Империя террора - Мэрфи Уоррен. Страница 27

– Конечно, – улыбнулся Римо. – Пришлось немножко повозиться.

– Повозиться? – засмеялся Фабио. – Его потом неделю собирали по кусочкам.

– Ага, – тоже засмеялся Римо. – Я воспользовался моими особыми ножами для резки сыра. – Затем он добавил:

– Ха-ха-ха.

Фабио опять захохотал, вспоминая тело своего брата Мэтью, разделанное на сто двадцать семь кусков. Весь проступок Мэтью заключался в том, что он отказался поднять на смех сына другого преступного авторитета.

Вслед за Римо и Фабио заржал и Немеров. Затем он убрал улыбку с лица, как будто повернул выключатель, и сказал:

– Пойдемте, мистер Фабио. Нам пора подняться в зал для совещаний. Нас там уже ждут некоторые наши общие знакомые.

Он подошел к картине на стене и нажал на кнопку, спрятанную в се богато крашенной рамс. Картина плавно отъехала в сторону.

Пропустив перед собой Фабио, Немеров обернулся к Римо.

– Этот человек – О'Брайен – ждет вас в кабинете. Возможно, он расскажет вам что-нибудь интересное об этом Уильямсе, как он выглядит и где его искать.

Римо согласно кивнул и подождал, пока Немеров не вошел в лифт и не нажал на кнопку пятого этажа. Картина бесшумно вернулась на место.

Римо повернулся и пошел по паркетному полу, бесшумно ступая теннисными туфлями по гладко отполированному дереву. В кабинет вела громадная деревянная дверь, крашенная филигранной резьбой. Несмотря на свои габариты, открывалась она так легко, как будто вращалась на подшипниках.

В комнате было темно. Римо обнаружил, что смотрит на силуэт человека, замершего у окна и выглядывающего наружу. В окне над его плечом Римо увидел красный вертолет, появившийся в небе, и понял, что человек тоже следит за его полетом. Римо не знал, что это был тот самый вертолет, который доставил вице-президента Азифара к президентскому дворцу в Скамбии, где тот готовился через сорок восемь часов занять президентское ложе.

Римо приблизился вплотную к человеку у окна.

– О'Брайен? – окликнул он его.

Человек подскочил от неожиданности и обернулся, выпустив из руки тяжелые шторы. Комната опять погрузилась в полутьму. Это не помешало Римо заметить испуг на лице О'Брайена.

– Слушайте, вы меня напугали, – сказал О'Брайен. – Не надо так подкрадываться.

– На мне теннисные туфли, – проговорил Римо, как будто это что-то объясняло. – Барон сказал мне, что вы знаете этого Римо Уильямса.

– Нет, – сказал О'Брайен. – Я его не знаю. Но я его однажды видел. – Пройдя мимо Римо, он подошел к маленькому креслу рядом со столом и тяжело плюхнулся на него.

Римо повернулся к нему. Солнечные лучи за его спиной проходили между штор и светили О'Брайену прямо в глаза.

– Как он выглядит? – спросил Римо.

– Ну, когда я его видел, он был одет как монах, – сказал О'Брайен.

– Это вряд ли может мне помочь.

– Подождите, я еще не закончил. Глаза у него были карие, но очень необычные. В них как будто не было ни зрачков, ни белков. Каждый глаз как сплошное темное пятно. Вы понимаете, о чем я?

– Ага.

– Лицо у него худое и жесткое. Черта с два он походил на монаха, хоть и нацепил рясу. Нос у него прямой. Вообще он из тех парней, что всегда смотрят прямо в глаза.

Прищурившись, О'Брайен попытался рассмотреть человека, стоявшего перед окном, но разглядел только общие очертания головы и фигуры.

– Ладно, – сказал Римо, – кончайте урок живописи. Какого он роста?

– Высокого, но не очень. Что-то около шести футов. И весить он не должен много. Вот что у него велико, так это запястья. Они так толсты, как будто он раньше был надсмотрщиком над каторжанами.

Римо подошел поближе к О'Брайену, который как раз в этот момент бросил взгляд на свои ботинки. Римо оперся локтями на стол.

– Ну, продолжайте, – сказал он.

О'Брайен поднял голову и прищурился.

– Как я уже сказал, у него были толстые запястья, Совсем как у вас, – добавил он, бросив взгляд на руки Римо. – Да, и еще.

– Что еще?

