Кровавый апельсин - Льювеллин Сэм. Страница 25

Через пару часов впереди, точно там, где и предсказывал Чарли, замаячил буй. Участники, готовые немного сжульничать у отметки, снова сбились в одну кучу. Яхта Джона Доусона вместе с тремя-четырьмя другими плыла чуть впереди с наветренной стороны. А с подветренной, довольно сильно отстав, держались пятеро французов.

— Ты только посмотри на них! — усмехнулся Чарли.

— Они слишком уж далеко, — откликнулся я. — Советуются, что ли, между собой?

Чарли кивнул. Мы мчались прямо к цели, твердо следуя румбу. Я снова и снова видел оранжевый шар на парусах Джона Доусона, и меня снедала какая-то непонятная тревога. Это было не просто ощущение, что все идет слишком хорошо, отнюдь нет. Как-то неприятно покалывало в затылке, и я знал, что неминуемо должно произойти что-то плохое.

Минуты через две, не более, мои предчувствия оправдались. По волнам промчался внезапный черный вихрь. На яхте Доусона стало заметно какое-то оживление. Я видел, как поднялись корпуса, потом паруса наполнились ветром, а по подветренным транцам заструилась белая пена. Катамараны дружно рванулись вперед.

— Мы можем догнать их в одну минуту! — утешил меня Чарли. Нет, черт возьми, я-то знал, что это не так. Сейчас все преимущества были у «Апельсина». Он словно летел на крыльях собственного, ему одному принадлежащего ветра. И вот из первой трети участников гонки мы оказались где-то в середине.

На размышления о том, что предпринять, ушло не более десяти секунд. Теперь уже стало не до безопасности. Жарре отставал так же, как и мы, — его ярко-зеленая яхта покачивалась на гребнях волн лишь чуть впереди. Но главной проблемой сейчас стал Доусон, и мне вовсе не хотелось, чтобы он на голову разбил нас, а пока все именно к этому и шло.

— Выбери слабину паруса! — скомандовал я Скотго.

Тот отпустил шкотовый угол и вместе с Диком налег на фаловую лебедку. Парус с ревом взметнулся на мачту.

Жарре откинул с головы капюшон. Его густые, черные как смоль брови нависали над крючковатым носом. Он мрачно следил, как наш левый корпус проносится с подветренной стороны его яхты.

— Присматривай-ка за ним зорче! — предупредил меня Чарли. — Я о нем всякого наслышался. С него станет, он запросто может забыть про правила и выкинуть что-нибудь этакое...

Что бы Чарли там такое ни слышал, сейчас я смотрел вовсе не на Жарре. Я не сводил глаз с Агнес. Она улыбалась, стоя на палубе лицом ко мне. Ее черные волосы развевались, точно флаг. Я чуть уклонился под ветер. С транцев «Секретного оружия» струилась вода. При первой же возможности я развернулся по ветру, и яхта, словно подскочив на волнах, стрелой полетела к бую.

— Провалиться мне на месте! — произнес Скотто. — С этим он ничего не мог сделать, правда?

* * *

Накренившись под углом в пятьдесят градусов, мы обогнули буй и поставили кливер. Ветер бил нам в корму. Приподнявшийся на повороте корпус с шумным хлопком плюхнулся на воду. Команда на баковом трамполине между корпусами выбилась из сил, с матросов градом катил пот. Когда мы легли на новый галс, со спинакером пришлось проделать те же маневры, что и во время утренней тренировки перед гонками. На этот раз, к сожалению, примерно в миле впереди мелькали паруса обогнавших нас соперников, причем даже самые медленные из них шли со скоростью не меньше двадцати двух узлов. Но я следил лишь за Доусоном. Над буем с пронзительными криками носились чайки, и мне казалось, что они смеются над нами.

Показатель скорости нашего катамарана приблизился к двадцати шести узлам. Полет его был стремителен и точен. Яхта всегда напоминала мне громадную кошку, но эта кошка каждый раз вела себя по-разному. Чуть раньше она была настороженной и напряженной, но все же оставалась ласковой киской. Теперь она превратилась в огромного яростного зверя, несущегося вперед и преодолевающего хаос. Одну руку я держал на штурвале, а вторую — на бегунке грот-паруса. В таких условиях даже мигнуть и то было невозможно.

