В кольце твоих рук - Макалистер Энн. Страница 7

– А откуда мне знать, что она не называла тебя Милли?

– Причины не было, – заявила девушка таким тоном, словно ее ответ был вершиной логики.

Шейн не понял. Похоже, он слишком многое не понимает.

– Мама говорила, что когда я была маленькой и плакала, мое лицо становилось, как алая розочка. Отсюда… мое имя. – Она смущенно пожала плечами и улыбнулась. – У мамы было своеобразное чувство юмора.

Заметно.

Шейну подумалось, что ему бы чувство юмора сейчас не помешало.

Эта девушка – не Милли?

Он попробовал восстановить в памяти вечер, проведенный с Кэшем в «Бочке». Из них двоих пил только Кэш, но не Шейн. Пожалуй, он мог бы совершить ошибку, если бы был пьян. Так ведь у него во рту и капли виски не было. Зато вкус имбирного пива вспоминается очень отчетливо.

Шейн покачал головой.

– Но он говорил… – Он усиленно пытался припомнить, что именно сказал ему Кэш.

Красотка с темными волосами – вот его слова.

Что ж, там была только одна красотка с темными волосами.

Или только одна, которую заметил Шейн.

Шейн застонал. Он прикрыл глаза и почесал переносицу. Перед его глазами возникла эта сцена. Две девушки были блондинками. Две другие – брюнетками. И у обеих были длинные волосы.

Но только одна из них была красивой.

Вторая девушка – та, что уехала в фургоне цветочницы вместе с парнем из церкви.

Вторая девушка…

Милли?

– Та, что уехала в цветочном фургоне? – еле слышно сказал он, беззвучно молясь, хотя в глубине души уже знал, что его молитва услышана, и ответ на нее отрицательный.

На фургоне была какая-то забавная вывеска. То ли «Цветы Дейзи», то ли «Розы…»

– Это была Милли, – кивнула девушка. – Она одолжила у меня фургон.

Шейн посмотрел на нее обвиняющим взглядом.

– Так ты цветочница?

– Я цветочница.

Шейн разъярился окончательно.

– Тогда почему она забрала твой долбаный фургон?

– Приятели Майка собирались вечером украсить его машину. Знаешь, навешать всяких лозунгов, типа «Молодожены», и прицепить к бамперу консервные банки. Они попросили оставить машину у церкви. Милли приехала вместе со мной, чтобы заняться цветами. Она помогает мне в магазине. А потом Майк заехал за ней, и я позволила им взять на вечер мой фургон. Мне он не нужен. Я живу буквально в двух шагах от…

– В квартире над книжным магазином, – мрачно подсказал Шейн.

– Вот-вот. Я собиралась вернуться домой пешком. Но появился ты и…

Шейн клацнул зубами. Он сорвал с головы шляпу и швырнул ее через всю комнату.

Он окинул мисс Джорджию… Розу!… Гамильтон гневным взглядом.

– Так какого черта ты не сказала мне раньше? Ты позволила мне это сделать!

Она возмутилась.

– Значит, это я виновата?

Шейн горделивой поступью пересек крохотную комнатушку и остановился возле Розы, глядя на нее с еще большей яростью.

– Конечно, ты! Ты могла меня остановить!

– Как? Заявить, что я не Милли? И ты бы мне поверил?

Шейн сжимал в кулак и разжимал здоровую руку. Он не знал, поверил бы ей или нет.

Скорее всего… нет.

Он бы решил, что она лжет с целью удержать его от поступка, который необходимо было совершить. И эта мысль довела его до белого каления!

Он взъерошил рукой волосы. Он шепотом выругался. Произнес такие слова, за которые мама заставила бы его вымыть рот с мылом. Ему было приятно увидеть, как округлились глаза мисс Джорджии… Розы!… Гамильтон. А потом он смутился, потому что обидел ее.

Шейн плотно сжал губы.

– Прости, – буркнул он. Он отвернулся и уставился в окно, за которым мела пурга. Его голова кружилась, как снежные хлопья.

Колеса грузовика пробуксовывали, когда он пытался выехать из кювета. Выбраться из кювета не получится. Они застряли.

Шейн повесил голову. Его глаза закрылись.

– Хреново.

Чья-то рука коснулась его плеча. Он вздрогнул.

– Ты хотел сказать, здорово, – нежно произнесла Роза.

Шейн отшатнулся.

– Угу.

– Это был… благородный поступок с твоей стороны.

