Стриптиз перед смертью - Малышева Анна Витальевна. Страница 35

Глаз она больше не закрывала, чтобы в самом деле не уснуть. Спать в такую жару, в такой духоте, да еще одетой? Верный способ увидеть кошмар. И все же кошмар был рядом, спит она или просто грезит наяву. Темная комната, где она тогда проснулась среди ночи и больше не появлялась. Сборы – она пытается сообразить, что взять с собой, а что все равно не унести. Ариф лихорадочно шепчет: «Ничего не бери, ничего не надо…» Часы она забывает. Забывает вообще обо всем. Вся та ночь в ее памяти как будто подернута туманом, все нереально, нужно напрягаться, чтобы понять – что было на самом деле, а что приснилось. Ведь она спала… Спала! А разбудил короткий звериный крик. Потом услышала голоса, потом ворвался Ариф, все было именно в такой последовательности. Но крик? Так не кричат, когда ссорятся. Какая бы жаркая ссора ни была, так не кричат!

«Кто-то кричал от боли… – поняла она, снова усаживаясь на постели и поджимая ноги. Вся дремота сразу прошла, наступило полное прояснение. Все вспоминалось ясно и отчетливо. – Кто-то кричал от страшной боли, или… Кого-то убили? Я ведь заглянула в ту комнату, когда мы с Арифом уже выходили из квартиры. Дверь была приоткрыта. Нас никто не задержал, никто даже не вышел, чтобы на нас посмотреть, что-то сказать… Потому и оглянулась. Это правда было или я теперь придумала? Или во сне? Я видела стол, угол стола. Кресло. Все было освещено лампой, там под потолком на длинном шнуре висела лампа с желтым абажуром. Помню лампу. А на полу… – Ее пробрала дрожь. – Я увидела руку. Не какую-то тряпку, как мне показалось тогда, а именно руку. Рука лежала вот так! – Она посмотрела на собственную и воспроизвела запомнившееся положение – разогнула пальцы, расслабила их, кисть безвольно обмякла… – Вот именно так рука и лежала на полу. Судя по ней, человек лежал на спине, рука была закинута за голову… Еще что-то. Точно, еще что-то было. Рука была грязная. А чем она была запачкана? Что-то темное. Грязь? Кровь. Уверена, что кровь. Вот откуда она в моих снах! Вот откуда ощущение кошмара! Вот откуда труп на полу, который мне приснился! Память просто не выдавала мне все это, а во сне подсовывала подробности! Только зашифровывала все, как и бывает во сне! А я точно тогда видела это, только не восприняла как что-то реальное. Сонная была, испуганная до предела, боялась за сына, за себя… И вообще старалась не глядеть по сторонам. Значит, они кого-то убили. И Ариф в этот миг был с ними. Что меня оскорбили – не верю! Он просто испугался и решил сбежать. Но кто был тот человек? Почему они набросились на него? Ведь там их было полно, даже не знаю сколько… Как Арифа занесло в тот притон? А как меня занесло в этот, без гроша и с долгами?» Впервые за долгое время она ощутила что-то похожее на сочувствие мужу. Впрочем, ненадолго – это чувство сменилось страхом и раздражением: «Тут больше нельзя оставаться! Не понимаю, что творится, не знаю, что за люди вокруг меня. Когда они врут? Когда говорят правду?.. Дальше некуда! И у меня на руках ребенок. Сегодня же ухожу! Если остаться тут с Иссой наедине, его можно, кажется, уломать…»

Но ее надежды не оправдались – сперва вернулся Мухамед, потом пришел еще кто-то, на кухне готовился большой ужин. Мухамед громко хохотал, Абдулла постучал к ней в комнату, спросил, не хочет ли она выйти, познакомиться с гостями? Она пожаловалась на головную боль, попросила привести к ней сына. Сашка прибежал на минуту, она поцеловала его и, придерживая за руки, тихо спросила:

– С кем ты там играешь?

– С Иссой, Абдуллой. – Сашка запыхался, раскраснелся, глаза у него блестели. Судя по всему, он был совершенно счастлив здесь. – И еще тетя пришла.

– Тетя? Какая тетя? – Мелькнула глупая мысль, что это зашла Инна.

Но Сашка только пожал плечами.

– Не знаю какая. Мама, пойдем туда, сейчас кушать будем!

– Я не хочу.

– Ты злая такая… Ты со мной не играешь совсем…

– Ты же играешь с дяденьками. А мне обидно. Ты лучше посиди со мной, не ходи туда.

