Немного извращенно (ЛП) - Хазард Алессандра. Страница 5

— Нет, — проворчал Тейлор.

— Итак, мы закончили с этим, или кто—то еще хочет тратить мое время на бессмысленные вопросы, на которые вы должны знать ответы?

Тишина была почти жуткой. Никто не осмеливался дышать.

— Хорошо. — Ратледж вернулся к своему столу.

— Ух ты, — еле слышно прошептал Кристиан. — Что залезло в него и умерло?

«Наверное, разозлился, что не может меня завалить», — подумал Шон.

Его кожа покалывала. Он поднял голову и увидел, что Ратледж смотрит на него с таким отвращением, что ему показалось, будто его выгоняют из комнаты. Шон приподнял подбородок и встретился с ним взглядом. Серьезно, в чем была его проблема? Как будто он заставил Ратледжа засунуть свой член в рот своему студенту. Эта мысль — воспоминание — заставила Шона покраснеть и неловко поерзать в кресле. Глядя на каменное лицо Ратледжа, трудно было поверить, что это действительно произошло.

Но это произошло. Шон взглянул на руки Ратледжа, которые держали его лицо, когда Ратледж засунул свой член ему в рот. Шон облизнул губы, его кожа была неприятно горячей. Он устремил взгляд перед собой. Он не будет думать об этом.

* * * * *

Он думал, что сможет выбросить этот инцидент из головы. Он думал, что Ратледж просто проигнорирует его после этого.

Он ошибался по обоим пунктам. Шон вздохнул и угрюмо посмотрел на задание перед собой. Ратледж был невероятно трудным в последние несколько дней, давая ему жестоко сложные задания и постоянно ругая его перед всеми, когда Шон не мог выполнить их к удовлетворению Ратледжа.

— Ты закончил, Уайатт? — раздался знакомый холодный голос, и Шон напрягся. Он взглянул на Кристиана, сидевшего слева от него, но его друг смотрел на лежащую перед ним книгу с преувеличенным интересом. Предатель.

— Я скоро закончу, — солгал Шон. Он напрягся, когда Ратледж положил руку на стол и наклонился, чтобы посмотреть на чистый лист бумаги перед ним.

— Да, я вижу. — Ратледж сказал.

Шон повернул голову, чтобы посмотреть на него, и был ошеломлен тем, насколько близко было лицо другого человека. В нескольких дюймах. Темные глаза на мгновение встретились с его глазами, прежде чем губы их владельца насмешливо скривились. Ратледж выпрямился во весь внушительный рост и сказал:

— Твое задание должно быть выполнено через десять минут, Уайатт.

— Но Вы сказали...

— Десять минут. — повторил Ратледж строгим голосом, отбивая любые возражения. Он ушел, и Шон хмуро посмотрел ему в спину.

Он снова взглянул на лежащую перед ним бумагу и угрюмо уставился на нее. Это было несправедливо. Как он должен был выполнить это задание за такое короткое время? Вопросы были смехотворно сложными и едва отражали то, что они узнали на лекции. Почему мудак не мог просто оставить его в покое? Казалось, что Ратледж был полон решимости превратить свою жизнь в сущий ад — и ему это удавалось.

Шон нахмурился, пытаясь держать себя в руках, но потерпел неудачу. Он устал, недосыпал, был голоден и зол — что никогда не было хорошим сочетанием. Позже он будет винить во всем недостаток сна.

Он винил бы недосып за то, что написал, если бы не был так чертовски вымотан, голоден и зол.

Ровно через десять минут Шон отдал свое «задание» и вернулся к своему столу. Он не успел и половины пройти к своему месту, как Ратледж сказал очень мягким голосом:

— Мистер Уайатт, мой кабинет после занятий.

У него пересохло во рту, но Шон кивнул.

Идиот, сказал он себе. Он не должен был позволять своему характеру взять над ним верх.

** ** ** **

После окончания занятий, Шон, как и было приказано, направился в кабинет Ратледжа. Глубоко вздохнув, он постучал в знакомую дверь.

— Войдите.

Шон вошел внутрь и осторожно закрыл дверь. Затем он подошел к столу Ратледжа.

— Ну? — сказал он, скрестив руки на груди.

Ратледж медленно поднял глаза. Выражение его лица было каменным, когда он подвинул лист бумаги в сторону Шона — «задание», которое он сдал.

— Что это значит?

