Наследница с секретом (СИ) - Шёпот Светлана. Страница 9

Рядом в котелке сварила простую кашу, в которую потом накрошила возвращённой копчёной колбасы.

Судя по тому, с каким напряжением Корвин наблюдал за её работой, он тоже проголодался.

Когда всё было готово, Нина Андреевна наполнила очищенные кипятком тарелки ароматной кашей и налила в кружки прокипячённое молоко.

Корвина даже звать не пришлось. Он появился рядом словно по волшебству.

Ужин съели очень быстро. У обоих был отменный аппетит. Ничего удивительного, учитывая, что им пришлось работать весь день на свежем воздухе.

Пришло время готовиться ко сну. Так как матрасы были выпотрошены, а Нине не хотелось, чтобы завтра у неё болели все кости, она решила натаскать свежей сушеной травы.

Пришлось потратить на это немного времени, но она управилась до ночи.

– Можешь спать тут, – сказала она и указала на одну из лавок в доме.

– Нет, – внезапно отказался Корвин.

– Почему?

– Я не могу спать в одной комнате с незамужней девицей, поэтому останусь на улице, – последовал ответ.

Нина Андреевна хотела отмахнуться от его слов, но не стала. Казалось, мужчина собирался стоять на своём до последнего.

– В сенях? – предложила она.

– На улице, – ответ был по-прежнему твёрдым.

Нина вздохнула и передала ему одеяло.

– Возьми, ночью может быть холодно.

От одеяла отказываться Корвин не стал.

– Ты можешь спать на сеновале, – предложила она ещё один вариант. – Если пойдёт дождь, то не промокнешь.

Корвин некоторое время размышлял, а затем кивнул, соглашаясь.

В итоге поздно вечером Нина Андреевна осталась в доме одна в темноте. Свечи в это время стоили очень дорого. Деревенские видели их только в церкви.

Селяне освещали дома по вечерам лучинами. Или жиром, куда опускали верёвочки. Первое быстро сгорало, второе воняло и коптило. По этой причине многие предпочитали ложиться спать с наступлением темноты. Тем более что за длинный летний день все успевали сильно устать.

Сев на кровать, Нина замерла. Наконец у неё появилась минутка на себя. Хотя она приняла переселение спокойно, на душе было тревожно. Впрочем, рефлексировать она никогда не любила, поэтому быстро отбросила лишние мысли и легла спать.

Однако всё равно проворочалась полночи. Несмотря на это, Нина Андреевна проснулась с первыми лучами солнца. Полежала недолго и встала. У неё имелась работа, которую следовало сделать.

Как оказалось, Корвин тоже проснулся. Когда Нина вышла, он сидел на крыльце и проверял меч. Рядом лежал точильный камень и масляная тряпка.

Увидев Нину, мужчина кивнул, взял камень и принялся точить оружие.

К её удивлению, печь уже была натоплена. Рядом стояла пара вёдер, над которыми вился пар.

– Спасибо, – поблагодарила она мужчину. Тот буркнул что-то в ответ, отложил камень и принялся с методичностью натирать лезвие меча.

Нина не обиделась на такое холодное отношение. Корвин явно был из тех, кто не любил много говорить.

Закончив с утренней дойкой, она выпустила коров и быка, убедилась, что они занялись делами, и направилась к печи. Копаясь с горшками, Нина услышала шум около крыльца. Послышался чужой голос.

Выпрямившись, она отправилась проверять, кто пришёл.

Завернув за угол, Нина увидела мальчишку лет четырнадцати с крынкой в руках. Мальчик стоял в нескольких шагах от глядящего на него Корвина. Взгляд ребёнка был направлен точно на блестящий на солнце меч.

Нина покопалась в памяти и вспомнила, что это Бре́дан, или Щепка, как его прозвала молодёжь. Звали его так потому, что мальчишка был высоким и до невероятности худым.

Услышав её шаги, мальчик едва не подпрыгнул. На его лице появилось тревожное выражение, которое быстро сменилось узнаванием и облегчением.

– Наинка! – крикнул он. – Ты действительно тут! В деревне все болтают, что ферма теперь твоя. Мамка послала меня с утра за молоком, чтобы я всё разузнал. Так это правда?

– Правда, – не стала лгать Нина.

Бредан, услышав ответ, распахнул глаза.

