Университет - Литтл Бентли. Страница 111

— Я сейчас доберусь до него! — воскликнул Джим. Он схватил массивный степлер, вскочил на стол, быстро открутил решетку, прикрывавшую громкоговоритель, и несколькими ударами степлера разбил его. Репродуктор наконец затих.

Джим спрыгнул со стола. Все удрученно молчали.

— Почему же мы так долго ничего не замечали? — воскликнула Недра. — Как получилось, что столько людей погибло прежде, чем мы заволновались всерьез? Ведь наверняка можно было с легкостью уничтожить всю эту дрянь еще в зародыше!

— Быть может, мы не такие уж хорошие, чистые и психически здоровые, какими себя воображаем, — сказал Джим. — А потому и сидели до последнего, пока жареный петух не клюнул...

— Мы замечали, — возразил Ян, трагически разводя руками. — Чуть ли не с самого начала замечали. И понимали. Только ничего не предпринимали. А когда решились — оказалось, что уже поздно...

— Но почему вдруг оказалось, что уже поздно? — в бессильной ярости спросил Джим. — В нас что, слишком много или слишком мало добра? Мы что, трусливо избегали сделать то, что следовало сделать? — Тут он воровато покосился на Фейт. — Или мы были заражены и были частью этой мерзости, потакали ей?

Засыпав друг друга вопросами — то ли риторическими, то ли бессмысленными, — они опять замолчали.

Фейт внезапно подумала о своей матери. О том, как люто она ее ненавидит. Быть может, Джим попал своими словами в самую точку...

Стивенс говорил, что Университет приобретает характер тех людей, которые его посещают. Он как бы отражение их преобладающих качеств. В этом случае ненависть Фейт к матери стала одним из кирпичиков, из которых создался этот., монстр. А может, недоброе отношение к матери открыло злу доступ в душу Фейт, и она невольно укрепляла мощь этого монстра...

— Я ненавижу свою мать, — внезапно отчетливо произнесла Фейт. — Возможно, именно поэтому я не замечала или не хотела замечать того, что происходило вокруг. Возможно, именно поэтому я ничего не предпринимала... И, может статься, именно из-за этой ненависти я являюсь частью мерзостного зла...

— А я ненавижу свою бывшую жену, — признался Ян. — Люто ненавижу.

Недра нервно облизала губы и, потупив глаза, произнесла:

— А я всем сердцем желала смерти своему начальнику...

— Да будет вам! — перебил ее Бакли. — Развели тут доморощенную психологию! Даже если вы все правы — что с того? Какой будет план дальнейших действий? Пригласим всех родных, близких и начальников, падем перед ними на колени, попросим прощения и помиримся? Устроим, так сказать, пир любви во время чумы?

— Конечно, нет, — огрызнулся Ян.

— А тогда на черта разводить антимонии? Давайте обратимся к миру по радио, скажем: избавьтесь от враждебности друг к другу и вообще от дурных чувств. И в промежутках между абзацами нашего обращения пустим музыку Моцарта. Пам-пам-па-па! "Говорит радиостанция "Совесть планеты". Мы ведем свои передачи прямо из задницы..." Пам-пам-па-па!

Ян тяжело вздохнул.

— Если бы все разошлись с территории Университета, — сказал он, — то это заметным образом снизило бы его мощь. Ведь людская враждебность и отрицательные эмоции студентов и преподавателей действительно составляют как бы мускульную силу Университета...

— Случись подобное чудо, — с насмешливой горечью возразил Бакли, — а при данных обстоятельствах и помыслить об этом смешно, это было бы лишь временным затишьем. Как только люди вернутся в университет, прежний бардак продолжится.

— Это все пляска на костях, пустое зубоскальство, — сказал Ян. — Ты можешь предложить что-нибудь конкретное, умное?

Бакли фыркнул:

— Что-нибудь конкретное и умное? Мы влезем в компьютерную систему администрации и расформируем университет — то есть рассортируем студентов и преподавателей по окрестным университетам. Их как бы не станет. И Университет — сдох.

Ян сердито тряхнул головой.

— Глупость несусветная!

— Погодите! — воскликнула Фейт. У нее в голове вдруг родилась любопытная идея. — Быть может, предложение профессора Френча не такое уж и глупое!

— Бросьте, Фейт, я же просто валял дурака, — устало отмахнулся Бакли.

