Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света) - Мартин Джордж Р.Р.. Страница 84

— Если ты так любишь Тень, то и возвращайся туда, — нахально прервал его Карл Девица, один из защитников Аши.

Вороний Глаз не обратил на него внимания: — Мой младший брат закончит войну Бейлона и покорит Север, моя милая племянница даст нам мир и сосновые шишки, — его синие губы скривились в усмешке. — Аша предпочитает победу поражению. Виктарион жаждет королевство, вместо нескольких ярдов скудной земли. Со мной вы получите все вместе.

— Вы называете меня Вороньим Глазом. У кого глаз острее, чем у ворона? После каждой битвы сотни и тысячи воронов слетаются, чтобы пировать останками павших. Ворон видит смерть издалека. И я скажу вам, что Вестерос умирает, а те, кто пойдут за мной, будут пировать до конца своих дней.

— Мы железнорожденные, и некогда мы были завоевателями. Наша власть распространяется везде, где слышен звук прибоя. Мой брат хочет ублажить вас холодным и унылым Севером, а племянница обещает и того меньше… но я дам вам Ланниспорт. Хайгарден. Арбор. Старомест. Речные земли и Простор, Королевский лес и Дождливый лес, Дорн и горные марки, Лунные горы и Долину Аррен, Тарт и Ступени. Я говорю, мы возьмем все! Мы возьмем Вестерос. — Он взглянул на жреца: — Все к вящей славе Утонувшего Бога, будь уверен.

На мгновение Эйэрон увлекся дерзостью его слов. Жрец мечтал о том же, с тех пор как увидел на небосклоне красную комету. — «Мы пронесемся над зелеными землями с огнем и мечом, искореняя Семерых богов и их септонов и белые деревья северян…»

— Вороний Глаз, — позвала Аша, — ты забыл свои мозги в Асшае? Если мы не можем удержать Север… а мы не можем… то, как мы сможем завоевать все Семь Королевств?

— Так же, как это уже проделывали раньше. Неужели Бейлон не научил дочку тому, что имеется много способов вести войну? Виктарион, похоже, дочь нашего брата никогда не слышала об Эйегоне Завоевателе.

— Эйегон? — Виктарион скрестил руки на груди, — То, что Завоеватель сделал с нами?

— Я знаю о войне не меньше тебя, Вороний Глаз, — ответила Аша. — Эйегон Завоеватель покорил Вестерос с драконами.

— И мы тоже покорим с драконами, — пообещал Эурон. — Этот рог, что ты слышала, я нашел среди дымящихся руин Валирии, куда не посмел пойти никто, кроме меня. Ты слышала его зов и чувствовала его мощь. Это драконий рог, окованный красным золотом и зачарованной валирийской сталью. В него дули Драконьи лорды древности, пока их не поглотил Рок. Железнорожденные, с помощью этого рога я могу подчинить своей воле драконов.

Аша громко расхохоталась:

— Тебе больше подойдет рог, чтобы подчинять твоей воле коз, Вороний Глаз. Драконов больше нет.

— И снова, девочка, ты ошибаешься. Есть три и я знаю, где их найти. Несомненно, это стоит короны из плавника.

— ЭУРОН! — заорал Леворукий Лукас Кодд.

— ЭУРОН! ВОРОНИЙ ГЛАЗ! ЭУРОН! — вопил Рыжий Моряк.

Полукровки и немые с Молчаливой вывернули сундуки Эурона и высыпали его дары перед королями и капитанами. Затем жрец услышал как клич подхватил Хото Харлоу, запустив обе руки в золото. Следом закричали Горольд Гудбразер и Эрик Сокрушитель Наковален.

— ЭУРОН! ЭУРОН! ЭУРОН!

Крик все нарастал, пока не превратился в сплошной рев:

ЭУРОН! ВОРОНИЙ ГЛАЗ! ЭУРОН КОРОЛЬ!

Громогласный, как раскаты грома, он катился с вершины холма Нагги, словно в тучах ревел сам Бог Штормов.

— ЭУРОН! ЭУРОН! ЭУРОН! ЭУРОН! ЭУРОН! ЭУРОН!

Даже жрец может сомневаться. Даже пророк может испытывать ужас. Эйэрон Мокроголовый воззвал к богу в своей душе, но обнаружил только тишину. Пока тысячи голосов выкрикивали имя его брата, он слышал только скрип ржавых петель.

Бриенна

К востоку от Девичьего Пруда стали встречаться беспорядочно разбросанные холмы, густо заросшие соснами, словно занятые армией молчаливых серо-зеленых солдат.

