Голубая кровь - Малков Семен. Страница 19
– Пора уже простить, Мишенька, ты же знаешь – как я тебя люблю! А теперь, когда у нас скоро появятся малышки…
Упоминание о беременности сразу изменило настроение Михаила. Он сел рядом, обнял жену.
Ну не плачь, Светик! Сам не знаю, что на меня находит, – с покаянным видом мягко произнес, глядя ей в глаза. – Будто сидит заноза в сердце… Ведь мне никого не надо, кроме тебя!
Михаил ласково прижал ее к себе, с доброй улыбкой поинтересовался:
– А это точно – что двойня будет? И обе – девочки? Светлана не могла на него долго обижаться. Слезы у нее высохли, счастливо улыбнулась:
– Точно, Мишенька! Тамара Александровна Малкова – опытный гинеколог. И аппаратура по диагностике у нее самая современная.
Михаила переполнила нежность к жене, глаза загорелись желанием. Он обнял ее, покрыв поцелуями; потом взял на руки и понес к кровати. Она слабо протестовала:
– Не надо, Мишенька! Доктора советуют – нам лучше пока воздержаться..
Но доводы разума до него уже не доходили и, продолжая ее ласкать одной рукой, другой он потянулся к выключателю и погасил свет. Уже в полной темноте горячо прошептал:
Не бойся, моя сладенькая! Я буду очень осторожен.
Проводив мужа, Светлана поехала в клиническую больницу – навестить отца и попытаться уговорить мать побыть с Петей до возвращения Михаила. К отцу ее не пустили – он находился в реанимации, но мать к ней вышла, и они уселись в холле – обсудить свои семейные проблемы. Кроме них там находился лишь один больной, в отдалении листавший иллюстрированный журнал. У Светланы был хмурый вид, у Веры Петровны – виноватый. Она оправдывалась:
– Думаешь, у меня душа не болит, доченька? Как представлю, что ты дома мучаешься – одна, без Миши… И Петенька предоставлен сам себе…
– Что толку от твоего сочувствия, мама? – раздраженно прервала ее Светлана. – Мне очень тяжело! Как назло заболела дублерша. И я плохо себя чувствую…
Вера Петровна встрепенулась и тревожно посмотрела на дочь.
– У тебя какие-то осложнения? А что именно?
– У меня осложнения только с тобой, мама. Мне ведь некогда сготовить и сходить за продуктами.
– А Наташа разве не может тебе в этом помочь?
– Ну как ты не понимаешь: она, как и я, работает, – с досадой объяснила ей дочь. – И приходит ко мне лишь, чтобы часок-другой побыть с Петей, пока не вернусь из театра.
Светлана тяжело вздохнула и с укоризной посмотрела на мать.
– И с Мишей, когда улетал в командировку, из-за тебя чуть не поссорилась…
– Это почему? Ему не за что на меня обижаться.
– А он считает – ты не должна была оставить меня без помощи, так как здесь и без тебя управятся.
Вера Петровна печально вздохнула; пригорюнилась.
– Мужчины нас никогда не поймут. Как я могу что-то делать, когда душа моя здесь – рядом с мужем. Ты ему хоть это объяснила?
– Пыталась, но только разозлила, и он припомнил мне старые грехи. Но и я не понимаю: зачем ты здесь дежуришь, когда отец уже идет на поправку. Могла бы помочь беременной дочери!
От возмущения Вера Петровна поднялась на ноги. Порицающе покачала головой.
– Стыдись, дочка! Неужели тебе не жаль родного отца? Как я могу оставить его: а вдруг инфаркт повторится? Вот приедет Варя и вам с Петей поможет.
Светлана тоже встала.
– А я от тебя не ожидала такого, мама! Всегда думала, что дороже меня и Пети для тебя никого нет.
Сказанное дочерью поразило Веру Петровну в самое сердце – она аж задохнулась от негодования:
– Ну Света… Уж лучше бы ты молчала!
Она хотела еще что-то сказать, но лишь махнула рукой, круто повернулась и ушла в палату. Светлана, уже жалея о сказанном, растерянно смотрела ей вслед, а потом понуро побрела к выходу.
