Кусака - Маккаммон Роберт Рик. Страница 37

— У нас тут нету межзвездных средств передвижения. Нигде на планете. Самое близкое, что у нас есть, называется «космический челнок», да и он просто облетает планету по орбите, а потом возвращается.

— Же-лаю поки-нуть, — повторила Дифин.

— Никак не выйдет. У нас нет технологии, чтобы построить такой аппарат.

Она моргнула.

— Ни..как?

— Никак. Извините.

Дифин мгновенно изменилась в лице, его исказили боль и разочарование.

— Нельзя оставаться! Нельзя оставаться! — с нажимом сказала она. — Нельзя оставаться! — Она принялась беспокойно кружить по комнате, потрясенно глядя широко раскрытыми глазами, спотыкаясь. — Нельзя! Нельзя! Нельзя!

— Пожалуйста, выслушайте. Мы вас удобно устроим. Прошу вас, нет причин…

— Нельзя! Нельзя! Нельзя! — твердила Дифин, тряся головой. Висящие вдоль тела руки подергивались.

— Выслушайте, прошу вас… мы найдем вам жилье. Мы… — Роудс дотронулся до плеча Дифин и увидел, что она резко повернула голову с безжалостными, как пара лазеров, глазами. Он успел подумать: «О, черт..».

А потом его отбросило назад. Роудс тормознул каблуками о линолеум. Вверх по руке потек пульсирующий заряд энергии, которая опалила нервные волокна, заставила заплясать мышцы. Клетки тканей разогрелись, в голове у полковника зашумело, и Роудс стал свидетелем взрыва сверхновой у себя под черепом. Ноги отказались его держать, он врезался в кухонный стол, тот под его тяжестью подломился и содержимое миски с фруктами разлетелось по всей кухне. Ресницы полковника затрепетали, а следующим, что он воспринял сознательно, был склонившийся над ним Том Хэммонд.

— Она его вырубила! — возбужденно говорил Рэй. — Он только дотронулся до нее — и полетел через всю комнату! Он умер?

— Нет, приходит в себя. — Том взглянул на Джесси, которая стояла, наблюдая за инопланетянкой. Дифин застыла посреди комнаты с полуоткрытым ртом и остекленелым взглядом, словно жизнь в ней на время приостановилась.

— Так шибанула, что с копыт долой! — не унимался Рэй. — Загасила!

Из тела Стиви вытекла струйка мочи и сбежала по ногам на линолеум.

— Что ты такое? — выкрикнула Джесси существу. Оно оставалось каменно-неподвижным, бесстрастным.

— Ганни, я хочу, чтобы ты отправился на место аварии, — сказал Роудс, пытаясь сесть. С лица полковника сбежали все краски, с нижней губы свисала ниточка слюны. Том увидел, что его глаза налиты кровью. — У меня у самого две дочки. Вероятно, вы бы назвали это кратким инструктажем. Выбрала ее? Как? — Мысли Роудса с чудовищной скоростью перепрыгивали с одного на другое. — Хочу приветствовать вас на планете Земля. Нам не нужны оч… а? — Он встряхнулся, как мокрая собака. Мышцы все еще сводило, они извивались под кожей, как черви. Роудс с трудом подавил сильный позыв к рвоте. — Что такое? Что случилось? — Голова болела так, что череп буквально раскалывался, а ноги подергивались независимо от воли хозяина.

Джесси увидела, что Дифин возвращается оттуда, где была. Лицо вновь обрело выражение, на этот раз на нем читалась крайняя озабоченность и настойчивость.

— Я на-вре-дила. Я на-вре-дила. — Это было сказано испуганно. Человек, вероятно, заламывал бы при этом руки. — Пока друзья? Да?

— Ага, — сказал Роудс. На губах, которые казались влажными и припухшими, повисла кривая усмешка. — Друзья. — Он встал на колени, но дальше потребовалась помощь Тома.

— Нельзя остаться, — сказала Дифин. — Долж-на поки-нуть эту пла-нету. Долж-на обрес-ти средст-во передви-жения. Я же-лаю вред причи-нять нет.

— Не причинить вреда? — Джесси, наконец, совладала со своими чувствами. К добру или к худу, придется довериться этому созданию. — Кто же может причинить вред? Ты?

— Нет… — Она потрясла головой, не находя верных определений. — Если мне нель-зя уходить, будет боль-шой вред.

— Как? Кому?