Шон взял бумагу и перечитал единственное предложение, написанное на ней, как будто не знал, что там написано.

Ты хочешь завалить меня, чтобы у меня не было другого выбора, кроме как снова сосать твой член?

Внутренне Шон немного съежился. Он не мог поверить, что потерял самообладание и на самом деле написал это.

Но вслух он сказал:

— Вы не умеете читать, сэр? — Всего несколько дней назад он не осмелился бы использовать такой дерзкий тон с Ратледжем, но, очевидно, имея член мужчины во рту, он набрался больше храбрости.

Ратледж встал и подошел к нему. Он остановился всего в нескольких дюймах от него. Шон не шелохнулся, не поддаваясь запугиванию.

— Я могу отчислить тебя за это, — сказал Ратледж.

— Конечно, но тебя уволят, а твоя карьера будет запятнанная, когда все узнают, что ты обмениваешь оценки на секс.

Ратледж схватил его за шею.

— Ты маленькое дерьмо. — Его рука крепче сжала горло. — Ты мне угрожаешь?

— Нет, — прохрипел Шон. — Я просто очень не люблю, когда надо мной издеваются. Я не заставлял тебя засовывать свой член мне в рот, профессор.

Ноздри Ратледжа раздулись. Он ничего не сказал, мышцы его челюсти подрагивали.

— Серьезно, почему у тебя со мной проблемы? — сказал Шон, изо всех сил пытаясь дышать сквозь давление хватки Ратледжа. — Я не могу быть единственным учеником, которого ты использовал. Я не горжусь тем, что я сделал, но это была справедливая сделка: мы оба что—то извлекли из этого. Почему ты продолжаешь мучить меня?

— Я никогда не обменивал оценки на секс, — возразил Ратледж. — Ты был единственным исключением.

Шон моргнул.

— Что? Но я слышал...

— Да, я постоянно получаю предложения, но я сообщаю обо всех, кто достаточно глуп, чтобы предложить это прямо. Неужели я похож на человека, который готов обменять оценки на что угодно, Уайатт?

Ну, нет. Вот почему Шону было трудно поверить в это, когда Кристиан рассказал ему об этом слухе.

— Но... — Шон изучал Ратледжа. — Что насчет меня? Почему я?

Молчание растянулось. И тянулось. И тянулось еще немного.

Оу.

Шон облизнул губы.

— Ты хочешь меня. — Он неуверенно усмехнулся. — Вау. Наверное, я... я польщен.

Ратледж злобно посмотрел на него, сжимая горло Шона.

— Это просто похоть, не более того. Я не буду обращаться с тобой по—особому.

— Ты уже обращаешься со мной по—особенному, профессор. В последнее время ты был полным мудаком — даже больше, чем обычно. — Шон задержал взгляд. — Давай будем честными, чувак. Мне нужно было не завалить твой предмет, поэтому я отсосал тебе. Я не заставлял тебя принимать мое предложение. Ты хотел, чтобы твой член отсосали, и ты получил то, что хотел. Это не моя вина, что ты не смог устоять. И, черт возьми, я не виноват в том, что возбуждаю тебя. Так что, пожалуйста, перестань вымещать это на мне. Я понимаю: ты сексуально неудовлетворен, так иди подрочи или трахни кого—нибудь...

— Я так не думаю, — очень тихо ответил Ратледж.

Шону не понравился блеск в его глазах.

— Что?

— Я всегда получаю то, что хочу, — сказал Ратледж, его мягкий тон не соответствовал жесткой хватке на горле Шона. Наверняка остануться синяки. — Если я хочу твой рот, я получу твой рот, а не чужой. Встань на колени.

Шон уставился на него. Был ли этот парень настоящим?

— Я так не думаю, профессор, — так же тихо ответил он. — Это ты хочешь, чтобы твой член сосали. Я натурал. Что мне с этого?

Глаза Ратледжа сузились.

— Я больше не повторю свою ошибку. Тебе придется работать над выпускной оценкой, как и всем остальным. Я не поставлю тебе оценку, которую ты не заслуживаешь.

— Тогда, похоже, это будет первый раз, когда ты не получишь то, что хочешь. Сэр. Отпусти. Сейчас же.

Ратледж не отпускал, оценивающе глядя на него.

— Две тысячи, — ответил он.

Шон нахмурился.

— Что?

— Две тысячи долларов в месяц.