Женщина-воин - Линдсей Джоанна. Страница 20

— Так в чем же заключается твоя правда?

— В том, что я начинаю ненавидеть тебя, твою планету и твои дерьмовые обычаи!

Сказав так, она отвернулась, чтобы не видеть его реакции, но воин повернул ее лицо к себе. К удивлению Тедры, в его взгляде ясно читалась веселость. Однако слова варвара еще больше сбили ее с толку, поскольку противоречили этой веселости:

— Ты была права, керима. Такое заслуживает наказания. И ты его вскоре получишь.

— Спасибо. Именно это я и хотела услышать.

Чаллен в ответ покачал головой так, будто слова Тедры были словами неисправимого ребенка, затем его взгляд упал на ее связанные руки. Воин так долго смотрел на них, что Тедра уже подумала, будто он решил все-таки развязать ее. Но не тут-то было. Варвар поднял с земли ее брюки, отрезал мечом по нескольку дюймов снизу от каждой штанины — Тедра застонала, глядя, как он портит такую дорогую вещь — и просунул каждый лоскут под веревки, стягивающие ее запястья. Он что, хотел защитить ее кожу? Как заботливо, и опять противоречиво! Какое ему дело, натрет ли веревка кожу? Он ведь сам сначала связал ее! Она проиграла поединок — ее надо презирать!

На Тедру нахлынуло острое отвращение к предателю-компьютеру, бросившему ее на произвол судьбы, а вернее, на произвол этого варвара. Она сказала по-кистрански:

— Надеюсь, ты все слышишь, Марта, и это все тебе зачтется. Когда я выберусь отсюда, то не стану тебя продавать, нет! Я разобью тебя — вырву все твои штепсели и расплавлю все микросхемы — и это будет только начало! Я обязана терпеть муки в течение месяца, но мне не важно, одумаешься ты за это время или нет. Так что не воображай, пожалуйста, что время на твоей стороне! Я не забуду, что ты могла спасти меня еще до этого дерьмового поединка! Месяц службы у самоуверенного варвара, который ты мне навязала, послужит гарантией того, что я не забуду! Ты…

Тедра не смогла говорить дальше — варвар засунул ей в рот тряпку. Расширившимися глазами она смотрела, как он оборачивает ее рот другим куском тряпки, чтобы завязать на шее. Она не могла воспротивиться этому — руки были связаны. Единственным способом выразить свое возмущение последней выходкой варвара был крик, но звук получился очень похожим на писк и отнюдь не удовлетворил ее.

Закончив работу, варвар вновь встал перед Тедрой.

— Так будет всякий раз, когда ты вздумаешь говорить со своей Мартой словами, которых я не знаю, — сказал он. — Когда пройдет достаточно времени и ты усвоишь урок, я опять позволю тебе говорить — по-шакаански!

По-шакаански? Он что, так называет шакаарский язык, который она учила? Марта предупреждала, что вся их планета говорит на одном языке, хотя варвар может и не знать об этом. Ведь Тедра говорила на другом языке, а он все же полагал, что она из другой страны, и не верил, что она с другой планеты. Значит, его планета называется Ша-Каан!

Тедра не могла понять, отчего у нее появилось такое радостное чувство. Возможно, потому, что она до сих пор не знала имени своего мучителя — только название его страны, а вот теперь — и его планеты. Но ей сейчас просто необходимы положительные эмоции, пусть даже по таким незначительным поводам, чтобы противостоять тем черным мыслям, которые атаковали ее мозг. Итак, она на планете Ша-Каан, связанная и с кляпом во рту, — что дальше?

Глава 11

Они уже были в нескольких милях от места встречи, как вдруг Тедра вспомнила про свой ремень и опознавательный сигнал, который был в него вмонтирован. Невеселые мысли и близость варвара настолько отвлекли ее, что она и не подумала о вещах, оставшихся в лесу.

Варвар залез на хатаара, оперевшись на упряжь. Затем, все еще придерживая постромку, свесился вниз и, ухватив Тедру за талию, усадил перед собой. Он дернул поводья, и они тронулись. Ручной фембай следовал за хатааром.

