Чужие: Русский десант - Мартьянов Андрей Леонидович. Страница 31

Рассудительный Бишоп объяснял исчезновение сигналов ЦДЛ тем, что корпус корабля, куда отправились люди, экранирован и задерживает любые радиолучи. Таким образом, наблюдателям на «Патне» оставалось лишь регистрировать сигналы, исходящие от пилотов спускаемой группы и врачебной бригады, не принимавшей участия в вылазке, да от двоих охранников у транспортера. С каждой проходящей минутой напряжение нарастало.

«Почему так долго? У них ведь есть предостережение об урагане, – думала Семцова. – Что там еще могло произойти?»

Ретт Гор сохранял по крайней мере видимость спокойствия, хотя на душе у него тоже было тяжко. «Слишком долго они там копаются. Всего-то дел: спуститься в колодец, о котором говорилось в отчете Эллен Рипли перед следственной комиссией, отобрать несколько яиц существ и подняться наверх. Максимум сорок минут. Разве что они обнаружили проход в глубь корабля, а это может задержать отряд лейтенанта Казакова».

О худшем варианте развития событий полковнику думать не хотелось.

В тот момент, когда Маша Семцова потянулась за очередной, неизвестно какой по счету сигаретой, с разницей в несколько десятков секунд на экране погасли два сигнала передатчиков личных данных, исходившие от транспортера. Инженер за пультом глухо выругался и попытался настроить монитор, решив, что его работу нарушили какие-то помехи. Однако там по-прежнему виднелись только четкие сигналы с челнока, и более ничего. Семцова вскочила с кресла, выронив тлеющую сигарету, и подбежала к полковнику.

– Что случилось, что? – Она довольно резко потребовала объяснений. Полковник решил не обращать внимания на недопустимый по понятиям военной субординации тон госпожи консультанта.

– Не знаю, – сквозь зубы ответил Гор, лихорадочно переключая тумблеры на пульте. – Сигналы потеряны. Возможно, просто интерференция… Сядьте!

Семцова послушно опустилась в кресло рядом. Позади раздался невозмутимый голос Бишопа:

– Попробуйте вызвать на связь челнок, они могут вывести на наши экраны изображение видеокамер, установленных на транспортере.

– Вы правы, Бишоп. – Полковник схватил наушники, одновременно вызывая на связь Фарелла. Его изображение почти сразу появилось на одном из мониторов.

– Сэр, исчезли сигналы ЦДЛ капрала Буслаева и рядового Русакова. Последний раз они связывались с нами двенадцать минут назад и передали, что у них все нормально!

– Послушайте меня, Фарелл. – Полковник очень старался говорить спокойно, но это у него плохо получалось. – Немедленно свяжитесь с бортовым компьютером вездехода и дайте нам картинку с обзорных камер, поняли меня?

– Слушаюсь, сэр! – Пилот модуля пробежался пальцами по клавишам на пульте. – Изображение на дисплеях тринадцать и пятнадцать.

Вспыхнули еще два экрана. На борту «Патны» трое людей и андроид увидели только голые скалы, крохотные вихри, переносившие пыль, кусочки пемзы да часть чужого корабля. Камеры на вездеходе развернулись, показывая панораму, но и вокруг вездехода не было ничего и никого. Только Семцова углядела на экране 13 смутную тень, мелькнувшую в скалах. Мгновение мозг обрабатывал полученную информацию, чуть дольше он боролся с психологическим шоком, и только спустя несколько секунд Семцова поняла, чья это была тень. Дрожащими руками она выудила из почти пустой пачки сигарету, нашарила в кармане зажигалку и глубоко затянулась.

– Кончено. Я видела Чужого. Такого же, как на записях с «Сулако». Казаков и его люди погибли, – тихо, но внятно проговорила женщина, глядя чуть расширившимися глазами на Ретта Гора. – Я знаю, что говорю.

– Да, это был Чужой. Взрослый, – подтвердил Бишоп, тоже заметивший проскользнувший силуэт. Полковник вытер пот со лба:

– Это невозможно! Хиллиард утверждал, что все взрослые особи были уничтожены во время ядерного взрыва! Как они там очутились?! – От мнимого спокойствия полковника не осталось и следа.

