Тугая струна - Макдермид Вэл. Страница 96

– Черт, – выругалась она, выхватывая мобильник и нажимая кнопку. Детектив старший инспектор Джордан.

В трубке послышался знакомый голос Джима Пендлбери:

– Похоже, у нас очередной поджог, Кэрол. Фабрика по изготовлению красок. Вспыхнула как факел.

– Буду быстро, как только возможно, Джим. Можете назвать координаты?

Не дожидаясь просьбы, Тони пододвинул карандаш и листок бумаги, на котором она записала дорогу.

– Спасибо, – поблагодарила она.

Она завершила звонок и на секунду закрыла глаза. Потом порылась в памяти телефона и связалась со своей диспетчерской.

– Говорит инспектор Джордан. От сержанта Тэйлора или констебля Эрншоу были звонки?

– Нет, мэм, – ответил голос. – Они должны были выйти на связь, только если случится что-нибудь непредвиденное.

– Попробуйте связаться с ними, и пусть выезжают мне навстречу. Я на месте пожара: фабрика по производству красок, промышленная зона Хольте. Спокойной ночи.

В некотором смущении она посмотрела на Тони.

– Похоже, мы ошиблись, – сказала она.

– Поджигатель?

– Он снова взялся за свое. Но ни Томми Тэйлор, ни Ди Эрншоу не дали знать по рации – выходит, это ни один и ни другой из двоих наших подозреваемых. – Она покачала головой. – Итак, возвращаемся в квадрат номер один. Мне лучше поехать туда и посмотреть, что происходит.

– Удачи, – пожелал Тони, когда она натягивала плащ.

– Это тебе понадобится удача в разговоре с Уортоном и Маккормиком, – сказала она уже в коридоре, когда он провожал ее к выходу. В дверях она повернулась и, повинуясь порыву, коснулась рукой его рукава.

– Не загоняй себя в угол мыслями о Шэз, – она наклонилась и поцеловала его в щеку, – сосредоточься лучше на том, как загнать в угол нашего друга Джека.

И она ушла, оставив после себя лишь легкое дуновение, еле уловимый аромат духов в ночном воздухе.

Выше дрожащей дымки неоновых и электрических огней ночь была ясной и звездной. Из своего гнезда на верхушке Холланд-Парк-Хаус Джеко Вэнс всматривался в лондонскую ночь, представляя себе звезды Нортумберленда. Там осталось нечто незавершенное, единственная нить, которая могла сделать его беззащитным. Донне Дойл пора было умереть.

Ему давно уже не приходилось убивать. К тому же само по себе убийство не было удовольствием. Удовольствием был весь процесс. Уничтожение человеческого существа через разрушительное действие боли и инфекции. Одна попалась непослушная. Она отказалась от питья и еды, отказалась пользоваться биотуалетом. С ней пришлось повозиться, но ее хватило ненадолго. Она недооценила инфицирующие возможности мочи и кала на полу помещения. Все, о чем она заботилась, это как бы сделать себя погаже, чтобы ему было противно к ней прикоснуться. Но и здесь она просчиталась.

Однако от этой ипостаси Джилли нужно было поскорее избавляться. Ее существование не давало ему покоя. Непрерывный зуд, словно от укуса забравшейся в трусы блохи. Впрочем, после смерти Шэз Боумен, пока полиция шныряла вокруг, все время что-то вынюхивая, он не хотел делать резких движений. Незапланированный рывок в Нортумберленд мог вызвать подозрение. В тот короткий визит к ней у него не было достаточно времени, чтобы сделать все как следует. Кроме того, следовало учитывать и Тони Хилла. Имел этот человек что-то на него или просто пытался сбить с толку, заставив сделать то единственное, что бы его выдало?

Так или иначе, а ей пора. Вероятность того, что она еще жива, подвергала его смертельной опасности. Нужно было избавиться от нее в ту же ночь, когда он убил Боумен, но он боялся, что его передвижения привлекут к нему слишком пристальное внимание. Кроме того, он тогда слишком устал и сомневался, что сумеет все сделать как положено.

Оставалось лишь полагаться на неприметность ее укрытия, погребенного под каменными плитами. Единственными людьми, знавшими о древней крипте, были двое строителей, которых он нанял, чтобы установить идеально сконструированное входное устройство. Двенадцать лет назад люди еще верили в ядерную угрозу. Когда он завел разговор о том, что хочет соорудить бомбоубежище, местные жители расценили его просьбу как причуду эксцентричного чудака. Сейчас все уже давно об этом забыли, он в этом не сомневался.

