Наследство - Майкл Джудит. Страница 162

— А если один из нас в кого-то влюбился?

— Тогда мы можем поговорить о разводе, если это действительно важно. Однако нет никакой спешки.

Поль смотрел через огромное окно на сияющий город внизу. Он раскинулся до самого горизонта, в нем таились опасности, но их не было видно с того места, где он стоял.

— Думаю, лучше поговорить сейчас, — сказал он.

В квартире Клэя никто не отвечал. Через час безуспешных попыток дозвониться и сделать что-либо из работы между звонками Лора отправилась домой. Но, выйдя из отеля, она передумала и, взяв такси, поехала к нему. Она подождет его там. Телефон не годился для такого разговора: она хотела видеть его лицо — когда задаст ему вопрос — что бы она его ни спросила; она еще не знала, что спросит. Конечно же, Поль неправ. Тем не менее она хотела поговорить с Клэем как можно скорее. Просто чтобы убедиться.

— Их нет дома, мисс Фэрчайлд, — сказал привратник, дежуривший в вестибюле огромного здания, превращенного из старой типографии в жилой дом с дорогими апартаментами.

— Знаю, — ответила Лора, — подожду наверху.

Привратник прикоснулся к шляпе, когда она прошла мимо него к лифту. Он знал, что у нее есть собственный ключ; Клэй дал ей его сразу же после переезда, когда она помогала ему обставлять помещение мебелью.

Все лампы горели. В их ярком свете Лора была поражена чистотой квартиры. «Влияние Мирны», — подумала она. Беспокойно она бродила по огромной комнате, разделенной на части мебелью и высокими растениями. Она присела и взглянула на журналы, лежавшие на кофейном столике, стала их листать, прислушиваясь к звукам, доносившимся с Грин-стрит, и случайным шагам этажом выше. Затем она начала ходить вновь; она не могла усидеть на месте.

В углу комнаты стена книжных шкафов отгораживала спальню. Один из шкафов у дальней стены был открыт, и она различила в нем аккуратно развешанные платья Мирны. Другой шкаф лишь немного приоткрыт, словно он был поспешно чем-то набит и не плотно закрывался. Лора заметила один из элегантных костюмов Клэя и его ботинки, сваленные в кучу на полу. «Странно, — подумала она, — Клэй особенно внимательно относится к обуви». От нечего делать она открыла дверь шкафа. Ботинки были запихнуты в небольшом пространстве, оставленном около металлического секретера с выдвижными ящиками. Лора покачала головой. Глупее места для секретера не придумать; в его распоряжении огромная квартира, а вместо этого он запихнул его сюда. Может быть, здесь он хранит свои любовные письма и не хочет, чтобы их видела Мирна?

Она закрыла дверь шкафа и обошла вокруг кровати, чтобы взглянуть на книги, стоявшие на полках у другой стены. Взяла несколько из них, перелистала, затем поставила обратно. Наконец, взяв одну, прошла с ней в гостиную, где села в кресло, стараясь вновь приняться за чтение. К полуночи Лора сдалась. Она устала и волновалась, одновременно чувствуя себе нелепо оттого, что волновалась. «Я изматываю себя совершенно зря, — подумала она. — Увижу Клэя завтра в офисе…»

Но на завтра намечено заседание правления корпорации Сэлинджеров. Ей нужно вылетать восьмичасовым рейсом в Бостон. Что ж, тогда она сначала придет сюда и с глазу на глаз поговорит с Клэем.

Она было вышла, но что-то словно навалилось на нее, и она возвратилась. Почему секретер стоял в шкафу? В этом не было никакого смысла. Клэй так ухаживал за своими ботинками, чистил, набивал бумагой, чтобы они не теряли формы; к чему секретер ставить рядом с ботинками, когда по всей квартире полно других шкафов?

Потому что этот шкаф в спальне был единственным с замком

Она заметила это, когда помогала обставить квартиру мебелью. Только один шкаф имел замок. И теперь, когда Клэй жил не один, он поставил секретер в этот шкаф. Сколько сложностей нужно преодолеть только для того, чтобы спрятать старые любовные письма.

Стоя посредине комнаты, Лора размышляла. Это шкаф Клэя; она не имела права смотреть, что там внутри. Нужно отправляться домой. Но в памяти эхом звучали слова Поля, а царившая в комнатах тишина делала их звучание еще громче. Только чтобы убедиться. Вот почему я здесь.

