В кольце твоих рук - Макалистер Энн. Страница 5

Там нет телефона. Нет мощеной дороги. Оттуда невозможно будет сбежать, после того как Шейн выведет из строя грузовик. И вряд ли кому-то придет в голову искать там пропавшую невесту.

Шейн набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул, радуясь такому замечательному решению. Кэш просто не поверит, когда вернется и обнаружит дожидающуюся его Милли.

Видите? Есть дела, которые способен провернуть даже парень с больным пальцем!

Такого они не ожидали.

К тому времени, когда Шейн отыскал дорогу, снега намело дальше некуда. Остановившись, чтобы открыть ворота, Шейн всерьез испугался, что не сможет сдвинуться с места. Но новые покрышки, купленные осенью, стоили потраченных на них денег, и четырехколесный привод, которым Шейн почти не пользовался в своих поездках, себя оправдал.

Но все равно ему понадобилось больше часа, чтобы преодолеть участок, на который в хорошую погоду ушло бы не более пятнадцати минут. Однажды он чуть не свалился в кювет. Дважды пришлось отъезжать назад и взбираться на холм с разгона.

Один раз ему удалось. Второй раз – нет. Они почти добрались до места, когда удача его покинула.

Шейну пришлось остановится на середине склона и подняться пешком, чтоб убедиться, что он движется по дороге. Как только он вышел из машины, резкий порыв ветра швырнул ему в лицо охапку снега, словно пытаясь ослепить. Сгорбившись, Шейн засунул больную руку подмышку и полез вверх. Сзади доносился стук в окошко.

Опустив голову и надвинув шляпу как можно ниже, Шейн, не обращая внимания на стук, побрел навстречу ветру. Поднявшись на вершину горы, он уже начал склоняться к мысли, что ему стоило выбрать в качестве убежища более доступное место. Он подумывал о том, чтобы вернуться.

Один взгляд назад развеял эту идею. Грузовик был еле виден. Ветер почти замел проложенную им колею. Дорога позади машины различалась ничуть не лучше, чем впереди.

Шейн отвернулся и начал рассматривать то, что можно было увидеть вокруг. Большей частью пейзаж представлял собой сплошную белизну. Различив вдали несколько деревьев, Шейн попытался прикинуть, как относительно них проходит дорога. Сообразив, он повернулся и двинулся в обратный путь.

Милли прильнула лицом к стеклу. Она застучала снова.

Шейн покачал головой. Сейчас не время спорить.

Она что-то сказала, но ее голос был заглушен порывами ветра.

Шейн снова покачал головой. Он остановился не для того, чтобы разговаривать. Через полчаса эта дорога станет непроходимой. Черт, может, она уже непроходима.

Он влез в кабину, повернул ключ зажигания, прошептал молитву, опустил ногу на педаль газа и осторожно нажал, чтобы сдвинуться с места.

Он сдвинулся. Настолько, что боком заехал в кювет.

– Проклятье!

Шейну не надо было вылезать из машины, чтобы понять: сам он на дорогу не выберется. Даже если будет рыть снег несколько часов напролет. А он не может рыть несколько часов. Потому что палец болит.

Он шепотом выругался.

Стук в окно позади заставил его подскочить от неожиданности. Он вздохнул. Теперь у них есть целая вечность на разговоры.

Шейн вылез наружу и направился к кузову.

– Что?

– Мне нужно в туалет.

Он мрачно улыбнулся и обвел рукой белый пейзаж.

– Чувствуй себя как дома.

Милли вспыхнула.

– Ты хочешь сказать, что мы застряли?

Шейн нахмурился.

– Это временно.

– Как и мое похищение?

Шейн снова сгорбился под особенно сильным порывом ветра. Это не так, – убеждал он себя, вопреки обвиняющему взгляду ее ясных ореховых глаз.

– Вот именно, – грубо ответил он. Черт, уже угрызения совести начинаются. Она еще спасибо ему скажет. Разве он не спас ее от самой себя? Он ведь не виноват, что снег такой сильный.

– Идем, – сказал Шейн. – Мы сможем дойти пешком. В хижине есть ванная комната.

Милли выпрыгнула из кузова, встала рядом с ним по колено в снегу, и осмотрелась по сторонам.

– В какой хижине?

