Женщина-воин - Линдсей Джоанна. Страница 18

Глава 10

Зверь, которого воин называл хатааром, являл собой огромное, безобразное, косматое чудище: длинная шерсть, длинные костлявые ноги, грива, свисающая по бокам длинной шеи, и хвост почти до земли. Спина, предназначенная для сидения, была на уровне головы Тедры. Она знала теперь, что это животное служит для верховой езды. Но шакаарцы, должно быть, называли зверя по-другому, так как слова «хатаар» не было в их лексиконе. Древние кистранцы некогда ездили на подобных животных, но те были не так велики и не столь безобразны, и уже давно все вымерли.

Хатаар варвара был черным с белыми хвостом и гривой — как ни странно, это сочетание контрастных цветов смотрелось неплохо. Зверь был привязан к одному из деревьев. Тедре доставляло безмерное наслаждение идти под их раскидистыми кронами с чудесной зеленой листвой, вдыхать аромат земли и растений.

Вся растительность на Кистране погибла во время Великого Водного Дефицита, который привел к засилью солнечных ванн. Сейчас все растения для питания кистранцев выращивались на космических станциях или импортировались с других планет. Древесина давно не использовалась в качестве строительного материала, так что отсутствие зелени на планете уже не внушало серьезных опасений. А пока ученые пытались решить эту проблему, земля превратилась в пустыню, пригодную лишь для прокладки дорог и строительства зданий. Кистранский парк представлял собой огромное, вымощенное камнем пространство, усеянное гигантскими скульптурами деревьев и растений, и им было слишком далеко до тех, которые окружали сейчас Тедру.

Чаллен притащил бедного тараана, живого только потому, что он пребывал еще в состоянии оглушения. Воин радовался, что за хатааром не будет тянуться кровавый след. Тедра не стала спрашивать о причинах его радости. Она еще не видела на этой планете ни одного дикого зверя, но это вовсе не означало, что их здесь не было.

Грудь и шея хатаара были перевязаны неким хитроумным приспособлением наподобие упряжи, к которому крепились поводья. Оно же служило в качестве опоры при посадке, поскольку животное было без седла — спину его покрывала лишь тонкая меховая попона. С хатаара на коротких веревках свисали длинный меховой мешок и два похожих на кроликов зверька. Сюда же варвар привязал и тараана.

Тедре определенно не нравилась идея ехать куда бы то ни было на этом чудовище, хотя на его спине могли свободно уместиться два, а то и три седока. Однако ее спутник, закончив все приготовления, вовсе не собирался садиться на хатаара. Вместо этого он повернулся к Тедре и, после минутного раздумья, поддел пальцем рукав ее туники.

— Этот наряд все еще оскорбляет мои чувства, женщина.

Больше не сказав ни слова, Чаллен стоял и ждал, как будто Тедра могла читать его мысли. Возможно, так оно и было. На этих точеных губах не читалось и намека на ухмылку, но она знала, что в душе он торжествует. Варвар вывернулся наизнанку, втолковывая ей капистранские обычаи, и теперь Тедра понимала, что спорить бесполезно. Или она снимет оскорбляющий воина костюм, или он сделает это сам, а она могла себе представить, как это будет неприятно.

Неожиданно Тедре пришла в голову мысль, что, если она обнажится, варвар сделает то же самое. В конце концов, какой похотливый самец любого уровня культуры упустит такую возможность? Они здесь одни, а попона хатаара послужит одеялом, которое можно расстелить под любым деревом. Несколько минут секс-совокупления поднимут воину настроение. А небольшие уступки с его стороны, конечно, и ей прибавят оптимизма.

— Держу пари на пятьдесят обменных жетонов, воин, тебя не упрекнешь в податливости! Но это неплохо. Твердость характера — положительное качество. Твое счастье, я умею уступать красиво!

Сверкнув нахальной улыбкой, Тедра стянула один сапожок и бросила воину, затем другой. Рывком расстегнула ремень и, поощренная его черными глазами, неотступно следящими за каждым ее движением, повесила ремень ему на шею. Тедра слегка усмехнулась, увидев, как сжались губы варвара, когда он опускал ее ремень и сапоги на землю. Плотно облегающая туника снималась очень легко и через пару секунд уже лежала на земле поверх прочих вещей. Воин, засмотревшись На открывшуюся верхнюю часть комбидресса Тедры, пропустил момент, когда она снимала брюки.

