Погибший Мир - Лорд Джеффри. Страница 30

Когда ее дыхание стало ровным, Блейд встал и направился к предводителю. Хильгар, расположившись неподалеку в траве, точил меч; рядом стояла небольшая медная фляжка с маслом. Он поднял на странника невозмутимый взгляд, но руки его продолжали полировать клинок наждачным камнем.

— Как твоя женщина, Блейд? Все в порядке? — спокойно произнес он и вдруг усмехнулся. — Наверно, у тебя накопилось немало вопросов?

Блейд энергично кивнул, любопытство снедало его

— Почему твои люди спасли меня? И как я могу отплатить за помощь?

— Благодари своего приятеля сенара… Он был так красноречив, что нам захотелось взглянуть на человека, победившего ужас Фиолетовой Пустоши, -вождь снова улыбнулся. — Да, он много рассказывал о тебе, и старейшины решили, что такой воин не должен достаться Рильгону. К тому же, пост горцев в устье Орилы давно стоило разгромить. Слишком близко они придвинулись к нашим землям… — Хильгар отложил камень и взялся за тряпку, обильно политую маслом. — Однако и я хотел бы узнать кое-что о тебе.

Блейд пригладил отросшую темную бородку.

— Я добрался сюда с запада континента, вождь. И в Хасрате встретил отряд женщин из города. Отнял у них девушку… Одному, знаешь ли, тоскливо скитаться по лесам.

— Да, все верно… все, как говорил Нуг-Ун… — вождь поднял глаза на Блейда. — Никогда бы не подумал, что на западе сохранились люди.

— Почему бы и нет? — странник пожал плечами.

— Действительно, почему бы и нет? Наши предки спаслись во время Разрушения в пещерах и горных убежищах… Предки твоего народа могли поступить так же.

— Возможно, — заметил Блейд. — Все это случилось очень давно, и я не в курсе древних историй. Однако в моих краях живут только люди. Сенаров у нас нет.

— Сенары — потомки тех, кто жил в Триречье и вдыхал долгое время ядовитую пыль саммар. К северу от нас, на побережье, был город… ну, вы с Нуг-уном побывали в тех местах… Когда пришло Разрушение, люди бежали из города в леса. Наши легенды гласят, что многие из них умерли, но кое-кто выжил. Правда, теперь их трудно назвать людьми.

Кивнув, странник подумал, что его гипотеза подтверждается: сенары были мутантами. К сожалению, не столь удачными, как величественные деревья Хасрата.

— А как спаслись женщины? — спросил он. — Те бреггани, что живут на равнине, поклоняются Великой Матери и не хотят знать мужчин?

— Кто ведает… — Хильгар с лязгом вложил меч в ножны. — Бреггани, что живут с нами, говорят, что в северных отрогах Каменного Серпа есть огромное древнее убежище. Якобы его построила Великая Мать, еще до Разрушения… И те, кто спаслись в этом подземелье, унаследовав частицу древних знаний, почитают и Мать, и ее пророчество… Ты слышал о нем?

— Да… Мужчины — сосуд зла…

— А сам ты что думаешь на этот счет?

Блейд потер висок, размышляя; наконец он сказал:

— Зло, как и добро, не сохранить в одном сосуде. И то, и другое присуще людям. Всем людям, мужчинам и женщинам!

Хильгар одобрительно кивнул.

— Верная мысль! Но Рильгон и его ублюдки в самом деле вышли из зловонного сосуда зла.

— Этот сосуд можно разбить, — осторожно заметил Блейд.

— Клянусь Духом Единства! Совет старейшин прозакладывал бы свои мудрые головы за такую возможность, — вздохнул Хильгар. — Но нас всего пятнадцать тысяч, и лишь каждый седьмой — воин… Те бленары, что обитают в предгорьях, люди Рильгона. Он за пару дней соберет много больше бойцов и орду сенаров впридачу. Сильное войско пройдет через болота… бревен и сучьев для дороги в лесу хватает! Он обложит наши деревни, перебьет воинов, вырежет женщин и детей… Наш народ погибнет, а с ним — и последняя надежда этой несчастной земли!

— Ты полагаешь, что других надежд уже не осталось? — спросил Блейд с ноткой сомнения в голосе. И Хильгар, и речи его нравились страннику, но пока он не хотел связывать себя никакими обещаниями; слова были всего лишь словами. Правда, бленары-па спасли его из плена, и этот факт казался куда весомей слов.