– А я кушать хочу! – Сашка капризно поморщился.

Лена вздохнула и выпустила его руки. «Все равно мне его отсюда не увести… – подумала она. – Пусть ест, развлекается, его пока не трогают… Ему весело. Господи, что же дальше будет?!» Сашка убежал. Какая-то женщина, о которой рассказал сын, сильно занимала ее. Кто она? Арабка? Русская? Чья-то подруга? Жена? Впервые в эту квартиру пришла женщина. Все эти дни она находилась в мужском обществе. Что это значит? Если ее держат под надзором, зачем приводят сюда посторонних женщин? А может быть, не все так ужасно? Вот ведь – совершенно обычный вечер, к хозяину пришли гости, среди них дама…

Внезапно она почувствовала на себе чей-то взгляд. Повернулась к двери. На пороге стояла девушка – невысокая, смуглая, очень худенькая. «Арабка, – сразу поняла Лена. – Не так уж все прекрасно. Своя, значит. Пришла посмотреть на русскую дуру».

Она смотрела на девушку враждебно, просто не могла иначе. Гостья молчала, молчала и Лена. «Ну что уставилась? – думала она. – Дикая совсем. И некрасивая». У девушки было маленькое лицо с не правильными чертами, крючковатый нос, узкие губы без всяких следов помады. На этом лице хороши были только глаза – настороженные, большие, темные… Она смотрела на Лену минуты две, не меньше, та злилась и нервничала: «Что ей сказать? Иди отсюда? Что уставилась? Рассматривает, как в зоопарке! Да и по-русски, наверное, ни слова…» Но тут девушка неожиданно произнесла:

– Вы Лена? – И как ни странно, почти без акцента, хотя по двум словам судить было трудно. – Я – Фатиха, сестра Арифа.

– Кто вы? – Лена бросила на постель щетку, которой расчесывала волосы, и уставилась на девушку. Она никогда не слыхала от Арифа о сестре, правда, догадывалась, что он у родителей не один… Но как-то не было желания расспрашивать его о доме, о Дамаске. В последнее время у нее вообще редко являлось желание поговорить с ним по душам. И вот является его сестра… «А они даже похожи, – отметила про себя Лена. – Такая же некрасивая, как он, и нос такой же… Бедняжка, с такой внешностью…» А вслух сказала:

– Ариф никогда не рассказывал о вас. Вы его родная сестра?

– У нас один отец. – Фатиха оглянулась в коридор, вошла в комнату и прикрыла за собой дверь. – Я посижу с вами, можно?

– Конечно. – Лена подвинулась, давая ей место на постели.

– Моя мать умерла, когда я была маленькой, отец женился снова.

– А я подумала…

– Нет, у отца не было двух жен сразу, – улыбнулась Фатиха. – Я от первого брака. Ариф, наверное, вообще ничего вам не рассказывал о семье? Он, знаете, всегда был немного чудаком, его не очень-то уважали и любили… Но он добрый. Так он вам ничего не рассказывал?

Лена внимательно разглядывала ее. Почти правильная русская речь, уверенное произношение, обаятельная улыбка… Она старше Арифа, а ему двадцать восемь… Значит, ей не меньше тридцати! А выглядит девчонкой. И вовсе она не дикая, как показалось сперва, не зажатая… Вполне современная девушка, хорошо одета, правда, не накрашена, но вряд ли это имеет для нее значение…

– Фатиха, а где вы так научились говорить по-русски? У вас почти нет акцента.

– Пять лет назад я училась в Москве на филологическом факультете. А сейчас почти забыла язык.

Лена не переставала удивляться – она-то думала, ей лет восемнадцать… Так странно, что она старше Арифа! И сказала об этом девушке. Фатиха засмеялась – странно, совсем беззвучно, запрокинув голову. Шея у нее совсем тоненькая, плечи узкие, грудь крохотная, волосы – пышные, густые, черные как уголь. Девчонка девчонкой! Отсмеявшись, она сказала:

– Все говорят, что я молодо выгляжу, как моя мама. Она как раз в тридцать лет умерла. Я вам потом покажу фотографии.

– Фатиха, – осторожно спросила Лена. – А вы что, живете в Москве?

– Я только что приехала.

– Правда? – вырвалось у нее. – А вы видели Арифа?

Фатиха как будто не услышала вопроса. Она прошлась по комнате, приоткрыла дверь, выглянула в коридор. Исчезла, не произнеся ни слова, но через минуту вернулась с двумя чашками горячего кофе.