Красавица и шпион - Лонг Джулия Энн. Страница 37

– Не стоит. Вот если вы с женой пожелаете покушать, тогда я с радостью приму ваши деньги.

С женой? Эти слова так покоробили Кита, что он машинально убрал деньги. Сюзанна, наоборот, торжествующе улыбнулась, наслаждаясь его смущением.

– Отдайте же человеку его деньги, дорогой.

Кланк. Кланк.

На стол перед каждым из них с некоторой долей церемонности было поставлено по тарелке с сосисками и молодым картофелем и по две большие кружки пенящегося пива. Сюзанна мгновение смотрела на свою тарелку, затем потрогала сосиску вилкой. Прежде ей не приходилось обедать в пабе и угощаться пивом. Она заглянула в кружку. Пиво было темно-золотым с бледной шелковистой пеной.

Кит наблюдал, как она осторожничает с сосиской.

– Смелее кладите ее в рот, – предложил он. – Да, сначала их обычно режут на кусочки. – Но сам он не стал резать сосиску, подцепил ее вилкой и откусил большой кусок.

Сюзанна снова нерешительно ткнула сосиску.

– Вы, что ли, не успели проголодаться, мисс Мейкпис? – спросил Кит, видя, как она глотает слюну.

– Я просто... – Не могла она есть, не добившись ответа. – Черт побери, кто такая Дейзи Джонс? Вы должны сказать мне. Если она знала мою мать... – «И кто такая Каро?» Но снова задать этот вопрос у нее не хватило духу.

Кит сделал большой глоток из кружки и, откинувшись на стуле, посмотрел на Сюзанну, загадочно улыбаясь. В наступившей тишине она слышала, как за спиной шахматисты стучат по доске фигурками.

– Дейзи Джонс... Она танцовщица кордебалета. – Кит с трудом сдержал улыбку. Сюзанна подозрительно прищурилась.

– Ничего подобного. Она кое-что похуже. Могу себе представить!

– Или, наоборот, получше. Все зависит от того, мужчина вы или... духовное лицо. – Кит беззвучно рассмеялся.

– Тут нет ничего смешного! Если моя мама дружила с танцовщицей... – Она запнулась, потому что ей пришла в голову новая мысль. – Вы сами водите дружбу с танцовщицами кордебалета!

– С ними трудно не водить дружбу. Они, знаете ли, очень дружелюбные создания.

Сюзанна сдержала смех. Но потом подумала о том, чем он, по всей видимости, занимается с этими танцовщицами. И в ней проснулись два чувства, до крайности ее поразившие.

Ревность – потому что кто-то мог свободно дотрагиваться до него.

И порочное желание самой сделаться танцовщицей кордебалета, чтобы получить возможность дотрагиваться до него.

Боже, она почти уже не сомневалась, что все так и есть – ее мать была танцовщицей кордебалета! Ведь подобные мысли могут прийти в голову только дочери танцовщицы.

Она наверняка унаследовала свою «страстную натуру» и все эти сумасбродные порывы от матери!

– Что, если и моя мама была танцовщицей? – прошептала она.

Кит перестал жевать.

– Это важно для вас? Вы хотели бы узнать подробности?

Сюзанна немного подумала.

– Да! Конечно, это для меня важно – разве может быть по-другому? Но я все равно хочу узнать о ней все!

– Хорошо. Доедайте ваш обед. – И он снова стал жевать. Некоторое время она завороженно смотрела, как он ест. Он делал это целеустремленно, деловито и быстро и вместе с тем крайне аккуратно. Он ел так, словно эта трапеза могла оказаться последней.

– А вас бы это шокировало? – спросила она.

– Если бы вы съели все, что у вас на тарелке? Вполне возможно.

– Если бы моя мать оказалась танцовщицей кордебалета!

– Наоборот. Пришел бы в восторг. – Он улыбнулся, увидев выражение ее лица. – Знаете, мисс Мейкпис, меня мало чем можно шокировать.

– Разве что словом «жена», – колко заметила она. Он перестал жевать и посмотрел на нее. Понять, что означало выражение его лица, было трудно, но теплоты Сюзанна в нем не увидела. Он словно обдумывал, ткнуть ли в нее вилкой или не стоит.

«Вы сами виноваты!» – хотелось выпалить Сюзанне. Он с самого начала дразнил ее, подшучивал над ней и пробудил в ней дух противоречия. Но может быть, он тут вовсе ни при чем, просто у нее в голове и без того теснилось множество противоречивых мыслей.