Привстав на коленях, вождь пристально оглядел Блейда.

— Да, мы — последняя надежда… Мы поклоняемся Духу Единства, и это не пустые слова, чужеземец! Мы мечтаем о мире, в котором мужчины и женщины будут жить вместе в покое и согласии… будут создавать, а не разрушать!

— Достойная цель, — Блейд задумчиво огладил бороду. — Значит, вы хотите вновь возродить свою страну, сделать ее такой, какой она была раньше?

— А разве на твоей родине — там, на западе, — хотят иного?

Странник кивнул.

— Ты прав, Хильгар.

— Значит, ты понимаешь, что Рильгона надо уничтожить? Иначе он соберет воинов — тысячи бленаров, десятки тысяч сенаров — и отыщет путь к Брегге! Он сравняет город с землей, женщин обратит в рабство, земли поделит меж своих людей…

— Это я знаю, — прервал вождя Блейд. — Рильгон говорил со мной. Он приплыл с верховий Орилы, чтобы завербовать меня на службу. Обещал богатство и женщин — за полтора десятка ваших голов!

Казалось, эти слова удивили Хильгара. Он недоверчиво поднял брови и переспросил:

— Ты видел самого Рильгона!?

— Столь же ясно, как тебя сейчас. И я думаю, пусть он идет на город со своим сбродом — женщины отлично поохотятся в своих степях! Разве не так?

— Нет, клянусь Духом Единства! Бреггани его не одолеют!

Блейд удивленно приподнял бровь.

— Почему же?

И вождь бленаров начал рассказ о великой Брегге, степной стране, оплоте древних знаний. Рильгон хорошо выбрал время для удара, ибо в городе шла междуусобная борьба между двумя фракциями, претендовавшими на пост Верховной Хранительницы. Насколько понял Блейд, она владела тайнами Храма Жизни, занимая ключевое положение среди владычиц страны. Обе противоборствующие группировки тратили все силы на яростные споры и слежку друг за другом; боеспособность армии упала, воительницы не подчинялись приказам командиров, относившимся к фракции соперников, охрана потеряла бдительность. Патрули все реже появлялись в дебрях Хасрата, а если такое и случалось, их целью скорее было развлечение, а не разведка.

— Но моя девушка не говорила мне об этом!

Покачав головой, Хильгар с сухим смешком произнес:

— Твоя девушка очень молода, Блейд, и очень неопытна. Я думаю, отряды Рильгона пройдут через Хасрат незамеченными и внезапно обрушатся на город. А там… Если не предупредить бреггани, катастрофа неизбежна: город падет, наши надежды развеются прахом…

— Но почему это тебя беспокоит? — спросил странник. — Мне кажется, вы не питаете теплых чувств к дочерям Великой Матери.

— Ты прав, — угрюмо согласился бленар, — я не дал бы и сломанного ножа за жизнь большинства из них. Но в городе сохранились древние знания и искусства — то, чего нет ни у нас, ни у людей Рильгона. Мы имеем друзей за городскими стенами, и они кое-что нам передали… но не все, далеко не все… — он нахмурил брови. — Придет Рильгон, и наши друзья погибнут… умрет город, а вместе с ним — и знания. Много веков пролетит, пока нашим потомкам удастся обрести потерянное… А может, этого никогда не случится… может, люди вымрут, оставив землю дикому зверью… или сами превратятся в зверье, как сенары!

Блейд не сомневался в его искренности; боль и страсть звучали в голосе Хильгара.

— Что же вы собираетесь делать? — тихо спросил он. — Может ли ваш народ одолеть Рильгона?

— Нет, — пожал плечами вождь. — Мы пойдем к городу, дождемся женщин, которые нам помогают, и двинемся к северному океану, подальше от Рильгона. Там, на побережье, есть хорошие земли, не затронутые саммаром… Наши разведчики знают туда дорогу.

Странник кивнул. Что ж, возможно… Однако ему показалось, что сам Хильгар не уверен в успехе этого плана. Если Рильгон захватят лес и степь, кто помешает ему добраться до северного побережья?

— Чем же я могу вам помочь? — спросил он вождя бленаров, понимая, что настало время выбора. Он больше не ведал сомнений; в этом мире он пойдет с Хильгаром. Да, с Хильгаром и его народом, а не с кровожадными горцами и не с бреггани, которые вот-вот перегрызутся друг с другом.