Группа «Нада» - Маншетт Жан-Патрик. Страница 21

Ошеломленные полицейские, стоявшие на проселочной дороге, не могли видеть машину. Она исчезла за поворотом и теперь горела внизу, за пределами их поля зрения. Офицер отправил десять человек посмотреть, что случилось, и они побежали, пригнувшись над своими карабинами.

Когда они увидели догорающий остов машины, каталонец уже скрылся в черном кустарнике, росшем за краем оврага. Он вышел на тропинку, ведущую в Кузи параллельно департаментской дороге. Благодаря деревьям беглеца не было видно. Он бежал изо всех сил. Далее тропинка сворачивала и выходила к департаментской дороге. Кузи находился в пятистах метрах по этой дороге, но в ста метрах была бензозаправка. Буэнвентура задыхался, но продолжал бежать по направлению к ней. У него кружилась голова, рука кровоточила. Запястье правой руки распухло, но он бежал, не останавливаясь. Возле бензозаправочной станции стоял старенький "пежо". Его владелец в синем комбинезоне разговаривал с рабочим бензозаправки, крупным парнем с испачканными смазкой руками. Каталонец подбежал к ним и вынул из кармана пистолет.

– Полный бак, – приказал он. – Не двигаться.

Мужчины остолбенели. Рабочий продолжал наполнять бак бензином. Буэнвентура прислонился к "пежо".

– Вы хотите взять мою машину? – спросил мужчина в комбинезоне испуганным голосом.

– Да.

Владелец машины попытался усмехнуться и закашлялся.

– Она старая и ржавая.

– Послушайте, – сказал Буэнвентура. – Я один уцелел из группы "Нада", захватившей в пятницу посла Соединенных Штатов. Полиция хладнокровно перебила всех моих товарищей здесь, на ферме, неподалеку отсюда. Вы понимаете, о чем я говорю?

– Вы один из анархистов, похитивших американского посла?!

– Послушайте, – устало сказал Буэнвентура. – Не забудьте об этом. Скажите об этом журналистам, вашу фотографию напечатают в газетах... Полицейские перебили всех нас. Они расстреляли всех на ферме, а посла убили мы, потому что полиция не позволила нам сдаться. Вы понимаете?

– А кто убил посла? – спросил рабочий.

– Вот дурак, – вздохнул каталонец.

Бак был наполнен. Рабочий вынул шланг и закрутил крышку бака.

– Повернитесь спиной оба, – приказал Буэнвентура.

Мужчины повернулись спиной. Каталонец оглушил прикладом пистолета мужчину в комбинезоне, вскрикнувшего от боли и упавшего на землю. Рабочий бросился бежать. Он скрылся в своей конторке. Буэнвентура запрыгнул в "пежо", включил мотор, развернулся и взял направление на Париж. Выбежав из дверей бензозаправочной станции, рабочий дал очередь по "пежо" из своего "симплекса". Свинец седьмого калибра хлестнул по крылу автомобиля. Каталонец нажал на стартер, и "пежо" скрылся за поворотом. Было десять часов двадцать пять минут утра. Бойня на ферме продолжалась менее получаса.

Глава 33

Информация была вскоре передана по радио. В час дня ее подхватило телевидение, сопроводив развернутым комментарием. Телезрители могут видеть ферму, "где произошла трагедия", осколки стекла на кафельном полу, запекшуюся кровь посла, черный остов "ягуара". Передавали соболезнования французского государства вдове посла и государству Соединенных Штатов. Коммюнике министра внутренних дел, сообщающее о восстановлении порядка, а также содержащее предостережения относительно будущих возможных эксцессов. Телеграмму президента Республики. Послание архиепископа Парижа. Телеграмму премьер-министра семье офицера жандармерии, боровшегося со смертью на больничной койке. Поздравительную телеграмму военного министра отряду мобильной жандармерии, занятому в боевых действиях в Кузи. Прокламацию анархистской группы, обвиняющий силы порядка, открывшие огонь по ферме без предупреждения и, таким образом, несущие ответственность за смерть посла. (После появления прокламации военный министр собирался ходатайствовать о возбуждении уголовного дела за искажение истины.) Конфиденциальное послание командующего отрядом мобильной жандармерии было направлено директору жандармерии и в военный трибунал относительно противозаконных действий комиссара Гоемона (вследствие чего военный министр передумал подавать заявление о возбуждении судебного дела по искажению истины, а срочно встретился с министром внутренних дел). Коммюнике революционно-анархистской подпольной организации, насчитывающей двенадцать членов (из которых четверо оказались просочившимися туда полицейскими), призывало всех революционеров убить по крайней мере пятьдесят полицейских, чтобы отомстить за погибших в Кузи.