А все потому, что ее мать, судя по всему, оказалась танцовщицей кордебалета!

– Вы пиво пить будете? – спросил наконец Кит.

– Немного выпью, – беспечно ответила девушка и, подняв кружку, сделала большой глоток. Но тотчас же закашлялась, и на глазах выступили слезы. Она с достоинством смахнула их рукой и подтолкнула кружку к улыбающемуся виконту. Потом разрезала пополам свою сосиску и половину положила на его тарелку. Он обрадовался так, словно наступило Рождество, и Сюзанна почему-то тоже обрадовалась.

Оказывается, Кит давно уже не доставлял себе такого незатейливого удовольствия, как прогулка погожим летним днем вдвоем с хорошенькой барышней.

– Дайте мне руку, – сказал он Сюзанне.

– Но как же, милорд? – шутливо засмущалась она. Он метнул на нее угрюмый взгляд, заставивший ее сдержать улыбку. Она продела свою руку в перчатке в его согнутую в локте руку. Он чувствовал себя несколько смешным, но в то же время довольным. Что может быть естественнее, чем пообедать в пабе с прелестной девушкой, а потом прогуляться под руку с ней? На улице народу заметно прибавилось. В разгаре была летняя ярмарка, на лотках торговали лентами, конфетами, игрушками. Продавцы наперебой расхваливали свой товар. Киту даже захотелось, чтобы у них было время поглазеть по сторонам. Как давно он не прогуливался вот так, без всякой цели. А главное – как давно ему не хотелось этого.

Вдали показался их экипаж, и тут Кит заметил человека, идущего навстречу им неторопливой походкой, как любой в этой толпе. Человек рассеянно поглядывал по сторонам, как видно, присматривался к товару, решал, где стоит задержаться.

Приблизившись к Киту и Сюзанне, он поднял на них быстрый взгляд из-под полей шляпы и сунул руку в карман. В его руке что-то блеснуло, и внимание Кита сосредоточилось на этом блестящем предмете.

Прежде чем нож опустился, Кит успел заслонить собой Сюзанну. Он вскинул руку, загораживаясь от лезвия, почувствовал, как оно кольнуло его сквозь рукав сюртука в предплечье, и сильно пнул негодяя в колено. Однако нож снова взмыл вверх, прежде чем человек рухнул на мостовую, и Кит, уворачиваясь от него, упал на землю и перекатился на бок.

Он лишь на мгновение выпустил нападавшего из виду, но тот вскочил, смешался с толпой и, не переходя на бег, мгновенно скрылся из виду, успев бросить на Кита через плечо беглый взгляд. Он явно знал свое дело.

Кит тоже вскочил на ноги, взял Сюзанну за плечи и прижал ее мягкое тело к груди так крепко, что почувствовал через ребра стук ее сердца. Она побледнела, но не слишком испугалась – на ее щеках снова появился румянец.

– Все в порядке? – спокойно спросил Кит. Сам он был не вполне в порядке – рука сильно саднила. Вот уж несчастная рука! Но он был уверен, что рана не серьезная: толстый сюртук смягчил удар. Однако позаботиться о ране стоило.

Какая-то пара, направлявшаяся к аттракционам, остановилась, глядя на них с любопытством.

– Он немного перебрал пива, – прошептала Сюзанна женщине, которая смотрела на нее с явным сочувствием. Та деликатно отвернулась.

– Наверное, у вас идет кровь, – с упреком сказала Сюзанна Киту.

– Это всего лишь...

– У вас кровь, – произнесла она уже сердито, чуть не со слезами. – Мы вернемся в паб, и там я осмотрю вашу рану.

– Хорошо, сэр, – невольно улыбнулся он.

– И не смейте с этим шутить! Вы все время шутите. Вас могли запросто убить. И все из-за меня, не так ли? Теперь я это поняла.

Она замолчала и, не желая, чтобы он снова увидел ее плачущей, отвернулась. Кит выпустил ее из объятий.

– Да, – мягко проговорил он. – Я думаю, так и есть.

– Но вас могли убить? – пробормотала она тихо и подняла руку. Он с изумлением понял, что она хочет коснуться его лица. Наверное, на его лице отразилась тревога, потому что Сюзанна уронила руку, сжала кулак, опустила голову на грудь и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Он смотрел на нее в немом восхищении.