Первый БПЛА Второй Мировой (СИ) - Арх Максим. Страница 3

Порывшись в интерфейсе системы жизнеобеспечения, довольно быстро нащупал нужные разделы. Разумеется, в первую очередь меня интересовало звуковое оповещение. Как только нашёл, незамедлительно выключил. Тишина обрушилась на меня почти физически — после долгого воя сирены она казалась неестественно звенящей. Однако звон этот был много приятнее, чем рёв и бубнёж зацикленной «пластинки». После секундного наслаждения безмолвием занялся освещением. Пара кликов, и вместо тревожного, мигающего красного света над головой мягко загорелись лампы с привычным желтоватым оттенком — настоящее, человеческое освещение, а не эта адская дискотека.

Я облегчённо вздохнул и осмотрелся. На мгновение у меня отлегло от сердца. Теперь всё уже выглядело не так мрачно, и даже казалось, что ситуация стала хоть немного контролируемой.

«Так, первый шаг к спасению есть. Попробуем шагать дальше».

Я уже почти улыбался, когда решил проверить главное — Интернет. Открыл системное меню, посмотрел параметры сети и очень сильно расстроился — соединение не было доступно. Причём совсем. Ни проводное, ни беспроводное. Похоже, либо канал связи вообще никогда не был подключён к этой системе, либо авария оборвала все линии связи. Моё настроение резко скатилось вниз.

«Эх… будь тут сеть, можно было бы связаться с миром и хотя бы сообщение отправить, — подумал я, однако руки не опустил. — Не время ныть. Посмотрим, что у нас есть из других средств связи».

Снял трубку со стоящего на столе древнего телефонного аппарата. Это была не городская линия, а внутренняя.

«Может, на другом конце провода хоть кто-то ответит?»

Однако телефон молчал. Никакого гудка. Полная тишина. Я нажимал рычаг, крутил диск — ничего.

— Эх, жаль, что у нас у всех смартфоны забрали, — выдохнул я и со злостью ударил кулаком по подлокотнику, — ну кому они мешали, если это предприятие считается секретным условно⁈

Никто из нас этой необходимости не понимал, но как оказалось, это было обязательное условие: объект якобы засекречен, и никакой связи с внешним миром быть не должно. Мы, как послушные студенты, сдали всё — от телефонов до флешек. Я только MP-3 плеер успел умыкнуть. В тот момент всё это казалось обычной бюрократией, теперь оказалось — глупой ловушкой.

Снова проверил сеть — без толку. Осмотрелся по сторонам и заметил на полке несколько раций. Схватил одну и включил. В ответ шуршание и треск помех. Попробовал настроить частоту — пусто. Никаких голосов, только мёртвый эфир.

«Ну, хоть батареи живы», — подумал я, убавляя громкость.

При свете ламп обошёл помещения серверной, операторской и вышел в коридор, посмотрев на то место, где когда-то был вестибюль. Чуда не случилось. Вокруг было всё также пусто. Ни одного человека. Зато следов от жизнедеятельности тех, кто тут работал осталось море. Переступая через хлам, стал осматривать то, что казалось мне более-менее ценным. Вскоре создалось впечатление, что, судя по всему, люди уходили с объекта в такой спешке, что бросили при эвакуации буквально всё: личные вещи, форму, документы и даже оружие. Так на почти полностью заваленным грунтом центральном посту охраны обнаружил два автомата АК-74, магазины к ним, пистолеты, бронежилеты и каски. Там же — пропуска, связки ключей, часы, золотые цепочки и бумажники с деньгами и пластиковыми картами.

«Что же здесь произошло?.. Почему даже охрана бежала, бросив оружие? Такого же не бывает».

На всякий случай после небольшого раздумья поднял с пола один из двух пистолетов Макарова. На военной кафедре я проходил курс, поэтому с ним обращаться умел. Проверил магазин, снял с предохранителя, снова поставил, а затем совершил правонарушение, сунув его за пояс. Да, оружие было не моё. И носить его я вообще права не имел. У меня не было ни разрешения, ни лицензии охранника, ни даже охотничьего билета. Однако сейчас была явно внештатная ситуация. А нет сомнения в том, что внештатная ситуация требует внештатных действий. Вот подобные действия я и предпринял. Да по закону — у меня не было на это права, но зато теперь, имея при себе средство защиты, сразу же почувствовал хоть какое-то спокойствие.

