Ищите женщину - Макдональд Росс. Страница 4

— Да, мистер Арчер? Моя теща звонила и сказала, что вы приедете.

— Хорошо поплавали?

— Я ищу тело моей жены. — Он говорил так, как будто действительно собирался найти ее тело.

Я посмотрел на него более внимательно. Он был крупный и довольно упитанный, но совсем мальчик — двадцать два, двадцать три года самое большее. Из школы прямо в авиацию, подумал я. Встретился с Юной на вечеринке, был очарован ее блеском, женился за неделю до отплытия его корабля и все остальное время мечтал о ней. Я вспомнил текст телеграммы, которую он ей послал, как будто бы жизнь была такой, как она представляется в рекламе, публикуемой в роскошных журналах.

— А почему вы думаете, что она утонула?

— Она не могла уйти. Она знала, что я возвращаюсь домой на этой неделе. Я послал ей телеграмму.

— Может быть, она не получила вашей телеграммы?

После некоторого молчания он сказал:

— Извините меня. — И повернулся к морю. Волны разбивались у самых его ног. Солнце село. Море теперь выглядело серым, холодным и враждебным человеку.

— Подождите минутку. Если вы считаете, что она там, почему не обратиться в полицию? Так вы ее не найдете.

— Если не найду до темноты, то позвоню в полицию, — ответил он. — Но если она действительно там, хочу сам ее найти.

Я не мог тогда понять причину этого его желания, но, когда докопался до этой причины, понял, что смысл в этом был. Если вообще что-либо в этой ситуации имело смысл.

Джек вошел в море. Был прилив. Он нырнул и медленно поплыл в сторону плота, глядя сквозь маску вниз. Он плыл кролем. Казалось, тело его получает удовольствие, но сам он напряженно смотрел вниз, в глубокое темное дно. Он плавал вокруг плота кругами, постепенно увеличивая их радиус и поднимая голову дважды в минуту, чтобы набрать воздух.

Он сделал уже несколько кругов, и у меня возникло чувство, что на самом деле он ничего не ищет, а выражает свою скорбь в этом бесцельном ритуальном водном танце. Вдруг он набрал воздух и нырнул. Мне показалось, что прошло много времени, но, возможно, всего секунд двадцать. Он не появлялся. Кругом была вода и белел плот, больше ничего. Вдруг на поверхности появилась голова в маске, и Росситер поплыл к берегу. Плыл он на боку. Было уже почти темно, и я не мог его хорошо разглядеть. Но заметил, что плывет очень медленно. Когда он подплыл ближе, я увидел рядом с ним светлые волосы.

Он вышел на берег, бросил маску в море и зло на меня посмотрел. Одной рукой Джек держал тело своей жены. Белое тело было совершенно голым — странная блестящая рыба, пойманная на дне моря.

— Уходите, — сказал он сдавленным голосом.

Я пошел к машине, чтобы взять одеяло, а потом вернулся к нему и бездыханному телу его жены. Он нагнулся над ней, чтобы я не мог ее видеть, потом накрыл ее одеялом и сдвинул со лба ее светлые волосы. Лицо ее было страшным. И он закрыл его тоже.

Я сказал:

— Теперь вы должны вызвать полицию.

Он немного помолчал, а потом произнес:

— Думаю, вы правы. Не поможете отнести ее в дом?

Я помог. Потом позвонил в полицию Санта-Барбары, сказал им, что утонула женщина и мы нашли ее тело. Я оставил Джека Росситера дрожать в своих мокрых плавках рядом с закрытым одеялом телом его жены и во второй раз поехал обратно в Голливуд.

Милисент Дрин была в своей квартире в парке Вилшайер. Когда я был здесь после обеда, на буфете стоял почти полный графин со «Скотчем». В десять часов вечера он стоял на коктейльном столике рядом с креслом и был почти пуст. Ее лицо и тело как бы обмякли. И я подумал: неужели каждый вечер она так стареет и каждое утро благодаря силе воли опять становится молодой?

— Я думала, что вы уехали в Санта-Барбару. Собиралась лечь спать.

— Я был там. Джек звонил вам?

— Нет. — Она посмотрела на меня своими зелеными глазами, которые вдруг оживились и заблестели. — Вы нашли ее? — спросила она.

— Джек нашел ее в море. Она утонула.

