Наваждение - Марч Джессика. Страница 6

— Пеппер? Бейб? Кто они?

— Дети X. Д. от Джоан. Мои единокровные брат и сестра.

— Они пошли на бал?

— Нет, их сейчас нет здесь. — Дьюк самодовольно улыбнулся. — Джоан хотела их взять с собой, но X. Д. сказал, что не собирается превращать яхту в детский сад. А то, что сказал мой отец — закон для всех, никто не может изменить его.

Он замолк и стал грустно смотреть вдаль, на темнеющий океан. Из нескольких его замечаний Элл стало ясно, что, несмотря на красоту, богатство и изысканную одежду, он, По-видимому, несчастен и считает, что отец и мачеха плохо к нему относятся.

Импульсивно, в знак понимания и сочувствия она прикрыла его руку своей.

Как странно, подумала она, что этот молодой человек, похожий на принца, недавно спасший ее, сейчас кажется таким уязвимым, что его самого хочется спасать. И кому, как не ей, знать, как это больно — чувствовать себя никому не нужным.

Посмотрев на нее, он сжал ее руку, и Элл почувствовала, как между ними пробежала искра доверия и понимания, когда людям достаточно взгляда, чтобы понять друг друга. Теперь о посвятил ее в часть своих переживаний, и она подумала, что о должен понять и посочувствовать и ее несчастьям.

— Я тебе солгала, — вдруг выпалила она. Ласково улыбнувшись, он еще крепче сжал ее руку.

— Я знал это…

Она выдернула руку.

— Откуда ты мог знать?

— Конечно, я не был уверен на сто процентов. Но из твоих слов следовало, что ты встретилась с отцом. И в то же время носишь с собой чемодан… Как-то противоречит одно другому, Она взглянула на него из-под полуопущенных ресниц, потом спрятала лицо в ладонях, и ее плечи затряслись от сдерживаемых рыданий. Выставленная напоказ со своим горем, она была смущена тем, что предстала перед этим молодым человек ком достойной презрения и жалости, какой всегда и была для жителей деревни Бизек… А она-то вообразила, что волшебство этой ночи никогда не кончится…

Дьюк сунул ей в руки салфетку. — Перестань, Элл, вытри глаза. Это не имеет для меня значения. Ты не хотела, чтобы я знал, что ты одинока. Я понимаю. Наверное, ты подумала, что я хочу воспользоваться твоей беспомощностью. Я тронут тем, что ты рассказала мне правду.

— Почему ты заговорил со мной в кафе? Зачем привел сюда?

Он чуть пожал плечами.

— Потому… Ну, потому что я был одинок и мне было не слишком весело. Ну, и потому, что ты красивая. А больше всего, наверное, из-за того, что ты выглядела такой же несчастной, как и я… Элл кивнула. Теперь ей хотелось рассказать Дьюку всю правду о себе. О своей матери, об отце, которого она никогда в жизни не видела.

Но не успела она вымолвить и слова, как он возбужденно вскочил.

Кажется, нам надо встряхнуться. Почему бы не выпить шампанского, как они делают там? — Он кивнул в сторону дворца и казино, сиявших огнями. Он ушел, Элл осталась одна. Стюард, прислуживавший им с обедом, сразу удалился, чтобы не мешать.

Сигарета, которую она положила в пепельницу, превратилась в пепел. Элл беспокойно огляделась вокруг в поисках пачки, которую принес Дьюк. Ее нигде не было видно. Наверное нечаянно положил себе в карман. Она встала и погнила к хрустальному ящичку, в котором лежали другие пачки, с различными названиями, и взяла одну под названием «Эвергргрин».

Доставая сигарету, она вдруг обратила внимание на имя «Хайленд», напечатанное мелкими буквами по краю пачки. Повернув пачку, она поднесла ее поближе к глазам и прочитала всю фразу: «Еще один превосходный продукт компании Хайленд Тобакко». Так вот что служило источником благосостояния Дьюка и его семьи. И, несомненно, приносило высокий доход.

Дьюк вернулся, неся бутылку «Дом Периньон» и два хрустальных бокала. С шумом откупорил бутылку, наполнил бокалы и протянул ей один.

За счастливую пару! — Он подошел к поручням палубы И поднял бокал в направлении розового дворца. — И пусть князь никогда не узнает о своей княгине того, что знает моя мачеха.

Элл со смехом повторила его жест, и они выпили.

