться вместе!..

Он замолчал, вовремя сообразив, что не имеет права приглашать кого бы то ни было с собой за компанию, особенно женщину, которую Кольт всеми силами старается избегать. Но сказано уже было слишком много, и она тут же ухватилась за идею, лишив его возможности исправить допущенную оплошность.

— Но это же великолепная мысль, мистер… Блэйр, не так ли?

— Эвинг, — ответил Билли, испытывая весьма неприятное чувство где-то в животе. — Я ношу фамилию отчима.

— Что ж, мистер Эвинг, вы буквально наш спаситель, — напирала она. — Я полностью согласна с графиней: мы не можем больше задерживаться в городе, где творится столько жестокостей. И очень быстро будем готовы к отбытию.

— Но…

— Ах, пожалуйста, не думайте, что мы желаем воспользоваться вашим добрым отношением, сэр! Отнюдь. Поскольку нам действительно необходим проводник, вы должны позволить мне нанять вас и вашего брата. Я могу заплатить вам очень хорошо, что полностью компенсирует ваше время, сколько бы ни заняло путешествие до Вайоминга.

— Но…

— Нет-нет, вы не можете отказаться от платы. Я настаиваю. Иначе я буду считать, что мы вам навязались. Таким образом, если вы подъедете через час к «Гранд-Отелю», мы будем готовы и не задержим вас более ни на минуту. До встречи, мистер Эвинг.