Ловкий Дик заявил, что приморский тракт самая короткая и легкая дорога, так что они редко будут упускать залив из виду. Чем дальше они продвигались на своем пути, тем мельче становились города и деревни на берегу, и тем реже они встречались. С наступлением темноты они разыскивали трактир. Бриенна брала комнату для себя и Подрика, а Крабб делил общую кровать с другими путешественниками.

— Было бы дешевле если бы мы все спали в одной кровати, м'леди, — говорил Ловкий Дик — Вы можете положить свой меч между нами. Старый Дик — безобидный парень, галантный как рыцарь и ясный как день.

— Дни стали пасмурными, — указала Бриенна.

— Что ж, возможно. Если вы не доверяете мне в постели, то я могу устроиться на полу, м'леди.

— Не у меня на полу.

— Можно подумать, что вы совсем мне не доверяете.

— Доверие надо заслужить, как золото.

— Как скажете м'леди, — сказал Дик — но дальше на север дорога заканчивается, и вам придется довериться Дику. Если я захочу мечом отобрать у вас золото, кто меня остановит?

— У тебя нет меча, а у меня он есть.

Она захлопнула дверь между ними, и стояла прислушиваясь, пока не удостоверилась, что он удалился. Каким бы ловким он не был, Дик Крабб не был ни Джейме Ланнистером, ни Безумной Мышью, ни даже Хампфри Вагстафом. Он был сухопарым и истощенным, а все его доспехи состояли из помятого шлема, покрытого пятнами ржавчины. Вместо меча он носил старый, зазубренный кинжал. Но пока она бодрствовала, он не представлял для нее опасности.

— Подрик, — сказала она, — придет время, когда не будет больше трактиров, в которых мы могли бы найти приют. Я не доверяю нашему проводнику. Сможешь сторожить, пока я сплю на стоянках?

— Не спать, миледи? Сир. — Он задумался — У меня есть меч. Если Крабб попытается обидеть вас, я могу его убить.

— Нет. — Твердо сказала она. — Тебе не следует пытаться с ним драться. Все, о чем я тебя прошу — присмотри за ним, пока я сплю, и разбуди, если он сделает что-нибудь подозрительное. Вот увидишь, я быстро просыпаюсь.

Крабб показал свое истинное лицо на следующий день, когда они остановились напоить лошадей. Бриенне пришлось отойти за кусты, чтобы облегчить мочевой пузырь. Когда она присела на корточки, она услышала голос Подрика:

— Что ты делаешь? Эй, ты — отойди оттуда!

Она закончила свои дела, подтянула штаны, и вернулась на дорогу как раз вовремя, чтобы увидеть, как Ловкий Дик отряхивает с ладоней муку.

— Ты не найдешь в моих сумках драконов, — сказала она — Я ношу золото при себе. — Небольшая часть золота была в кошеле на поясе, а остальное было спрятано в карманах, вшитых внутри ее одежды.

Толстый кошель в ее переметных сумах был наполнен мелкими и крупными медяками, пенни и полпенни, грошами и звездами… а также белой мукой, чтобы придать ему дополнительный объем. Она купила муку утром у повара в Семи Мечах, когда выезжала из Сумеречного Дола.

— Дик не желал ничего плохого, м'леди. — Он растопырил свои испачканные мукой пальцы, чтобы показать, что у него нет оружия. — Я только хотел посмотреть, действительно ли у вас есть те драконы, которые вы мне обещали. Мир полон обманщиков, готовых обставить честного парня. Это не относится к вам лично.

Бриенне осталось надеяться, что проводник из него лучше, чем вор.

— Нам лучше продолжить путь. — Она снова села на лошадь.

Дик часто пел в дороге, правда он ни разу ни спел песню целиком, скорее отрывки или куплеты из разных песен. Она подозревала, что он хочет очаровать ее, усыпить бдительность. Иногда он безуспешно пытался заставить их с Подриком ему подпевать. Мальчишка был слишком стеснительным и косноязычным, а Бриенна вообще не пела. — «Ты пела своему отцу?» — спросила ее однажды в Риверране леди Старк. — «Ты пела для Ренли?» — Она не пела, ни разу, хотя и хотела… очень хотела…

Когда Ловкий Дик не пел, то болтал без умолку, развлекая их байками о Сломанном Когте. По его рассказам в каждой мрачной долине был собственный лорд, которых объединяло недоверие к чужакам. В их венах текла темная и сильная кровь Первых Людей.

— Андалы попытались взять Сломанный Коготь, но мы пустили им кровь в долинах и утопили в трясине. Но то, что их сыновья не сумели добиться своими мечами, их смазливые дочки забрали с помощью поцелуев. Они пережинились с теми родами, которые не сумели победить, да.