– Вон там. Над дорогой, – рассеянно ответил Шейн.

Она посмотрела на падающий снег.

– Какой дорогой?

Шейн скрипнул зубами.

– Идем. Я покажу. – Он взял ее здоровой рукой за локоть и подтолкнул в нужном направлении.

– А в этой хижине есть обогреватель?

– Да.

Естественно, он был сломан. А еще, как выяснил Шейн, когда они наконец доковыляли до дома, не было воды. Поэтому туалет не работал.

Он сможет починить и то, и другое. Но пока…

– За домом был старый туалет.

– За домом? – Милли смотрела на Шейна широко раскрытыми глазами.

Он раздраженно пожал плечами.

– Я все починю. А пока привыкай к тому, что есть. Прости, что это не четырехзвездочный отель. Я не догадался приехать сюда и все подготовить. Видишь ли, я ведь не планировал это!

В ее огромных глазах появилось неописуемое выражение простодушия и насмешки.

– Никогда бы не подумала.

Он не мог зажечь спичку одной только левой рукой. Видит Бог, он пытался.

Шейн чиркал, чиркал снова и снова. Тяжело было просто достать спичку из дурацкого коробка. Затем он никак не мог царапнуть ею под нужным углом. Спички ломались, с них сдиралась сера. Наконец, одна из них загорелась, но тут же была погашена ворвавшимся в дверь сквозняком, когда Милли вернулась из туалета.

– Черт побери! – Весь пол был засыпан спичками.

Милли ошеломленно взглянула сначала на Шейна, сидящего на полу у камина, затем на спички, затем на его забинтованную руку.

– Что случилось?

Шейн знал, что спрашивает она не про спички.

– Долго рассказывать.

Она многозначительно взглянула в окно на бушующий за стеклом буран, и стряхнула с одежды слой снега.

– По-моему, времени у нас более чем достаточно. Итак, я повторяю, что случилось?

– Я оторвал себе большой палец.

У Милли отвисла челюсть.

– Нарочно?

– Конечно, нет! Я помогал девушке выгрузить вещи из трейлера, а трос оборвался, и лошадь испугалась, и мне зажало палец, и… – Он пожал плечами. Такого рода ранения вряд ли способны вызвать сочувствие.

Объяснение было принято.

– Ты участвовал в родео вместе с Кэшем. – Затем, снова взглянув на его повязку, Милли добавила, – Это ужасно.

– Ага. Но я подобрал его. И мне снова его пришили. – Шейн отвернулся и начал мучить очередную спичку.

– Ты его подобрал? Твой палец?

А что еще оставалось делать?

– Да, а что?

Милли пожала плечами, а затем протянула руку.

– Дай сюда. – Она присела рядом с ним, отобрала у него коробок и решительно выхватила спичку. – Вот значит, что мы зажигаем? – Она кивнула в сторону щепок и скомканной бумаги, лежащей в камине.

– Я думал, это поможет быстро обогреть дом. – Шейн поморщился, сообразив, что свалял дурака. – А затем я собирался выйти наружу и разобраться с топливным баком.

Милли чиркнула спичкой, спрятав ее в ладони, поднесла к камину и подожгла бумагу. Пламя занялось, перекинулось на поленья, припасенные кем-то загодя, начало разгораться.

Стало чуть теплее. Милли уселась на пятки и протянула руки к огню. Затем глубоко вздохнула и с улыбкой повернулась к Шейну.

– У нас получилось.

– Ага.

Но Шейн и без того согрелся, и огонь был не при чем. Внутри у него разгорался настоящий пожар. И все из-за ее улыбки.

Он понял, почему Кэш рад оказаться у нее под каблуком. Она умела так взглянуть на человека, что тому хотелось улыбнуться. Хотелось дышать полной грудью. От ее взгляда маленькие волоски на теле вставали дыбом. И много чего еще происходило.

Кэш, – напомнил себе Шейн. – Она принадлежит Кэшу.

Он встал.

– Спасибо.

– Пожалуйста, – ответила Милли, по-видимому, не заметив его чисто мужскую реакцию. Она откинула назад волосы и, все так же улыбаясь, глядела на него.

Шейну вдруг захотелось, чтобы она не делала этого. Не трогала волосы. Не улыбалась. Не смотрела.

Он попятился и, заплетающейся походкой, бросился к двери.