Бамбуковый дракон - Мэрфи Уоррен. Страница 32

— Одри! Одри! — завопил он, но его призывы остались без ответа. — Где она?

— А где наш змеелов? — осведомился Чалмерс, быстро осмотрев пустую палатку Римо.

— Кто? Доктор Уорд? Хотите сказать, он тоже исчез?

— Похоже на то.

— Господи! Куда они подевались? Что здесь произошло?

Вместо того чтобы выйти на поляну и удовлетворить любопытство профессора, Римо бесшумно, словно опавший лист, отодвинулся назад, в темноту. Торопливый подсчет трупов показал, что многим противникам удалось скрыться невредимыми, а он вовсе не собирался их упускать. Невзирая на темноту, ему не составило бы особого труда взять их след и гнаться за врагами, пока те не остановятся отдохнуть.

И уж тогда он получит ответы на все вопросы или по крайней мере насладится местью. В любом случае этой банде более не суждено устраивать засады в районе Тасик-Бера.

Спутники Римо сгрудились у костра, а Чалмерс стоял на часах. Осмотрев ближайшие окрестности, Римо убедился в том, что нынче ночью повторное нападение им не грозит. Враг отступил, вероятно, отправился зализывать раны, но Римо не имел права рисковать. С бандитами следовало покончить раз и навсегда.

Глава 12

Окончательно выбившись из сил, Лай Ман Яо окликнул своих уцелевших солдат и приказал им остановиться. Форсированный марш в тропическом лесу уже сам по себе непростая работа, но мчаться сквозь джунгли ночью стократ тяжелее. Сосчитав своих людей в лунном свете, Лай Яо обнаружил, что он потерял восемь человек, то есть ровно половину отряда.

Хуже всего было то, что Лай так и не смог ясно понять, что произошло и почему его замысел провалился.

План был прост, прямолинеен и предусматривал любые случайности. Лай Яо обдумал его со всех возможных точек зрения и пришел к выводу, что даже если один-два солдата не выдержат и вступят в бой, не дожидаясь команды, это не будет играть особой роли. В конце концов им противостояли четверо круглоглазых, лишь один из которых имел кроме ножа огнестрельное оружие. Если он вздумает сопротивляться, семнадцати обученным солдатам не составит никакого труда подавить его противодействие.

Лай Яо сидел и размышлял, припоминая подробности схватки и пытаясь уловить то мгновение, когда его замысел дал трещину, провалившись у него на глазах. Сказать наверняка было невозможно, ведь Лай был не в состоянии присматривать за каждым из своих солдат. Все шло по плану до того мгновения, когда он дал сигнал к атаке, велев своим людям ворваться в лагерь и захватить круглоглазых, пока их разум затуманен сном.

Белокожий гигант с винтовкой проявил себя с самой неожиданной стороны, и Лай Яо был вынужден это признать. Вместо того чтобы праздновать труса, этот круглоглазый мерзавец начал стрелять. Лай видел, как тот свалил одного из его солдат и выстрелил еще несколько раз, прежде чем нападавшие отступили. Потеряны восемь человек, и кто знает, сколько из них убиты, а сколько ранены в этой скоротечной схватке...

Ранены?

Лай Яо почувствовал, как его внутренности сворачиваются тугим клубком, словно змея, изготовившаяся к атаке. Что, если один или несколько его солдат попали в плен живыми? Что, если у них развяжется язык?...

Лай Яо отогнал эту мысль. Всех их, хотя и наскоро, обучили терпеть пытки, да, впрочем, это и не важно, сознаются они или нет. Лай Яо всегда был достаточно осторожен, чтобы держать смысл порученной задачи в тайне от подчиненных, делясь важными сведениями только с Сан Лео Ма, своим помощником.

Он потерял Сан Ма — тот наверняка был убит, и Лай Яо переживал эту утрату наиболее остро. Он не мог доверять малайцам так, как соотечественнику. Малайцы были хороши в роли пушечного мяса, вполне годились для выполнения грязной работы, но когда в конце концов придет революция, народную армию возглавит и поведет к победам китаец — возможно, сам Лай Ман Яо.

Но, прежде чем это случится, он должен завершить «простое» задание с теми людьми, что у него оставались, попытавшись собрать хотя бы осколки первоначального замысла.

