Спящая красавица - Майкл Джудит. Страница 149

Анна молчала, чувствуя руку Джоша на своей руке. «Мой отец и я, – думала она, – мы освобождаемся от той жизни». Но знала, что не освободится окончательно, пока не расскажет Джошу о своем прошлом. Без этого они не могли быть вместе. «Я должна позволить ему разделить это со мной, – подумала женщина, – как он хочет, чтобы я разделила с ним его работу. Разделить все. Плохое и хорошее. Но волна сонливости сразу же накрыла ее, и она почувствовала, что глаза закрываются. Завтра. Или послезавтра. Еще много времени».

– Ну, хватит, тебе нужно поспать, – решительно заявил Джош. – Мы можем отложить поездку к гробнице на день, если ты не хочешь вставать рано.

– Нет, я хочу поехать завтра. Начать с завтрака в шесть тридцать. Мне здесь так хорошо, Джош. Как чудесно чувствовать себя частью странного города, сидеть в кафе и пить кофе с местными жителями.

– И их музыкой, – сказал Джош. Оба они засмеялись в то время как звон цимбал взорвал воздух вокруг них.

Об этом и думала Анна, ложась спать в своем номере: их дружный смех. «Спокойной ночи, Джош», – сказала она про себя, как сказала ему это в лифте. «Хороших снов», – прозвучал его ответ в ее памяти, он сказал это, когда женщина направлялась в свою комнату. – «Завтра у нас будет изумительный день».

«У меня сегодня был изумительный день», – подумала она и улыбнулась.

Казалось, вокруг гробницы возродился к жизни маленький городок. Бесплодная долина, зажатая между коричневыми холмами, была запружена грузовиками и разными машинами, складными столами и стульями, корзинами для упаковки, горами инструментов, прожекторов мощных фонарей, отдельными частями строительных лесов, ящиками с продуктами и бутылками с водой, вооруженными египетскими солдатами, рабочими, журналистами и фотографами, археологами, помощниками, официальными представителями правительства и небольшой группой почетных гостей. Все они двигались в облаке пыли под ослепительным солнцем. Анна вспомнила слайды, которые Джош показывал ей, где долина предстала тихой и молчаливой, такой заброшенной будто находилась на краю света, и она не могла поверить, что это было то же самое место.

– Мне бы хотелось, чтобы ты увидела это место каким оно было, когда мы первыми пришли сюда, ? сказал Джош, наблюдая, как Анна воспринимает оживленную сцену. – Но честно говоря, у меня такое чувство, что именно так выглядело это место, когда жили и умирали фараоны. Здесь всегда были рабочие, выкапывавшие новые гробницы, художники, расписывавшие их, и другие рабочие, доставлявшие в гробницы сокровища и предметы обихода, которые потребуются фараону в иной жизни. Они работали в две-три смены, поэтому постоянно были люди, приходившие и уходившие. Не знаю, оставалась ли долина пустынной больше, чем на короткие промежутки времени, пока эпоха фараонов не закончилась. А после них, даже раньше, появились грабители гробниц. Давай войдем?

Они начали длинный спуск по грубым каменным ступеням. Рабочие вбили примитивный поручень в каменную стену с одной стороны, но Анна хотела войти в гробницу, как впервые это сделал Джош и не пользовалась им. Сверху были закреплены лампы, бросавшие резкие тени на камень, так что Анне показалось, будто она роет ход к центру земли. Поэтому, когда Джош встал перед входом в первую комнату и пропустил ее вперед, женщина вошла и застыла в изумлении.

Комната сверкала яркими цветами: огромные лампы освещали яркие, нетронутые временем краски, которые сохранились в сухом воздухе и в полной темноте. В окружении этого буйства красок и рисунков Анна больше не слышала разговоров, доносившихся из других комнат, как будто они с Джошем оказались одни, вне времени. Завернув рукава рубашек из-за удушающей жары, время от времени они пили воду из бутылки, которую взял наверху Джош, и медленно ходили вдоль стен, запрокинув головы рассматривали нарисованные фигуры в натуральную величину и миниатюрные изображения. В то время как они продвигались, останавливаясь, чтобы разглядеть рисунки, Джош рассказывал Анне содержание изображенных сцен и истории, которые стояли за этим, а также историю сокровищ, расставленных вдоль стен, и других, еще не разобранных и оставленных там, где их нашли. Она слышала только его голос, величие этой гробницы принадлежало ему. Он нашел ее и открыл миру и говорил о ней, как будто это был альбом семейных фотографий.