Теперь они ехали уже, наверное, больше часа. Тедра не верила в свою беспечность: как можно было забыть про такую важную вещь? Разумеется, со связанными руками и с кляпом во рту ей не удалось бы потребовать от варвара, чтобы он взял ее одежду. Но просто забыть!? А ему-то и подавно не нужны были ее вещи. Правда, сначала Тедра полагала, что воин захочет показать ее костюм своим дружкам как нечто любопытное. Знай Тедра, что он не возьмет его с собой, она не стала бы так поспешно снимать пояс, ведь он был ее единственной надеждой на связь с Мартой.

Когда они уезжали, варвар не проронил ни слова, и Марта не могла последовать за голосами. Она, наверное, по-прежнему настроена на опознавательный сигнал, видимо, полагая, что Тедра и варвар сейчас просто молча занимаются сексом, и торжествуя по этому поводу. Акустический сканер становился бесполезен, если не было голосов (мягкую поступь хатаара ему вряд ли удалось различить) — вот почему так важен был опознавательный сигнал. А кто знает, сколько кругом других движущихся существ, которые могли дезориентировать обзорный сканер?

Итак, Марта потеряла след, и Тедра осталась без защиты. Не зная, где она, Марта не могла вернуть ее на «Воздушный Пират». А чтобы сделать это самой, Тедре был необходим ее фавор-передатчик. Другими словами, она оказалась выброшенной на отсталую планету без шансов на возвращение. И всему виной этот олух!

Тедра еще размышляла о своей оплошности, как вдруг почувствовала, что тряпка, державшая ее кляп, упала, а рука воина вытащила другую тряпку у нее изо рта. Значит, время, отведенное для урока, прошло? Она должна была что-то усвоить? Да, Тедра поняла, что не стоит заговаривать с Мартой, когда варвар рядом. Но этот кляп — чертовски неприятная штука! Во рту было сухо, как в солнечной ванне, а среди вещей, свисавших с хатаара, не видно емкости с водой. Значит, придется страдать, пока они не наткнутся на воду. Может, урок варвара не столь прост, как ей сперва показалось?

Сглотнув несколько раз без всякого облегчения, Тедра спросила через силу:

— Скажи мне… одну вещь… мое времяпровождение с тобой… всегда будет… чередой неприятностей?

Воин положил подбородок ей на плечо. Теперь его щека касалась ее щеки, и пересохший рот Тедры наполнился слюной.

— Никакие неприятности тебе не грозят, керима, если будешь просто повиноваться мне во всем и вести себя, как положено капистранским женщинам.

— Даже если я не капистранская женщина?

— Ты будешь ею, — сказал варвар тоном полнейшей убежденности. — Я с удовольствием научу тебя.

Сколько ей еще страдать от этой науки?

— Послушай, воин, я никому не стану лизать задницу или держать свое мнение при себе, — резко сказала Тедра. — Там, откуда я прибыла, никто не смел обращаться со мной так, как ты. Это воспитало во мне самоуверенность и высокомерие — те же черты знакомы и тебе, поэтому не пытайся укротить меня. Как ты думаешь, смогла бы я так удивить и развлечь тебя, будь я точной копией тех женщин, к которым ты привык?

Чаллен не ответил, но и не убрал подбородка с ее плеча. Он даже слегка потерся щекой о ее щеку, и от этой ласки мурашки побежали по рукам Тедры, а внизу живота разгорелось пламя. Она едва удержалась от стона. Ей нельзя опять поддаваться безумному желанию — проклятый воин не даст того, что обещают его нежности. Тедра уже почти передумала насчет секс-совокупления с ним. Не то чтобы у нее было много других вариантов на ближайший месяц, который ей придется провести с этим варваром, просто после такого его обращения она уже не была уверена, что хочет совокупляться с ним.

Ее мысли нарушил запах воды. Да, она действительно чуяла воду! Повернув голову, Тедра увидела сверкающий ручеек, петлявший в траве на полянке.

Хатаар повернул к воде, и она быстро соскочила с него, ухватясь за постромки упряжи. Не дожидаясь, пока воин разрешит ей утолить жажду, Тедра бросилась на колени перед ручьем и зачерпнула, сколько могла, своими связанными руками.

— Что у вас за мужчины в стране, которые не могут победить тебя в воинских состязаниях?

Значит, он все еще размышлял над ее последними словами! А может, его просто мучило любопытство?