За кормой хрипло ревела вода. Выглянуло солнце, и в просвете между корпусами замелькали ярко-синие волны, а в тучах брызг переливались радуги. Но мне было некогда любоваться этой красотой. Одним глазом я смотрел на компас, стараясь вести «Секретное оружие» чуть к ветру от румба, а второй не сводил с парусов впереди.

Паруса эти росли прямо на глазах.

Теперь уже не оставалось времени на то, чтобы думать, как поберечь яхту. Во всем мире для меня оставался слышимым только один звук — дрожь и визгливый скрежет мачт и рей, тяжелое гудение огромных полых корпусов. Глаза же видели только паруса впереди — они становились все больше и больше, пока не оказались рядом с нами. Боюсь, лица людей под этими парусами не сияли от счастья.

Наконец впереди остался один-единственный парус с большим оранжевым кругом. Джон Доусон. Густая борода, сверкающие глаза. Он что-то крикнул своим матросам, и они начали бешено вращать лебедку, спеша поскорее поднять риф на грот-мачту. Мачта так и содрогнулась. Пока парус поднимался, мы успели обойти Доусона, но едва риф очутился на вершине, как «Апельсин» бросился в погоню за нами.

Мы чуть переложили свои паруса, но Джону это не мешало. Он упорно отвоевывал скорость. Я видел, как разрезают волны наветренные корпуса «Апельсина», как молниеносно скользит его тень по воде. Катамараны шли настолько близко к друг другу, что было видно, как ветер раздувал седую бороду Доусона. Лаг [31] показывал уже двадцать восемь узлов; мы мчались мимо Ферманвилла к серым стенам Шербура.

Чайки исчезли, сменившись роящимися в небесах вертолетами и аэропланами. Навстречу нам высыпало множество моторок с фотографами и киношниками, но они мгновенно разлетались в разные стороны, уступая нам путь. Чуть дальше, на фоне города, возвышалась белоснежная «Гекла». А за нашей кормой растянулись в одну линию остальные участвующие в гонках яхты. Какой-то тримаран даже отбросил один из корпусов и несся на двух оставшихся. Но тщетно — сегодня меня подгоняло магическое средство, именуемое отчаянием.

Любой спонсор спит и видит одно: узреть свою яхту на экране. Существует немало способов осуществить эту мечту, но лучший из всех — выиграть гонки.

На пристани Шербура колыхалось целое море людских голов и приветственно машущих рук. До финиша оставалось две мили, и было такое ощущение, что нас только двое — я и Джон Доусон. Остальные отставали на добрых двадцать секунд.

Рев воды в кильватере «Секретного оружия» и рев за кормой «Апельсина» слились воедино. Уголком правого глаза я видел два острых носа корпусов катамарана Джона, похожих на два блестящих ножа. И ножи эти постепенно скользили назад. Изо всех сил я старался сдержать победную улыбку и не расслабляться. Никогда не сбавляй скорость до самого финиша... Преждевременное торжество не раз становилось причиной проигрыша гонок, и куда чаще, чем недостаточный профессионализм. Рядом со мной, впившись глазами в гордый ряд буйков на линии финиша, застыл Чарли. Как я ни боролся сам с собой, но так и не одолел искушения чуть повернуть голову и посмотреть, насколько мы обогнали противника.

«Апельсин» мчался за кормой, отставая от нас на три корпуса. Сейчас он напоминал две соединенные перемычкой моторные лодки на полном ходу. Одна из них бороздила волны, вторая почти летела над водой. Матрос на передней площадке вытягивал парус. Чтобы разглядеть все это, мне хватило и секунды. Но в следующий миг я увидел нечто такое, от чего у меня перехватило дыхание и замерло сердце.

Перемычка справа от мачты внезапно стала тоньше и сложилась, словно была сделана из картона. Мачта завалилась на нос, и яхта резко затормозила, а приподнятый корпус тяжело рухнул в воду. Взметнулась туча брызг, но сквозь нее мы все же смогли разглядеть, как две маленькие фигурки в красном взлетели в воздух.

— Господи! — только и прошептал у меня над ухом Чарли. Одна из фигурок скрылась в глубине синих вод и тут же вынырнула обратно. Прямо на нее стремительно несся тримаран. Я открыл рот, чтобы крикнуть, предупредить, но было уже поздно. Прежде чем из моего горла успел вырваться хоть один звук, левый корпус тримарана прорезал волны как раз в том месте, где секундой назад чернела голова. Когда он промчался мимо, человека в воде уже не было видно.

вернуться

31

Прибор для определения пройденного расстояния или скорости судна.