– Мы фотографируем каждый предмет, – рассказывал Джош, – записываем его описание, присваиваем ему каталожный номер, заворачиваем и укладываем в корзину, потом поднимаем на поверхность, грузовиком доставляем до Нила, где все грузится на катер и отправляем по реке в Каирский Египетский музей. Каждый из этих предметов бесценен, разумеется, поэтому, как ты видела; долину патрулируют части египетской армии.

– У тебя есть представление, сколько здесь предметов? – спросила Анна.

– Еще нет. По предположениям, около десяти тысяч.

Анна попробовала представить себе, что значить составить документы и вывезти эти многочисленные предметы, от крошечных резных фигурок до настоящих тронов, покрытых листовым золотом и драгоценными камнями. Джош сказал, что это займет месяцы, может быть, год. Ей захотелось знать, сколько же времени он пробудет в Египте.

Они прошли в последнюю комнату с огромным каменным саркофагом в центре; здесь еще требовалось установить леса и лебедку, чтобы рабочие могли поднять каменную крышку и вынуть мумию фараона. Вдруг Анна почувствовала головокружение от духоты.

– Подожди минутку, – сказала она и, закрыв глаза, прислонилась к стене.

– Боже мой, извини, – сокрушенно сказал Джош. Он взял ее за руку и подвел к каменному выступу, шедшему вдоль одной стены. – Посиди здесь, выпей еще воды. Сейчас поднимемся наверх, как только тебе станет легче. Извини, я увлекся и забыл, что не все привыкли здесь находиться. – Он сердился на самого себя, и Анна поняла это по его голосу.

– Я могла бы попросить тебя приостановиться, – сказала она, улыбаясь, – но не захотела. Я никогда не видела ничего более великолепного.

Джош сел рядом с ней.

– Действительно, такого больше нет нигде. Но мы могли бы разделить осмотр на два-три дня.

– Нет, так лучше всего. – Анна оглядела квадратную комнату. Здесь было меньше рисунков, на потолке золотые звезды на синем фоне, а стены покрыты письменами из Книги мертвых. – Я хотела бы быть поглощенной этим, – проговорила она. – Я хотела бы затеряться здесь.

– Почему? – спросил Джош.

Впервые он спросил прямо о ее чувствах, и Анна инстинктивно отпрянула. Встретилась с ним глазами и отвела взгляд, потому что ей стало стыдно.

– Чтобы стать частью этого, – сказала она через некоторое время. – Чтобы почувствовать, как ты воспринимаешь это. Я думаю, ты позволяешь этой работе поглотить тебя так же, как я позволяю юриспруденции поглотить меня, и я подумала, что если бы могла быть полностью поглощена всем этим, как ты, то смогла бы понять эту часть тебя, а я знаю, что ты понимаешь меня. И еще, – торопливо продолжала она, не давая Джошу времени что-то сказать по поводу ее слов, гораздо более откровенных, чем все, что она когда-либо говорила ему или еще кому-то, – когда я путешествую, мне нравится становиться как бы частицей страны, в Египте это значит хаос каирских улиц или кафе в Луксоре или невероятное величие гробницы.

Джош кивнул.

– Теперь ты чувствуешь себя лучше?

– Гораздо лучше. Спасибо. Я посидела и это помогло. Я хотела бы узнать об этой комнате.

Он прошел вдоль стен, переводя некоторые строки, а потом присел рядом с саркофагом, провел пальцами по резным изображениям Исиды и священных животных, рассказывая легенды о них. Анна чувствовала себя, как ребенок, которому рассказывают сказку на ночь: в тепле и безопасности, словно укутанная в одеяла и убаюканная его голосом, воссоздающим чудесный, древний мир.

– Обед, – вдруг сказал Джош. Анна смотрела непонимающими глазами, как будто проснулась. – Мы вернемся в Луксор. – Он пытливо посмотрел на нее, когда она встала рядом с ним. – Мы можем вернуться сюда после обеда или, если хочешь, завтра и в любой день; здесь есть десятки других гробниц, некоторые совсем не такие, как эта, храмы и памятники, в зависимости от того, что ты хочешь посмотреть.