В спальне она открыла шкаф снова и заглянула в верхний ящик. Он открылся легко, и она рассмеялась. Все эти переживания из-за ничего… Она взглянула на конверты и узнала свой почерк: письма, которые она писала Клэю, когда он жил в Филадельфии и потом, когда он находился в Чикаго до приезда в Нью-Йорк. Он сохранил их все, подумала она; никогда не знала. Были также ее фотографии, Келли и Джона Дарнтона, а также всех девушек, с которыми он общался после окончания школы. «Все это так невинно, — с облегчением подумала Лора. — Мне следовало бы знать. Я знала; я сказала Полю, что он неправ».

Она наклонилась и попыталась открыть нижний ящик. Он был закрыт.

Лора опустилась на колени. Как бы мне хотелось находиться дома. Присев на корточки, она смотрела на закрытый ящик. Металл поблескивал в свете ламп. Только лишь убедиться; только лишь убедиться; только лишь убедиться. Затем, используя кредитную карточку как отмычку, она отжала язычок замка.

Черт подери, не следовало бы мне быть такой ловкой в подобных делах; пора бы давно позабыть.

Она выдвинула ящик. Он был почти пуст. В нем был лишь толстый конверт, перевернутый так, что она не могла видеть имени и адреса, и коробочка из полированного красного дерева. Она подняла коробочку; дерево на ощупь казалось шелковистым. Она открыла крышку. Изнутри коробочка была отделана синим бархатом, и на нем, сияя рубинами и бриллиантами, лежало ожерелье Ленни Сэлинджер.

ГЛАВА 30

Клэй оставил машину в гараже, расположенном за квартал от своей квартиры, по дороге домой он и Мирна продолжили спор, начатый на вечере. В последнее время они часто спорили и ссорились: ссоры, начинаясь на пустом месте, разрастались как снежный ком, а затем взрывались криками, разбитой посудой. После они бросались в кровать, где Мирна обычно устраивалась сверху или делала минет, пока не восстанавливались дружеские отношения.

— Не хочу, — сказал Клэй, проходя мимо привратника, — поэтому и не уступаю…

— Мистер Фэрчайлд, — проговорил привратник, — к вам приезжала мисс Фэрчайлд. Около часа назад она уехала.

— Приезжала? Сюда? Сказала зачем?

— Нет, сэр. Подождала некоторое время наверху, затем уехала.

— Возможно, она оставила записку, — пробормотал Клэй, — сделать что-нибудь завтра с утра.

В лифте он вспомнил, на чем остановился, и продолжил:

— Я не хочу ходить на твои чертовы бенефисы, мне осточертело напяливать этот дурацкий смокинг, мне не нравится, как там готовят, мне противно, когда меня рассматривают с головы до ног.

— Тебя разглядывают с головы до ног, потому что людям нравится то, что они видят перед собой. Клэй, пойми, это те люди, о которых ты читаешь в газетах! В один из ближайших дней наша фотография тоже появится в газете!

— Не желаю, чтобы моя фотография появилась в газете. Не я читаю про них — ты. Мне на них наплевать. Напыщенное дерьмо, им некуда девать деньги; они думают, что правят миром…

Он открыл дверь.

— Я действительно так думаю, Мирна, можешь вопить сколько угодно, но отныне ты не загонишь меня ни на одно из подобных сборищ. Господи, все, что мне нужно — это сварливая, пробивная, карабкающаяся вверх по социальной лестнице жена.

— Ты вообще недостоин никакой жены, — огрызнулась Мирна, — я из кожи лезу, стараясь сделать тебя лучше, ввести в нужные круги…

— К черту, дорогая, не делай меня лучше; лучше оставь меня в покое!

— Наверное, так и следует сделать! Может, стоит позвонить и все отменить?

— Меня очень радует такая перспектива!

Она прошла вперед и исчезла на кухне. Клэй ходил по комнате в поисках записки от Лоры. Ничего. «Может быть, позвонить ей, — подумал он, — вдруг что-то важное? Иначе зачем ей приходить сюда?» Было два тридцать ночи. Звонить сейчас неудобно. Они увидятся на работе. Стаскивая пояс и галстук, Клэй прошел в спальню и швырнул их на кровать.