Чаллен явно был ослеплен ее нижним бельем из блестящего серебристого трилона, которое обтягивало Тедру, подобно второй коже, от начала груди до самых пят. Легкий рывок сверху — и комбидресс, заскользив по бедрам, мягко упал к ее ногам. Гедре оставалось только переступить через него.

Наступило долгое молчание, в течение которого варвар внимательно изучал свою награду за победу в поединке. Тедра стояла неподвижно, игривое настроение пропало. Еще ни один мужчина не видел ее обнаженной, и она не представляла, насколько это неловко. Трудно сказать, что думал сейчас воин, даже если ему и нравилось ее тело. В дьявольских черных глазах не найти отгадки.

— Ты скрывала под своим воинским костюмом гораздо больше, чем я думал, керима.

Румянец выдал смущение Тедры. Она догадалась, что воин имел в виду ее полные груди, хоть и не смотрел на них, когда говорил. Ее комбидресс уплощал грудь, насколько это было возможно. Того требовала от нее профессия агента: ничто не должно было отвлекать от работы. Тедра не хотела, чтобы воин говорил об этом. Она хотела, чтобы он сделал тот шаг, который разделял их, и заключил ее в свои объятия. Так он помог бы ей преодолеть смущение от того, что она стоит раздетая перед ним, одетым.

Чего же он ждет? Уж не приглашения ли?

— Это можешь оставить, — сказал варвар, подняв ожерелье из кистралов, которое она сняла вместе с туникой.

Он подошел и аккуратно надел ожерелье на шею Тедры, приподняв длинный хвост ее волос. «Вот сейчас он меня поцелует», — подумала она. Но варвар не поцеловал Тедру. Отступив на шаг, он, склонив голову, принялся любоваться отсветами кистралов на ее грудях. Тедра уставилась на него в недоумении. Его сдержанность была ненормальна. Она противоречила ее знаниям о мужчинах и секс-совокуплении. Хоть Тедра и не пробовала, что это такое, но знала об этом все. Варвар потребовал от нее службу в качестве партнера по сексу. Это должно было означать, что он хочет ее, разве нет?

Как бы то ни было, но она чувствовала, что выяснить причину его холодности удастся не скоро. Разочарование Тедры оказалось столь неожиданным, что она не смогла удержаться от сарказма:

— Кистралы хорошо смотрятся на голом теле, не так ли?

— Конечно.

Тедра сверкнула глазами на варвара:

— Пора бы тебе смилостивиться надо мной, воин. Я разделась, но не собираюсь оставаться голой. Дай же мне что-нибудь… о звезды, кто это? — У Тедры заколотилось сердце — прямо на них из чащи выходил огромный белый зверь. — Мой фазор, быстро, парень! Дай мне фазор, а не то попадем к нему на ужин!

Тедра протянула руку за фавором, не сводя глаз с приближавшегося зверя, из пасти которого торчали такие огромные клыки, что она почти не сомневалась в его каннибализме. Он был ростом с хатаара — варвару нечего было и думать о схватке с ним. На голове зверя торчали уши с кисточками, длинное тело, покрытое лоснящейся короткой шерстью, заканчивалось хвостом почти такой же длины, что и туловище. Из подушечек лап размером в два ее кулака выступали когти, попасть в которые Тедре вовсе не хотелось. Однако руки ее по-прежнему были пусты, и, взглянув на варвара, Тедра увидела, что он просто стоит и смотрит на зверя. Рука его не потянулась не только к фазору, но даже к своему мечу.

Варвар стоял, повернувшись к зверю лицом, а фазор был прицеплен сзади к его ремню. Тедра не колебалась ни секунды. Но в тот момент, как ее пальцы коснулись прибора, рука варвара ухватила их и отвела в сторону.

— Ты ненормальный? — вскричала Тедра.

Но варвар, повернувшись, молча смотрел на нее с обычным непроницаемым выражением. Сбоку от него Тедра видела зверя — он уже находился от них на расстоянии прыжка. Вдруг зверь громко зарычал.