– Его рот. У него были такие тонкие губы, что их почти не было заметно. Сразу было видно, что он тот еще тип. Неприятный рот, – сказал О'Брайен. Он опять прищурился и уставился, туго соображая, в лицо Римо, покрытое тенью. – Точ-в-точь, как у вас.

– А глаза, значит, у него карие? – спросил Римо.

– Ага. Карие… как у вас.

– А волосы?

– Темные, – сказал О'Брайен. – Совсем как у вас.

Он вскочил с кресла и стремительно засунул руку в карман. Внезапно рука перестала ему повиноваться, а сам он вновь очутился в кресле. Его почти полностью парализованную правую руку охватила мучительная боль, какую ему никогда прежде не доводилось испытывать. Человек, считавший себя П.Д.Кенни, спросил:

– Что это с вами? Какого черта вы полезли за пистолетом?

– Кончай спектакль, – произнес О'Брайен. – Как ты здесь оказался?

– О чем вы? – удивился Римо. – Я работаю на барона.

– Как же, – насмешливо сказал О'Брайен. – Ну да, он просто взял и нанял Римо Уильямса.

– Римо Уильямса? Черт возьми, о чем вы говорите?

– Это же ты, приятель. Барона, ты, может, и надул, но меня не проведешь. Ты Римо Уильямс.

– А ты чокнутый. Мне поручено убить Уильямса.

– Тогда вскрой себе вены, приятель, – сказал О'Брайен, – и Уильямс истечет кровью.

– Ты бредишь, – произнес Римо.

– Послушай, Уильямс, – сказал О'Брайен. – Я не знаю, что ты здесь делаешь, но почему бы тебе не взять меня в долю? Я мог бы помочь тебе чем-нибудь.

Римо попытался разобраться в словах О'Брайена. Все было покрыто туманом. Его звали П.Д.Кенни, но этот человек отрицал это. Этот человек утверждал, что его звали Римо Уильямс, – а он должен был знать, о чем говорит. Но как это может быть?

– Мне только что сделали пластическую операцию, – сказал Римо. – Может быть, это совпадение.

– Никоим образом, – произнес О'Брайен. – Ну как насчет честной сделки?

Честная сделка. Римо затмился об этом на секунду. Внезапно рука О'Брайена вновь метнулась к пистолету, и Римо вдруг возненавидел человека, который внес смятение в его тщательно расчерченную жизнь профессионального убийцы. Поэтому Римо высоко поднял руку и обрушил кулак на макушку О'Брайену. Кости черепа треснули, как кубики льда в теплом коктейле, и мертвый О'Брайен сполз вниз по креслу.

Римо дал его телу тяжело упасть на пол.

Римо Уильямс? Как же это может быть? Ведь он – П.Д.Кенни. Его знал Немеров, и его знала Мэгги. Как он может быть Уильямсом?

А ведь еще был этот старик – узкоглазый. Узнал ли он Римо, увидев его в своем номере? Знал ли узкоглазый, что вошедший к нему человек – Римо Уильямс? Тогда почему он ничего не сказал? Почему он стоял и ждал, пока П.Д.Кенни не убьет его?

Он попытался привести в порядок свои мысли, но они неудержимо возвращались к Чиуну, к этому старому азиату, который сейчас спокойно ожидал смерти в тюремной камере, прикованный к полу в унизительной позе. Римо знал, что ответ находится там. Он должен встретиться с этим стариком.

В этот момент зазвонил телефон, стоящий на маленьком ореховом столике посреди комнаты. Римо подошел к нему и снял трубку – Алло! – сказал он.

– Это Немеров. Ну что, О'Брайен помог вам?

– Да, – сказал Римо, – очень помог. – Отлично. Могу я с ним поговорить?

– Боюсь, что нет, барон, – произнес Римо, глядя на труп. – Он прилег отдохнуть. – Из черепа О'Брайена сочились мозги и кровь. – Он сказал, что у него трещит голова.

Последовала пауза.

– А, ну ладно, – сказал Немеров. – Я уже начинаю наше совещание. Моим людям придется отказать себе в удовольствии поразвлечься с англичанкой.

Не могли бы вы устранить ее и азиата, а затем присоединиться к нам в зале заседаний на пятом этаже?

– Хорошо, сэр. Так быстро, как позволят мои усталые ноги, – сказал Римо.

– Благодарю вас. Мы все будем ждать вас.

Римо повесил трубку, какую-то секунду поглядел на телефон, а затем вышел из комнаты. Он должен встретиться со старым азиатом. Встретиться и разгадать эту загадку раз и навсегда.