– Не представляю, – покачала головой Семцова. – Знаю только то, что все мертвы. Прикажите челноку стартовать. Казакову и его подчиненным мы уже ничем не поможем.

Она отвернулась и до крови закусила губу, чтобы не разрыдаться.

Ветер гонял низкие тучи и завывал в скальных лабиринтах. Погода явно портилась. Прошло уже два с лишним часа, как Казаков увел людей в возвышавшуюся на плоскогорье иноземную громадину, и капрал Буслаев начинал терять терпение. Минуты ожидания тянулись бесконечно, да еще и Русаков своей типичной сибирской угрюмостью навевал тоску. Буслаев попытался пару раз завязать разговор, но напарник отделывался односложными фразами, неотрывно смотря на индикатор движения живых организмов. Все было спокойно, если не считать того, что примерно полчаса назад за завываниями ветра они расслышали вроде бы выстрелы внутри корабля. Однако звук был настолько тих и неясен, что Буслаев решил не обращать на него внимания и не сообщил о возможном происшествии на челнок.

Близилось время очередного сеанса связи, капрал забрался в транспортер, отложил винтовку и вызвал фарелла:

– Сержант, у нас все в порядке, Казаков со своей группой пока не появлялись.

– Хорошо, ждите, – отозвался Фарелл. – Как только кто-нибудь из наших выйдет из корабля, пусть немедленно свяжется. Что-то Казаков там долго возится… Счастливо! – И экран погас.

Буслаев еще пару минут посидел в кресле, не желая вылезать наружу, к пронизывающему ветру и мрачному подчиненному. Но любое бездействие в этом невеселом уголке Галактики быстро утомляло, и, прихватив винтовку, капрал направился к люку. Легко соскочив на базальтовую плиту, на которой стоял транспортер, он огляделся в поисках рядового. Русаков впился глазами в тихо попискивающий индикатор движения.

– Есть четкий сигнал движения в ста двадцати метрах от нас. – Русаков поднял взгляд на Буслаева. – Исходит от борта корабля. Вон там. – Он махнул рукой в сторону изгиба «подковы».

– Кто-нибудь из наших, – несколько легкомысленно предположил капрал. – Может, они выбрались через другой вход?

– Нет, посмотри, сигнал синий, а не розовый. Это кто угодно, только не люди.

Сигнал датчика действительно имел синий цвет и медленно приближался. Вскоре он раздвоился, что означало присутствие в опасной близости от вездехода пары неидентифицируемых живых существ. Быстро перепроверив оружие, два человека заняли позицию за транспортером. Пока никого видно не было. Русаков взглянул на индикатор.

– Они приближаются. Тридцать метров. Слева и сверху. Двадцать пять. Двадцать. – Его голос заметно Дрогнул.

– Как только увидишь, стреляй, – прошептал Буслаев и снял оружие с предохранителя.

– Десять метров. Они спускаются от корабля к нам, – продолжал докладывать Русаков.

– Сейчас я взгляну. Их уже должно быть видно. – Буслаев осторожно выглянул из-за транспортера. Все та же голая скала с возвышавшимся над ней колоссом, и больше ничего. Ни одного движения. – Там никого нет, – озадаченно проговорил Буслаев. – Посмотри со своей стороны.

– По-прежнему десять метров. Они остановились. Сигналы совсем рядом. Сейчас посмотрю. – Русаков высунулся, коротко вскрикнул и, вскинув винтовку, дал короткую очередь. Очень недалеко, за ближайшими камнями, раздался короткий обиженный писк и какое-то шипение. Буслаев никого не заметил и сейчас всматривался в глубокую тень, отбрасываемую скалой.

– Кого ты подстрелил? – толкнул он рядового.

– Кажется, это была та самая зверюга, о которой нам говорили. Только крупнее… Откуда они здесь взялись?

– Не знаю, но думаю, что нам стоит забраться в транспортер и стрелять из башенного пулемета, – отозвался капрал. – Снаружи становится неуютно.

– Пошли, – согласно кивнул Русаков, и они начали медленно пробираться к люку, не обращая внимания на вновь запищавший сигнал индикатора. Сейчас главнейшей задачей было дойти до люка и оказаться в практически неприступном вездеходе. Буслаев двигался впереди, и до спасительного люка оставалось уже совсем немного – фута четыре, от силы шесть. В этот момент сзади раздался дикий вопль человека…