Тьма перед рассветом - Макбейн Лори. Страница 74

— Вы приехали прямо из Лондона? — спросила Рея. — А мне казалось, что вы собирались на юг навестить семью.

Алистер Марлоу смущенно поежился. — Я уехал из Лондона вскоре после вас, капитан. Решил съездить домой, повидать своих стариков. Да только дома-то у меня больше нет, вот так. Там теперь хозяйничает брат, а у него жена и дети. Я там чужой. Да и потом, похоже, за все эти годы мнение моего братца обо мне ничуть не переменилось А старики мои давно уж умерли, ещё когда я в первый раз вышел вместе с вами в море. Так что, кроме воспоминаний, у меня не осталось, — тихо добавил Алистер. Сердце Реи тоскливо сжалось, она вспомнила, как сильно он мечтал когда-то, что вернется домой. Но время было безжалостно к тем, кого он оставил на берегу.

— Мне очень жаль, Алистер, — сказала Рея, сочувственно тронув его за руку.

— Глупо, конечно, но мне всегда казалось, что стоит вернуться богатым и меня примут с распростертыми объятиями. Но у них теперь своя жизнь, а мне в ней не нашлось места.

Рея взглянула на Данте. Он стоял рядом с ней, высокий, сильный, полный собственного достоинства, но теперь она украдкой подумала, а не ждет ли его подобный прием, если он через столько лет решится вернуться к себе в Мердрако?

Глава 14

Словно тысячи крохотных солнц, сияли мириады свечей. Ослепленный и очарованный блеском и великолепием, любой, кто попал бы в Большой Зал замка, тут же зажмурился бы при виде нестерпимого сверкания многочисленных люстр, которые отражались в сотнях зеркал, украшавших белые с золотом стены величественного помещения. Высокий, в пятидесяти футах над головой, потолок, весь в затейливых картинах на мифологические сюжеты, с их облаками, напоминал настоящее небо, а ослепительно сверкавшие на его фоне хрустальные подвески канделябров сияли, подобно звездам, волшебной Венере и яркому Альдебарану, посылая дрожащие лучи в самые дальние уголки зала. Волнующие звуки прекрасной музыки лились с Галереи Менестрелей, сплетаясь с неясным рокотом голосов собравшихся гостей. Даже сам Бахус не смог бы сдержать зависти, попав на этот великолепный пир. У дальней стены зала длинной чередой протянулись накрытые столы, которые ломились под тяжестью великолепных яств.

Блеск и пышность празднества совершенно ошеломили бедного Алистера, впрочем, то же самое можно было сказать об остальных гостях. Ему и не снилось, чтобы бы такое несметное количество гостей встречала подобная роскошь. Сделав робкий глоток вина из бокала, который то и дело наполняли вездесущие лакеи, он украдкой обвел взглядом толпу гостей, наполнявших огромный бальный зал. Приглашенные все ещё прибывали, и сбитый с толку Алистер сейчас был бы счастлив, если бы смог удержать в памяти хотя бы собственное имя, не говоря уж о всех тех пышных титулах и аристократических фамилиях, которые то и дело торжественно провозглашались величественным, словно лорд, мажордомом, застывшим возле громадных двойных дверей у входа.

Его блуждающий взгляд остановился на маленькой группе, стоявшей неподалеку от входа, и Алистер в который раз подивился, какую же красивую пару составляли вместе герцог и герцогиня. Она была ослепительна в багрово-алом бархате, с ненапудренными вопреки моде волосами, как у самой королевы. Их мягкие локоны сбегали на ослепительной белизны плечи, в темных кудрях нежным блеском сияли многочисленные жемчужины. Вокруг шеи горделиво обвивалось бесценное жемчужное ожерелье, а с него на грудь спускались подвески, усеянные жемчугом и кроваво-красными рубинами. Драгоценные камни бросали теплый отсвет на её нежное лицо, которое то и дело освещалось приветливой улыбкой.

С трудом оторвав взгляд от красавицы-герцогини, Алистер посмотрел на герцога и невольно подумал, что вряд ли когда-то сможет забыть это суровое, надменное лицо. Как и в первый раз, когда они познакомились, герцог напомнил ему патриция. Только со временем казалось, он стал ещё величественнее. Одетый в парадный камзол из золотистого итальянского шелка, великолепие которого лишь подчеркивал мелкотравчатый узор дорогой ткани, он выглядел истинным джентльменом и аристократом с головы до пят.