— Этого я и боялась. — Но в ее голосе чувствовалось облегчение. Как будто бы могло произойти что-то более страшное. Теперь она, по крайней мере, не утратила своей репутации, не приобрела новых врагов в ежедневной борьбе за свое существование в самом конкурентном городе мира.

— Вы наняли меня, чтобы я нашел ее. Она нашлась, хотя нашел ее не я, так что моя работа закончилась, если, конечно, вы не хотите, чтобы я узнал, кто утопил ее.

— Что вы этим хотите сказать?

— То, что сказал. Возможно, это не несчастный случай. А может быть, кто-то стоял на берегу и видел, как она тонула.

В течение всего дня я вел себя так, что у нее было достаточно оснований, чтобы разозлиться на меня. Но только теперь она разозлилась.

— Вы получили сто долларов, ничего не сделав. Вам этого мало? Вы хотите еще заработать?

— Я узнал одну вещь. Юна вчера была не одна.

— Кто с ней был? — Она встала и начала быстро ходить взад и вперед по ковру. И ее тело постепенно становилось крепким, осанка исправлялась. К ней возвращалась молодость и сила. Она буквально возродилась у меня на глазах.

— Невидимка, — ответил я. — Мой таинственный партнер по игре в теннис.

Она все еще не называла его имени, будучи как бы служительницей культа, которой было запрещено произносить тайное слово. Вдруг она резко сказала:

— Если моя дочь была убита, я хочу знать, кто это сделал. Мне все равно, кто он такой. Но если вы будете водить меня за нос, доставите кучу неприятностей, но не найдете убийцу, я вышвырну вас из Южной Калифорнии. Уверяю, это я в состоянии сделать.

Ее глаза блестели, она тяжело дышала, грудь вздымалась. Чувства были искренними. Мне она нравилась в эти минуты. Я ушел. И вместо того, чтобы доставить ей неприятности, навлек неприятности на себя.

Я нашел телефон-автомат на Вилшайер и убедился в том, что уже знал. Номер телефона Терри Невилла в телефонном справочнике не значился. Я позвонил знакомой девушке, которая снабжала сплетнями журналиста, пишущего о кино, и узнал, что Невилл живет в Беверли-Хиллз, но вечера часто проводит в городе. В это время он обычно бывает в ресторанах «Рональде» или «Чейзенс», а потом отправляется в «Сайро». Я отправился в «Рональде», потому что это ближе, и Терри Невилл оказался там. Он сидел в кабинке для двоих в длинной, низкой и задымленной комнате, ел копченую семгу и пил крепкий портер. Напротив него сидел остролицый, похожий на терьера человек, вероятно, его менеджер, который пил молоко. Некоторые голливудские актеры проводят много времени со своими менеджерами, потому что у них общие интересы.

Я обошел старшего официанта и подошел к столику Невилла. Он увидел меня и поднялся со стула, говоря:

— Я предупреждал вас сегодня днем. Если не уберетесь отсюда, я вызову полицию.

Ответил я спокойно:

— Я вроде бы сам полиция. Юна мертва. — Он ничего мне не сказал на это, и я продолжал: — Здесь неподходящее место для разговора. Давайте выйдем на минутку. У меня есть кое-что сообщить вам.

— Говорите, что вы полицейский? — вмешался узколицый. — Покажите удостоверение. Не обращайте на него внимание, Терри.

— Я частный детектив. Расследую гибель Юны Росситер. Давайте выйдем, джентльмены.

— Мы пойдем к машине, — сказал Терри ровным голосом. — Пошли, Эд, — обратился он к терьеру.

Это был не зеленый «крайслер» с открывающимся верхом, а черный лимузин марки «паккард» с шофером в форме. Когда мы подошли, он вылез из машины и открыл дверцу. Это был здоровый, видавший виды парень.

— Не думаю, что мне стоит садиться в машину. Я лучше слышу стоя и всегда стою на концертах и на исповеди.

— Вам нечего будет слушать, — ответил мне Эд.

На стоянке не было людей, она находилась далеко от дороги, и я забыл, что шофера не следует выпускать из виду. Он ударил меня, и я почувствовал резкую боль в голове. Второй удар — и глаза мои закрутились в глазницах, я согнулся. Двое мужчин, двигавшихся в лабиринте огней, взяли меня под руки и бросили в машину. Я был почти без сознания, но понимал, что нахожусь в большом черном лимузине с включенным мотором и опущенными шторками.