Как и обещал своему другу, Виктор Сальников заехал за Петей в школу и привез домой. В этот день отменили вечерний спектакль, и Светлана вернулась из театра пораньше. Когда они вошли, хозяйка уже во всю орудовала на кухне, откуда доносились аппетитные запахи. Тут же с полными сумками продуктов явилась Наташа. Выгружая принесенное, пожаловалась подруге:
– Плохо работает транспорт! Полчаса прождала на остановке и еле села. Все ноги отдавили!
Спасибо, Натуся! – поблагодарила ее Светлана. А я уже волновалась: не случилось ли что с тобой. Из театра тебе звонила – предупредить, чтоб не приезжала – у нас отменили спектакль. Мне сказали – ты выехала, а тебя все нет и нет! Вот уже и Витя Петеньку домой привез.
В глазах Наташи вспыхнула радость, но она постеснялась ее выдать и спросила с деланным равнодушием:
– А что, Виктор еще здесь? Он каждый день будет Петю привозить?
– Да, до возвращения Миши. Петина спецшкола далеко от дома, и забрать его я не успеваю. Сейчас будем их кормить, наверно, оба голодные. Помоги мне накрыть на стол!
Они уже почти все приготовили для ужина, когда на кухню заглянул Виктор. При виде Наташи он, не скрывая радости, широко улыбнулся.
– Какой приятный сюрприз! А я собирался вам звонить, Наташа. Хочу пойти на ваш концерт.
– Долго же вы собирались, Виктор! – не без кокетства упрекнула его Наташа. – Мне это будет очень приятно. Вы любите музыку?
– Еще бы! Я и сам играю на гитаре – с детства. Даже пою, хоть голоса нет.
Он весело рассмеялся, и Наташа тоже улыбнулась, но выразила сомнение:
– В нашем репертуаре – только серьезная музыка. Не заскучаете, Виктор? Боюсь вас разочаровать.
– У меня, Наташенька, в жизни были испытания покруче и ничего, выдюжил. А любая музыка может быть только или плохой, или хорошей. Думаю, и серьезная мне понравится – если…
Светлана слушала их с доброй усмешкой и все же нетерпеливо перебила:
– Выясните это на концерте. А сейчас – за стол! Натуся позови Петю!
Наташа пошла за Петей, и Светлана попросила Виктора:
– Витя! Может, отвезешь ее домой? Я ведь сегодня дома, а Натусе очень долго добираться городским транспортом.
– Без проблем, – охотно согласился Сальников, усаживаясь за стол и с вожделением глядя на аппетитно дымящееся жаркое.
Так этим вечером он впервые проводил Наташу до ее дома. Жила она на рабочей окраине. Когда «Лада» Сальникова въехала на унылую улицу, вдоль которой выстроился однообразный ряд блочных башен, Виктор мысленно обругал архитекторов, создавших такое убожество. Затормозив у подъезда той, на которую указала Наташа, он выскочил из машины и помог ей выйти. Прощаясь, она горячо поблагодарила Виктора:
Большое спасибо, Витя! Правда тяжело сюда добираться – такое на нашем шоссе движение? Нам и поговорить даже ни о чем не удалось.
– Да уж! – согласился он – Всю дорогу пробки. В это время самый поток грузовых из города. Тут не до разговоров. Отвлечешься на миг – и авария!
– Пригласила бы зайти, – как бы извиняясь, добавила она, – но дома лазарет – у родителей грипп. Так что увидимся на концерте. Твой билет будет в кассе.
– Я обязательно приду, Наташа! – заверил Виктор.
Он с чувством пожал ей руку и, стоя у машины на пронизывающем ветру, проводил горячим взглядом удаляющуюся женщину.
Михаил прилетел, успешно справившись со всеми делами, и из аэропорта сразу прибыл в свой офис – передать платежные документы в бухгалтерию. Он уже собрался ехать домой, когда его остановил Белоусов.
– С благополучным возвращением, Миша! – приветствовал он своего шефа. – Вовремя ты прибыл! У нас новый крупный заказ: надо установить – кто шантажирует депутата.
Юсупов устало махнул рукой.
– Нет, Сергей, начинайте это дело без меня! Беру небольшой тайм-аут. Надо передохнуть и Свете помочь – она и так без меня намаялась.
– К тому же – в интересном положении, – с пониманием отнесся его помощник. – Верно, Миша! Мало мы внимания уделяем женам.
Сочувственно кивнув шефу, он вышел, и сразу в кабинет ворвался Виктор.
– Мишка, ну ты даешь! Дома тебя заждались, а ты сразу – сюда… Нехорошо!