Облокотившись на поручни рядом с Дьюком, Элл чувствовала себя по крайней мере знаменитой кинозвездой, отмеченной знаком судьбы. Еще совсем недавно она стояла вместе с толпой в гавани, а теперь она здесь, на шикарной яхте, в компании красивого и очень богатого молодого человека. Если бы только судьба, занесшая ее сюда, подсказала, как сделать, чтобы продлить этот волшебный миг!

Дьюк налил ей еще шампанского и опять посмотрел на дворец. Доносившиеся к ним по воде звуки музыки теперь стихли.

— Думаю, бал заканчивается. X. Д. прибудет сюда в любую минуту.

Дьюк говорил очень тихо, как будто сам себе.

— Ты хочешь, чтобы я ушла?

— Нет. — Он не смотрел в ее сторону.

Элл смутилась. Сначала эта искренность за столом, потом его возбуждение, шампанское. Ей показалось, что он становится романтичным. Она уже начала мечтать о том, что… И вдруг он отдалился, стал неуверенным, совсем не таким, каким был в кафе, когда защищал ее от грубости официанта или когда отдавал распоряжения прислуге на яхте. Может быть, ей самой сделать первый шаг? Нельзя упустить шанс, появившийся у нее с этой встречей, Она подвинулась и прижалась к нему. Вдруг идиллия была нарушена. От сходен яхты послышался раздраженный резкий женский голос:

— Я не собираюсь больше этого терпеть, слышишь?! Ты позоришь меня перед друзьями, несешь всякую чушь. Если ты не умеешь пить, X. Д., то хотя бы научись сдерживать язык!

Громкий мужской голос оборвал поток претензий:

— Ты все перепутала, Джоан, моя крошка. Ведь это ты не умеешь пить. Поэтому тебе лучше отправиться сейчас спать, чтобы выветрилось все выпитое тобой шампанское, а когда будешь чувствовать себя лучше, я куплю тебе что-нибудь красивое.

— Я говорю, чтобы ты прекратил проклятые высказывания в мой адрес! А если не сделаешь этого, я найду способ заплатить тебе тем же!

— Джоан, детка, не говори того, о чем завтра пожалеешь… Мгновение спустя искусно причесанная блондинка в расшитом блестками платье с горностаевой накидкой вихрем промчалась мимо Гейбриэл и Эдварда и, обогнув корму, скрылась из виду, громко стуча каблуками. Элл широко раскрыла глаза: женщина, промчавшаяся мимо, показалась ей похожей на королеву: такого количества драгоценных украшений на шее и руках Элл в жизни не видела.

— Это была моя мачеха, — сказал Дьюк. — Ты должна извинить ее за то, что она не поздоровалась, но когда она в таком состоянии, то обычно забывает о хороших манерах.

— Она очень красивая, — признала Элл.

— Может быть, в своем роде. По правде говоря, я нахожу ее немного вульгарной.

Элл даже не могла представить, что кому-то может не понравиться такая красивая и разодетая дама, но, прежде чем она успела изложить свою точку зрения, появился высокий мужчина, очень похожий на Дьюка. У него был спортивный подтянутый вид, серебристые с сединой волосы и стальные серые глаза. Смокинг и рубашка с бриллиантовыми пуговицами сидели на нем так же привычно, как на другом сидят джинсы.

Он был элегантен и двигался по палубе с таким видом, будто ему принадлежал весь мир.

— Так, так, — растягивая слова произнес он, увидев юную пару. — Я не знал, что у тебя гостья, Эдвард.

Тон был насмешливый, покровительственный, каким обычно говорят родители, потворствуя маленьким детям.

И на глазах Элл с Дьюком что-то произошло: он как будто съежился.

— Ты еще много чего не знаешь, X. Д., — обидчиво сказал он тоном, действительно похожим на тон маленького ребенка.

— Безусловно, Эдвард, я уверен, так оно и есть, — согласился отец со снисходительной улыбкой. — А теперь, может быть, представишь меня своей очаровательной подруге.

Нахмурившись, Дьюк неохотно представил их друг другу.

— Надеюсь, мисс Сандеман, — произнес X. Д. Хайленд, — мой сын оказал вам необходимое гостеприимство.

Элл на мгновение замешкалась, прежде чем ответить. У отца Дьюка был такой повелительный вид, его глаза смотрели на нее так пристально, сверкая почти так же ярко, как бриллианты на рубашке, но в его присутствии она чувствовала себя приятно и легко.