Группа судебных экспертов готовила серию докладов, но общий ход событий был уже понятен широкой общественности. Окруженные террористы, вместо того чтобы сдаться, предпочли убить своего заложника и открыть огонь по силам порядка, взявшим дом штурмом. Андре Эполар – "странная фигура международного авантюризма". Натан Мейер – официант бара, охарактеризованный сослуживцами как человек замкнутый и неуравновешенный. Вероника Кэш – "пассионария" группы, убитая во время перестрелки. Бенуа д'Арси – "наследственный алкоголик и развратный тип", убитый за рулем дорогого спортивного автомобиля в перестрелке с полицейскими. И наконец, Буэнвентура Диаз, наиболее опасный из группы – анархист с большим стажем, без определенных занятий, которому удалось скрыться, и в настоящее время разыскиваемый полицией. Телевидение передало его фотографию: на телезрителей смотрел длинноволосый тип с худым бледным лицом и злыми глазами. Население дрожало от страха.

Глава 34

Буэнвентура также видел свое изображение на экране телевизора. Он доехал на "пежо" до долины Морен, затем блуждал около часа по незнакомым дорогам, пока не выехал к карьеру, на дне которого лежали останки грязных оранжевых грузовиков, рельсов, заржавленных вагонеток. Рядом с карьером он увидел железный вагончик для строителей и стоявший рядом с ним мотороллер. Буэнвентура оставил машину на дороге за карьером и взломал дверь вагончика железным брусом. Его лихорадило и знобило, он обливался потом. Внутри вагончика стояли кушетка, стол, лежали каски, клеенчатые плащи, разные бумаги. Ему повезло: он обнаружил начатую бутылку вина.

Буэнвентура решил передохнуть. Вероятно, до утра понедельника здесь никто не появится. Однако место было ненадежным. В долине могли проходить народные гуляния, либо какая-нибудь парочка, ищущая уединения, могла приехать сюда на "тачке" и обнаружить "пежо".

Каталонец перевязал рану на руке тряпкой сомнительной чистоты. Он чувствовал себя обессиленным. Отпил немного вина, но его тут же вырвало. Правой рукой он вытер подбородок, затем надел желтый клеенчатый плащ и вышел.

Мотор "пежо" не заводился. Буэнвентура плохо разбирался в машинах. Он нажимал на все что попало, но безрезультатно. Тогда, несмотря на слабость, он решил ехать на мотороллере. Трасса была почти пустой. Несколько машин обогнало его и несколько проехало навстречу, но никто не обращал на него внимания.

Наконец он свернул на боковую дорогу, ведущую к одиноко стоящему дому, перед которым была ухоженная, посыпанная гравием площадка. Дом был окружен деревьями. Это, по всей видимости, была дача, куда приезжали на уик-энд, и она была заперта. Буэнвентура разбил окно в гараже, залез туда и через него проник в дом. Он выбил дверь, связывающую особняк с гаражом. Войдя в небольшой холл, каталонец открыл первую дверь и оказался в приличном салоне, обставленном в деревенском стиле. В углу комнаты на плиточном полу стоял телевизор. Буэнвентура посмотрел на часы. Они остановились в десять часов двадцать три минуты. Он подошел к телевизору и включил его. Когда экран засветился, Буэнвентура увидел на нем свое изображение.

Глава 35

В течение всего воскресного дня были установлены многочисленные контрольные посты в департаменте Сены и Марны и в Париже, где была проведена новая облава среди левацких групп. На площади Шапель прошла небольшая демонстрация. Манифестанты скандировали: "Долой Гоемона! Гоемон – негодяй!" Демонстрация была разогнана, но заграждения оставались на улицах всю ночь. Некоторые еврейские лавочки были разграблены и выстрелом из револьвера был ранен один сутенер-малиец. С площади Звезды другие манифестанты, относящиеся к движению Обновленного порядка, были оттеснены к авеню Гоша, которую они огласили криками: "Демократия – ты прогнила! " Один оратор из французского национального революционного движения странным образом называл террористов "наши заблудшие товарищи" и был избит борцами за Обновленный порядок.