В случае неудачи рассчитывать на снисходительность и понимание со стороны Пекина не приходилось. Связник совершенно отчетливо дал понять Лай Яо, сколь важна порученная ему миссия и сколь неприятными, даже гибельными могут оказаться последствия провала.

Яо продолжал сидеть и размышлять и наконец вспомнил звук, который на мгновение привлек его внимание в самый разгар боя, когда все стреляли.

Это был вопль, женский крик, раздавшийся в стороне от лагеря.

Вероятно, кричала круглоглазая дамочка. Но как она оказалась в джунглях? Что она делала там, в темноте? Проще всего было предположить, что женщина пошла справить нужду. Жители Запада предпочитают облегчаться в уединении, как будто их дерьмо — нечто священное, могущее вызвать зависть остального мира. Быть может, круглоглазая сучка покинула лагерь до того, как бойцы Лай Яо окружили поляну и заняли свои позиции, и потому никто ее не заметил?

Зачем же она кричала?

Она начала орать только после того, как солдаты открыли пальбу, вспомнил Лай. Вероятно, она испугалась выстрелов, закричала и тут же умолкла. Может быть, ей хватило ума понять, что крики выдают ее местонахождение? Или на женщину наткнулся кто-нибудь из солдат и утихомирил ее навеки пулей или ножом?

Лай Яо прикрикнул на своих людей и, потребовав тишины, убедился, что они внимательно слушают. После этого он задал вопрос, но ни один из солдат не признался в том, что видел женщину. Судя по их озадаченным физиономиям, у Лай Яо не было причин подозревать кого-либо во лжи.

Если женщина мертва, значит, ее прикончил кто-то из пропавших людей Лай Яо. Это не имело особого значения, если не принимать во внимание то обстоятельство, что Лай до сих пор не знал, кто из участников экспедиции его связник. Ему вдруг пришло в голову, что он вполне может не узнать этого никогда. Если ему придется напасть и перебить остальных, это означало бы полный провал, который вызвал бы неотвратимое возмездие Пекина.

Лай Яо решился напасть на американцев, подчинившись минутному порыву. Ему надоело бродить по джунглям с заданием, выполнение которого могло затянуться на долгие недели и оказаться пустой тратой времени, если круглоглазые не найдут то, что искали. Вместо этого Лай на свой страх и риск решил захватить чужестранцев в плен, допросить и выяснить, кто из них его союзник. Получив необходимую информацию, он предполагал позволить круглоглазым продолжать экспедицию, но с небольшими изменениями. Отныне они должны были находиться под неусыпным наблюдением и выполнять другую задачу, забыв о детских сказочках про динозавров, обитающих в лесу. Лай Яо заставит их искать уран, а когда найдут, копать землю в поисках образцов, избавляя тем самым его людей от неприятной обязанности.

Потом можно будет отправить чужаков лицезреть своих круглоглазых богов.

Лай Яо провалил операцию, и ответственность за неудачу целиком лежала на его совести. Он подумал, не свалить ли вину на Сан Лео Ма, но понял, что это бесполезно. Дружба дружбой, но Пекин вряд ли поймет, отчего Лай Ман Яо, руководитель отряда, уступил свои полномочия подчиненному, да еще с таким катастрофическим результатом.

Единственный путь к спасению заключался в том, чтобы выправить положение. Создавшиеся условия требовали быстрых, энергичных действий. Не было и речи о том, чтобы вступать с противником в переговоры, «зарыв томагавк в землю», как говорят у них в Соединенных Штатах. Успех придется вырвать силой, а численность отряда уже сократилась вдвое. Былое соотношение сил три к одному упало почти до двукратного преимущества, к тому же, когда дело дошло до самообороны, американцы проявили неожиданную прыть.

Лай Яо сознавал важность фактора внезапности, но понимал также и то, что достичь ее во второй раз будет несравненно труднее.

— Молчите и слушайте, — велел Лай Яо своим солдатам. — Сейчас я объясню, что нам следует делать.

Обнаружить беглецов оказалось проще простого. Охваченные паникой, они и не подумали заметать следы. В крайнем случае Римо мог бы отыскать их, ориентируясь по волнам страха, которые они излучали, но бандиты оставили множество отпечатков ног, помятые кусты и сломанные ветви. Кто-то из них, перезаряжая на бегу автомат, уронил пустой магазин и бросил его валяться на земле.