Шейн фыркнул.

– Тем более, что это вовсе не твоя проблема. – Она встала с другой стороны, чтобы видеть его лицо, но он не хотел смотреть на нее. – Видишь ли, это дело Кэша. А не твое. Кэш обязан был что-то предпринять.

– Ему пришлось уехать!

– Ему всегда приходится уезжать, – раздраженно заметила Роза. – Милли уже тошнит от этого.

– Поэтому она выходит замуж за другого?

– Нет, она выходит за человека, который не уезжает от нее. Который постоянно доказывает ей своими поступками и словами, что она значит для него больше, чем какая-то дурацкая лошадь.

– Но это же Свобода, – возразил Шейн.

– Да хоть сам Пегас! Ни одна женщина не согласится вечно оказываться на втором месте после лошади.

– Не вечно. А только до вторника.

Роза широко раскрыла глаза.

– Ты не понимаешь меня, правда? Ты такой же, как Кэш.

– Думаю, да, – упрямо сказал Шейн. – Я еще не встречал женщину, которую не смог бы променять на хорошего быка.

– Что ж, зато честно. – Роза глубоко вздохнула. – Но если Кэш действительно так считает, то почему Милли обязана выходить замуж за такого мужчину, как он?

– Потому что он ее любит.

– Он не знает, что такое любовь! И, – она фыркнула, – по-видимому, ты тоже не знаешь.

Шейн взглянул на нее, оскорбленный в лучших чувствах.

– Я не из тех, кто женится!

– А кто за тебя пойдет?

Как ни странно, это его задело. Он скрипнул зубами.

– Поживем, увидим, – прошипел он.

Но, если честно, Шейн не был уверен, что среди фанаток, с которыми он встречался на протяжении долгих лет, найдется хотя бы одна влюбленная дурочка, желающая стать спутницей его жизни.

Но это не важно, ведь он и не предлагал!

– Я согласна, – кивнула Роза. – Поживем, увидим, – добавила она, сообразив, что он не сразу понял, что она имеет в виду. – Зато с завтрашнего дня Кэш сможет ездить на любой лошади, на которой только захочет. Милли выйдет за Майка и будет счастлива. – Она вздернула подбородок, ожидая, что Шейн начнет спорить.

Он не стал спорить.

Она права.

Может, ошибается только в отношении счастья. Время покажет. Но завтра, где бы ни был Кэш, на какой бы лошади он ни ехал, нравится это ему или нет, Милли выйдет замуж за Майка.

Потому что Шейн похитил не ту девушку.

Он направился к двери.

– Куда ты идешь?

– Вытаскивать грузовик. Отвезти тебя домой. Мы здесь не останемся.

– Но он застрял! Там метель метет.

– И не шуточная, – выдохнул Шейн. Но это не оправдание. Он притащил сюда девушку в снегопад. Теперь он должен увезти ее обратно.

– Подожди!

Но Шейн не стал ждать. Он на ходу набросил куртку и начал застегивать молнию, уже пробираясь по снегу. Он услышал, как Роза – теперь Шейн привыкал думать о ней как о Розе – выскочила в дверь вслед за ним. Он обернулся.

– Ведь ты без сапог.

– Я нашла старые сапоги под креслом.

Без сомнения, остались от прежних хозяев. Шейн смотрел, как она бредет вслед за ним в слишком больших для нее сапогах.

– Возвращайся и жди меня. Я заберу тебя, когда вытащу грузовик.

Но она не остановилась. Упрямо шла вперед.

– Нет. Если ты и дальше собираешься валять дурака…

– Что ты хочешь сказать? – нахмурился Шейн.

Но она не ответила, просто поравнялась с ним и потащилась рядом. Не важно. Шейн и так знал, что она имеет в виду.

– Ты должен пообещать, – задыхаясь от быстрой ходьбы, потребовала Роза, – что не станешь похищать Милли.

– Я думаю, – прошипел Шейн сквозь зубы, – что на сегодня с похищениями покончено.

Она ослепительно улыбнулась.

– Хорошо.

Грузовик занесло снегом до середины дверей. Шейну пришлось разгребать снег рукой, прежде чем он смог открыть дверь и достать лопату. Роза тем временем очистила ветровое стекло и смахнула снег с капота. Копать одной здоровой рукой было ужасно неудобно, и работа двигалась еле-еле. Шейн знал, что Роза уже перестала сметать снег, и теперь просто смотрит на него.