Бывший помощник невольно подавил улыбку, когда его взгляд упал на высокую, элегантную фигуру капитана Морского Дракона. От него веяло истинным благородством, которое передается только по рождению. Алистер даже позлорадствовал над теми из гостей, кто был до глубины души разочарован, ожидая встретить на пороге герцогского замка злобно ухмыляющегося кровожадного пирата.

Алистер настолько увлекся, что даже не почувствовал, как бесшумно выросший за его спиной лакей осторожно вложил ему в руку полным до краев стакан. Его горящий взор был прикован к тоненькой фигурке в золотой парче, застывшей рядом с капитаном. Внезапно ему вспомнились слова Данте и он со вздохом согласился, что тому действительно дьявольски повезло. Вне всякого сомнения в зале не было женщины прекраснее леди Реи Клер.

Она в своем роскошном платье из золотистой парчи и воздушных кружев, со сверкающими бриллиантами в пышной короне волос цвета бледного золота, казалось ему прекраснее любой земной женщины. Но она принадлежала Данте Лейтону.

Алистер подавил тяжелый вздох. Повезет ли ему когда-нибудь, как повезло его другу? Его глаза с прежней тоской не могли оторваться от тоненькой фигурки в золотом. В конце концов он собрался с силами и посмотрел в конец зала, где, встречая гостей, стоял лорд Френсис Доминик, больше, чем когда-либо похожий на отца. Этот красивый молодой человек обладал присущим ему от природы чувством собственного достоинства и дьявольской надменностью, как и положено каждому истинному аристократу.

Рядом с лордом Френсиом стояли сэр Теренс Флетчер и леди Мэри, его супруга, казавшаяся совсем незаметной в своем скромном туалете небесно-голубого шелка. Но так было лишь до тех пор, пока не заглянешь в её глаза, огромные, серые, как грозовое небо. Алистер невольно передернул плечами, подавив странное чувство, которое охватило его при взгляде на эту женщину, которая, казалось, знала о нем абсолютно все. Бок о бок с генералом стояли трое его сыновей.

Взгляд Алистер Марлоу пробежал по лицам собравшихся гостей, с интересом останавливаясь то на одном, то на другом. Но стоило ему только заметить направляющуюся прямо к нему пышущую здоровьем молодую девушку, одетую в бледно-розовое платье, в напудренных, высоко взбитых волосах которой колыхалось огромное страусовое перо, как он тут же юркнул в толпу, горячо надеясь, что его бегство осталось незамеченным.

С немалым облегчением он увидел, что Каролина Уинтерс проплыла мимо в толпе гостей, твердая решимость сверкала в её прекрасных глазах. И Алистер Марлоу впервые порадовался, что природа не наделила его при рождении громким титулом, иначе эта решимость вполне могла быть направлена и на него. Он ещё не забыл рассказ Данте Лейтона, который с содроганием вспомнил, как Каролина несколько дней подряд отравляла ему жизнь. Не имея возможности сбежать из-за сломанной лодыжки, он долго служил мишенью для насмешек этой злоязыкой, безжалостной девицы.

Обнаружив, что сжимает в руке полный до краев бокал великолепного вина, Алистер снова начал наслаждаться жизнью. Приятное чувство охватило его. Он даже осмелился приветливо кивнуть незнакомой леди, с головы до ног осыпанной бриллиантами, которая разглядывала его исподтишка из-за роскошного веера. Юноша уже совсем было решился заговорить с ней, как вдруг вздрогнул, словно у ног его ударила молния. Величественный мажордом провозгласил на весь зал — Сэр Майлз Сэндбурн!

Он так резко обернулся, что предназначавшаяся ему улыбка незнакомой молодой леди пропала впустую. Но все мысли о ней уже вылетели у него из головы. Он не мог оторвать глаз от Данте Лейтона, который застыл, словно превратившись в каменную статую. Тот не сводил глаз с человека, которого он смертельно ненавидел вот уже без малого пятнадцать лет и которого поклялся убить, лишь только вернется в Лондон.