Сделал пару шагов по коридору, но остановился и замер.

«Гм, если уж дело настолько серьёзное и тут совсем не понятно, что происходит, то оставлять бесхозным оружие, тем более огнестрельное и автоматическое — последнее дело», — сказал я себе и, вернувшись, сгрёб валящиеся автоматы в охапку.

Всё найденные стволы сложил на кушетку у стены в компьютерной и снова сел за мониторы. Теперь, когда я уже понял, что выбраться из западни будет непросто, мне нужна была дополнительная информация. Чертежи, коммуникации, хотя бы полный план объекта. Без этого я был в тупике.

Три часа я корпел над архивами. Снова и снова находил варианты выхода — и всякий раз они оказывались мёртвыми.

Вентиляционная шахта, ведущая из столовой? Забита, трубы обрушились, путь перегорожен.

Вентиляционная шахта, ведущая из жилых помещений? Слишком узкая и тоже частично сломана.

Лифтовая шахта №2? Завалена.

Каждый раз надежда вспыхивала с новой силой — и тут же гасла.

«Ладно, не опускаем руки. Если есть вход — значит, должен быть и выход», — повторял я себе, как мантру.

И наконец, удача мне улыбнулась. На одном из найденных мной старых планов я заметил пометку: ЭЗВ №7 — эвакуационный запасной выход. Он должен был находиться за стеной столовой.

Воодушевлённый, незамедлительно рванул туда. Пришлось поработать. Отодвинуть мебель и сорвать со стены пластиковые панели. За ними действительно обнаружилась металлическая дверь, которая, к счастью, оказалась закрыта всего лишь на древний заржавевший кованый металлический засов. Сбоку обнаружился заляпанный краской электрический выключатель. Щёлкнул. Старые лампы накаливания, висевшие на потолке внутри длинного широкого коридора ведущего наверх, загорелись тусклым тёмно-жёлтым светом. Понятное дело, что не все; хорошо, если одна из пяти вообще была работающей; тем не менее, коридор они освещали. Пахло сыростью. К моему удивлению и облегчению, при произошедшем землетрясении коридор не пострадал — лишь несколько кусков штукатурки да побелки валялись на полу.

— Уф-ф-ф! Неужели я нашёл выход отсюда⁈ — не веря своему счастью прошептал я.

Сердце колотилось как молот. Я бросился через коридор ещё к одной двери, что была на противоположной стороне. Но у самой ручки замер. Деревянное полотно было перекошено, будто его давило землёй снаружи.

«Неужели там тоже грунт и завал?», — пришла в голову ошеломляющая мысль.

Проверить это было легко, и я рванул ручку на себя изо всех сил. И о чудо, она пусть не сразу, но всё же поддалась! С глухим скрипом, от которого мурашки побежали по коже, дверь открылась и передо мной оказалась крона кустарника.

Пахнуло свежим воздухом.

Сделал шаг и вдохнул полной грудью.

— Ну, слава Богу! Я на свободе.

Ночь была тёмной, почти чернильной, но, подняв голову вверх, звёзды я разглядел. Лес вокруг шумел ветвями, где-то вдали ухнула сова. Воздух был свежим, влажным — пахло землёй и весной.

Испытывая душевный подъём, хотел было закричать во весь голос от радости, что остался жив, но не успел это сделать, потому что, осмотревшись по сторонам, и подняв голову вверх, задумался. И в первую очередь из-за того, что звёздное небо показалось мне очень странным. Расположение созвездий было будто бы не совсем привычное. Не так звёзды расположены в небе над Подмосковьем — совсем не так.

«А может на самом деле всё так? Может, просто стресс и усталость. Поэтому-то и кажется странным то, что неизменно — что есть и было всегда?», — подумал было я, стараясь прогнать сомнение.

Но оно засело где-то внутри, не желая отпускать.

Присмотрелся. Полярная звезда почему-то мерцала явно не на своём месте.

«Ну не там она должна быть! Не там, и всё тут!»

Сделал несколько шагов от выхода, всматриваясь в темноту. Мир казался живым, настоящим, и от этого было почти больно — после нескольких часов под землёй тишина и свежий воздух воспринимались как чудо.