— Том. Рэй. Роудс. Джес-си. Сти-ви. Всем тут. — Она развела руки, словно хотела заключить в объятия весь город. — Ди-фин тоже. — Она подошла к кухонному окну, взялась за шнур жалюзи, как делала при ней Джесси, неуверенно потянула и подняла их кверху. Дифин сощурилась — казалось, она обшаривает взглядом краснеющее небо. — Скоро нач-нется вред, — сказала она. — Если мне не-льзя поки-дать, надо вам. Ухо-дите дале-ко. Очень дале-ко. Сейчас. — Она отпустила шнур, и жалюзи вернулись на место, застучав, как высохшие кости.

— Мы… мы не можем, — сказала Джесси, занервничав от столь небрежно сделанного предупреждения. — Мы здесь живем. Мы не можем уехать.

— Тогда уве-зите меня. Сейчас. — Дифин с надеждой взглянула на Роудса.

— Мы и собираемся. Я же сказал — как только команда закончит работы на месте аварии.

— Сейчас, — с силой повторила Дифин. — Если сейчас нет… — Она осеклась, не в состоянии выразить словами то, что пыталась передать.

— Не могу. Только, когда вернется вертолет. Мой летательный аппарат. Тогда мы отвезем вас на базу военно-воздушных сил. — Ему все еще казалось, что по нервам пробегают электрические заряды. Что бы его ни ударило, это был чудовищно концентрированный энергетический импульс — возможно, более мощный вариант того, что она пропускала через каналы телевизора.

— Надо сейчас! — Дифин почти кричала, пробивающийся сквозь щели в ставнях свет разрисовал ее лицо красными полосками. — Вы нет пони-мать… — она с трудом нашла нужное слово: — Англий-ский?

— Извините. Мы не можем уехать, пока не вернется мой адъютант.

Дифин задрожала — от ли от гнева, то ли от огорчения, и Джесси подумала, что сейчас с этим созданием случится истерика, как с любым ребенком… или старухой. Но в следующую секунду лицо Дифин опять застыло. Она замерла, сжав одну висящую вдоль тела руку в кулак, а вторую вытянув к окну. Прошло пять секунд. Десять. Она не шевелилась. Тридцать секунд спустя Дифин все еще находилась в трансе, напоминая изваяние.

Время шло.

В конце концов, подумала Джесси, может быть, для нее это и есть истерика. Или, возможно, она просто ушла в напряженные размышления. В любом случае, не похоже, чтобы она скоро пришла в себя.

— Можно, я потрогаю ее и посмотрю, упадет или нет? — спросил Рэй.

— Иди к себе в комнату, — велела Джесси. — Сейчас же. И сиди там, пока не позовут.

— Да ладно, мам! Я просто валял дурака! Ей-богу, не стану я…

— Иди к себе, — скомандовал Том, и протесты Рэя прекратились. Мальчик знал, что, если отец велит что-то сделать, лучше послушаться, да побыстрее.

— Ладно, ладно. По-моему, сегодня мы не ужинаем, а? — Он подобрал с полу яблоко и апельсин и направился к себе в комнату.

— Сначала вымой, потом ешь! — велела Джесси, и покорный своему долгу Рэй, прежде, чем исчезнуть, зашел в ванную сполоснуть фрукты: изгой, приговоренный к одиночке.

Дифин тоже оставалась в одиночном заключении.

— Думаю, надо сесть, — Роудс взял стул и опустился на него. Ему казалось, что даже позвоночник покрыт синяками.

Том приблизился к гостье из космоса и медленно поводил у нее перед лицом ладонью. Дифин не моргнула. Однако ее грудь явственно поднималась и опускалась, и Том потянулся было к запястью гостьи пощупать пульс, но вспомнил воздушный полет Роудса и спохватился. Разумеется, она была по-прежнему жива, и тело Стиви должным образом выполняло свои функции. На лбу и щеках блестела тонкая пелена пота.

— Что она хотела сказать? Ну, про вред? — спросила Джесси.

— Не знаю. — Роудс покачал головой. — У меня до сих пор звенит в ушах. Черт возьми, она чуть не прошибла мной стену!

Чтобы подойти к окну, Джесси пришлось пройти перед Дифин. Та не шелохнулась. Джесси подняла жалюзи, чтобы взглянуть на небо. Солнце садилось, безоблачное небо на западе стало ярко-алым, как зев домны.

Однако внимание Джесси привлекло какое-то шевеление. Потом она разглядела и сосчитала: над Инферно темными стягами кружили стервятники, не меньше дюжины. Возможно, ищут падаль в пустыне, подумала она. Надвигающуюся смерть эти твари умели учуять за несколько миль. Зрелище не понравилось Джесси, и она опустила ставни. Теперь можно было только ждать возвращения Дифин из своей изоляции, или возвращения Ганнистона на вертолете.