— Но в вашей шутке много здравого смысла. То, против чего мы боремся, это существо. Университет, не есть нечто обособленное от людей, не есть нечто пришедшее извне. Это существо идентично нашему университету, это и есть наш университет. Я хочу сказать, что мы суть часть этого монстра. Он состоит из нас. Каковы студенты и преподаватели, таков и университет. Мы определяем его характер, его "лицо".

— Не вижу новизны в мысли, — сказал Ян. — Обычно так оно и есть. Характер — "лицо" — университета зависит от суммы характеров студентов и преподавателей, а также обслуживающего персонала и руководства. Но беда взбесившихся университетов именно в том, что их характер не зависит от ротации людей на его территории. Этот характер остается подлым вне зависимости от того, сколько сволочей обретается на территории "сумасшедшего" университета. Вот почему в Бреа все повернулось так гнусно. Наш университет не умирает в конце каждого семестра и не возрождается в обновленном виде в начале каждого следующего семестра. Он живой, он беспрерывно живой. Он отторгает доброе внутри себя. Он крепнет и жирует, питаясь всем злым, что попадает внутрь него.

Но Фейт не сдавалась, держала за хвост промелькнувшую идею и не давала ей исчезнуть в пропасти небытия.

— Таким образом, вы хотите сказать, что не люди, приходящие в "больной" университет, определяют его характер, а "больной" университет лепит или деформирует характер людей, приходящих в него?

— Верно. Удачнее и я бы не сформулировал.

— Тогда что вы скажете о некоем подобии переливания крови? Если сменить целиком состав учащихся и преподавателей... или хотя бы сделать так, чтобы на курсы лекций записались сотни порядочных людей... ведь Университету понадобится уйма времени, чтобы вылепить из этой массы неуправляемую орду мерзавцев? Он оздоровится на какое-то время. Или навсегда — если не справится с большим количеством нормальных людей, имеющих достаточно высокий иммунитет против зла.

Ян энергично кивнул головой. Глаза у него заблестели.

— А что, — сказал он, — очень даже любопытно. Я понимаю вашу мысль, Фейт...

— А я нет, — встряла Недра.

— Ну представьте, что вы вложили большие средства в реконструкцию района трущоб, — пояснила Фейт. — Или нет, немного не так, деньги отвлекают от сути сравнения... Это как если бы в запущенном районе, где живут белые с низким достатком, вдруг поселилось значительное количество чертовски трудолюбивых благонамеренных китайцев и вьетнамцев. Они бы открыли множество дешевых чистеньких магазинчиков и ресторанов, затем скинулись и построили отличный торговый центр, облагородили местность, починили дома и так далее. Такое ведь произошло с несколькими районами Лос-Анджелеса, помните?

— Так что, по-твоему, нам следует сделать? — в высшей степени заинтересованно спросил Ян.

— Теперь-то уже ничего. Приди нам в голову эта идея раньше, мы бы привлекли в университет новых, порядочных людей. Массу новых людей. Конечно, это было бы непросто. Но ради этого стоило бы потрудиться — тем самым мы бы сместили равновесие в сторону сил добра. Теперь что говорить, время упущено, теперь можно только локти кусать... — Фейт обвела комнату печальным взглядом. — Особая ирония в том, что сейчас мы загнаны в помещение приемной комиссии. Именно прием новых студентов и преподавателей должен был стать ареной нашей деятельности... Здесь все под рукой — формуляры, картотеки... Правда, ни телефон, ни компьютеры не работают...

— Вы знаете, если бы компьютеры работали, — сказала Недра, — у нас был бы шанс на успех. Дело в том, что в последнее время мы вели работу по переводу компьютерной сети на систему "наберите 800". Я не знаю, насколько далеко продвинулась эта работа, но шла она в хорошем темпе, потому что ее целью было значительное сокращение расходов по регистрации новых студентов и желающих посетить те или иные курсы лекций. Смысл ее в том, что, если ваш компьютер подключен к общегородской сети, достаточно набрать по домашнему телефону номер 800, получить выход к университетскому компьютеру и ввести ответы на его вопросы, то есть сообщить данные о себе и о том, что вы хотите, а также назвать номер своей кредитной карточки, с которой будут сниматься деньги за посещение лекций. И все! Вы зарегистрированы и можете учиться. Никакой мороки, Не надо ехать в Бреа, занимать и без того забитую машинами стоянку, затем дожидаться очереди и беседовать с сотрудником приемной комиссии. Удобно и "потребителю", и университету. Наш компьютер теоретически может принимать одновременно двести звонков. Словом, система столь же эффективная, как заказы товаров в супермаркетах через домашний компьютер.