– Ух ты! – выдал он. – А ещё мамке интересно, правда ли то, что ты замуж за Вигеля собралась?

– Нет, – ответила Нина, не собираясь что-то скрывать. Учитывая, каким языкастым был Бредан, вскоре все в деревне будут знать то, что она сказала.

– И правильно, – с видом авторитета выдал мальчик и потерял к Нине интерес. Его взгляд снова устремился к мечу.

– Не отвлекай воина от дела. Его сам барон приставил – ферму охранять, – произнесла она и спросила: – Тебя мать только вопросы задавать послала?

– А? – Бредан моргнул и шмыгнул носом. – Мамка сказала молока купить, если есть.

– Вечернее подойдёт?

– Давай, – легко согласился он, продолжая то и дело бросать взгляды в сторону меча.

Нина Андреевна не стала тянуть, вынесла вчерашнее молоко и перелила часть в принесённую крынку.

– Вот, держи, – буркнул мальчишка и высыпал ей в руку несколько медных монет.

Он явно хотел ещё немного поглазеть на меч, но Нина Андреевна подтолкнула его к выходу.

– Иди уже. Мамка ругать будет, если ты не поспешишь.

Лицо мальчишки побледнело, и он едва ли не бегом направился в сторону моста.

Нина Андреевна хмыкнула и посмотрела на монеты в своих руках. Они были кривыми и косыми, но на сердце стало теплее.

Это были её первые заработанные деньги.

Глава 8

Сжав монеты в ладони, Нина вернулась в дом, взяла небольшой глиняный горшок и высыпала деньги туда. Похлопала по пузатому боку и поставила горшок на верхнюю полку.

Начало было положено.

После завтрака она решила, что пора было браться за уборку. Пусть ферма и пустовала уже несколько дней, но дух бывших владельцев всё ещё витал в доме.

В прошлом мире она могла пойти в магазин и купить хлорку, способную устранить любой запах. Здесь ничего подобного не существовало.

– Мне нужно отлучиться, – сказала она Корвину после некоторых размышлений.

Услышав её слова, мужчина поднялся. Нина поняла, что он собирался идти с ней.

Добравшись до поля за пределами фермы, она принялась осматриваться.

На пастбище того, что ей требовалось, не было, потому как Хаген тщательно следил и безжалостно удалял всё, что могло испортить вкус молока.

– Что мы ищем? – спросил Корвин, всё это время наблюдавший за ней молча.

– Найду – покажу, – ответила Нина.

Некоторое время её поиски не приносили результата, но вскоре взгляд выхватил из изумрудного ковра сизые листья. Недолго думая, она подошла, сорвала нужную траву и показала её Корвину:

– Вот это.

Тот мимолётно взглянул на светлый стебель с листьями и кивнул.

Им понадобилось некоторое время, чтобы собрать нужное количество. Сразу после этого они вернулись на ферму. Уже издалека Нина заметила женщину, мнущуюся перед крыльцом.

Она напряглась, думая, что Амира снова вздумала прийти, но это оказалось не так.

– Наинка! – крикнула гостья. – Ну наконец-то! Устала ждать тебя, – добавила она, упирая руки в бока.

– А чего ждали? – спросила Нина Андреевна, окидывая пришедшую быстрым взглядом.

Это была Дарья́на, жена мельника, женщина довольно упитанная и румяная.

– Так я слышала, что ты теперь тут верховодишь, молоко продаёшь. Есть?

– Погодите немного, – попросила Нина и обратилась к Корвину: – Отнеси всё к печи за домом, пожалуйста.

Мужчина не стал отказываться, забрал пучок травы из рук Нины и ушёл. Дарьяна с интересом, но и с неким подозрением проследила за ним взглядом.

Когда Нина проходила мимо, женщина приблизилась к ней и громко прошептала:

– А это ещё кто?

– Человек барона, – честно ответила Нина.

Судя по взгляду Дарьяны, она уже знала об этом.

– И чего же, с тобой живёт? – продолжила допытываться она тихо. Небольшие глаза так и блестели безудержным любопытством.

– Ну да, – Нина кивнула и важно добавила: – Барон приказал.

Дарьяна втянула носом воздух.

– Прям приказал?

– Прям приказал, – подтвердила Нина Андреевна.