И тем не менее она должна была умереть. Не сегодня. У него с утра съемка и нужно выспаться, насколько позволят все его страхи. Но через день-другой он сможет вырваться на одну ночь и навестить девочку.

Нужно постараться извлечь из нее все, что возможно. Теперь, прежде чем он снова сможет себя побаловать, придется какое-то время подождать. И тут неожиданно пришло озарение. Если он хочет когда-нибудь снова почувствовать себя в безопасности, ему нужно преподать Тони Хиллу урок. Джеко Вэнс смотрел на город и гадал, есть ли в жизни Хилла какая-нибудь женщина. Нужно не забыть утром спросить жену, вдруг Хилл говорил о чем-то таком за ужином.

Убить Шэз Боумен оказалось совсем не сложно. Повторить то же самое с подружкой Тони Хилла будет еще проще.

Засунув руки глубоко в карманы плаща, подняв воротник так, чтобы защититься от пронизывающего ветра с дельты, Кэрол Джордан неподвижно смотрела на еще дымящиеся развалины фабрики красок. Ее вахта началась еще три часа назад, но она не чувствовала в себе готовности уйти. Пожарные, чьи желтые шлемы были заляпаны сажей, сновали туда-сюда – в здание и обратно. Внутри потрескивающей скорлупки стен некоторые из них пытались проникнуть в самое сердце пожара. Кэрол уже начала смиряться с тем, что ей не обязательно иметь их в качестве свидетелей, чтобы понять, почему Ди Эрншоу все это время не отвечала на вызовы из диспетчерской, приказывавшие ей явиться на место возгорания.

Ди Эрншоу уже была там.

Кэрол услышала, как сзади подъехала и остановилась машина, но не повернула головы. Шорох лент, окружавших место преступления, и Ли Уайтбред возник в поле ее зрения с картонным стаканчиком кофе из забегаловки.

– Я подумал, может, вы захотите выпить, – сказал он.

Она кивнула и молча взяла стакан.

– Итак, никаких новостей? – спросил он, к его обычной деловитой манере примешивалась явная тревога.

– Нет. – Она сняла пластиковую крышку и поднесла стаканчик к губам. Крепкий и горячий кофе оказался неожиданно вкусным.

– В участке тоже ничего, – сказал Ли, закрываясь ладонями от ветра и прикуривая. – Я побродил вокруг ее дома – так, на всякий случай, чтобы проверить, не плюнула ли она на все и не пошла ли домой, но там ни слуху ни духу. Шторы в спальне задернуты. Может, она заснула, запихнув в уши затычки?

Когда было похоже на то, что у кого-то из коллег хорошие шансы на оплаченные полицией похороны, его профессиональный, как и у всякого копа, пессимизм всегда умеряла надежда.

Но Кэрол не нашла в себе сил разделить даже эту слабую надежду на ушные затычки. А если даже она понимала, что такие люди, как Ди Эрншоу, редко пропадают, то уж Ли и подавно должен был понимать, что его коллега констебль успокоилась навеки.

– Вы видели сержанта Тэйлора? – спросила она. Ли яростно затянулся, прикрываясь ладонью, чтобы она не разглядела его лица.

– Он говорит, она ему не звонила. Сейчас он в отделении, думает, что делать, если что-то прояснится.

– Надеюсь, там его осенит, – мрачно заметила Кэрол.

Мз черного остова фабрики вынырнули три фигуры и стянули с лиц респираторы. Одна фигура двинулась по направлению к ним. Не доходя нескольких шагов, Джим Пендлбери остановился и снял шлем:

– Мне ужасно жаль, Кэрол.

Кэрол запрокинула голову, а потом склонила ее в усталом кивке:

– Я так понимаю, что сомнений нет.

– Сомнениям всегда есть место, пока не посмотрят в лаборатории. Но мы думаем, что труп женский, а еще там рядом, похоже, валяется расплавленная рация, – его голос был полон сочувствия.

Она подняла на него глаза и увидела лицо, выражавшее сострадание. Уж он-то знал, что такое терять людей, за которых ты в ответе. Ей захотелось спросить у него, сколько пройдет дней, прежде чем она сможет снова взглянуть на себя в зеркало.