Война претендентов - Мэрфи Уоррен. Страница 32

— Вот мы и закончили сортировку, — устало выдавил Римо.

— Мы отложили в сторону слабых, неподходящих, предателей...

— А чем турки насолили Дому Синанджу?

— Турецкие солдаты своими выстрелами обезобразили лик Великого Сфинкса и испортили гордый облик Великого Вэнга.

— Значит, они навечно занесены в черный список?

— Мы никогда не станем работать на Турцию, пока чтим память Вэнга, внешность которого была увековечена фараонами Египта в виде каменного льва с человеческим лицом.

Римо взял в руки еще один конверт.

— Так, письмо из Ирана. Его-то почему?

— Они все еще упорствуют в своем нежелании правильно называть свою страну?

— Да, там у власти муллы.

Чиун прикрыл глаза и едва заметно повел носом, как бы принюхиваясь.

— Мне часто снятся сказочно сладкие дыни Персии, — вздохнул он.

— Теперь это уже не Персия, и дыни там, поверь, уже не такие сладкие.

— Отложи письмо в кучу тех, чья судьба пока не решена.

— Ни за что не стану работать на Иран, — нахмурился Римо.

— Может, мне удастся убедить их вернуться к прежней морали...

Римо отложил иранское письмо в сторону, твердо намереваясь уничтожить его при первой же возможности.

— Могу я высказать свое мнение? — спросил он, доставая очередной конверт.

— Да.

— Мне кажется, я не уживусь в стране, где не говорят по-английски.

— Но ведь ты говоришь и по-корейски.

— Ладно, на Южную Корею я согласен.

Чиун прищурил один глаз и сурово взглянул на Римо.

— Лучше Северная. В прошлом году Ким Джонг Иль звал нас на службу, не так ли?

— А где письмо из Англии? — стал испуганно оглядываться Римо.

— В Англии холодно и сыро, моим старым костям там неуютно. И все же не стоит сбрасывать Англию со счетов.

— А как насчет Ирландии?

Учитель печально покачал головой.

— Вассальное государство. Нельзя же нам так опускаться, хотя говорят, кельты — корейцы Европы. Пока мы не приняли окончательного решения, пусть это письмо полежит вместе с иранским.

— Что-то я не заметил письма из Канады.

Пожав худенькими плечами, мастер Синанджу сказал:

— Мы никогда не работали на Канаду. Может, там и знать не знают о нашем существовании.

— Черт побери! Как это Канада может о нас не знать?

— Слишком уж молодое государство. Когда-то они тоже были вассалами Великобритании. У них еще нет своей истории.

— Что касается меня, я вполне согласился бы работать на Канаду. Если, конечно, нам так и не удастся наладить сотрудничество с Америкой.

И тут зазвонил телефон. Взглянув на аппарат, Римо сообразил, что это отнюдь не та линия, номер которой Чиун сообщил всему свету.

— Должно быть, это Смит! — Он резко вскочил на ноги.

— Римо! Мастеру Синанджу не подобает так торопиться. Должно прозвучать не менее двадцати сигналов, прежде чем ты снимешь трубку.

— Двадцать сигналов? Да кто же станет ждать ответа так долго?

— Смит, — коротко ответил кореец.

Когда раскаленный аппарат издал двадцать первый сигнал, учитель жестом разрешил ученику снять трубку.

— Смит? Хорошие новости?

— Нет. Мы никак не можем найти требуемую сумму. Не хватает каких-то пяти процентов. Может, возобновим контракт без этих проклятых пяти процентов?

Чиун отрицательно замотал головой, и Римо произнес:

— Извините, так ничего не получится. К тому же мы берем только наличными. Никаких чеков, долговых расписок и прочей ерунды.

Мастер Синанджу втайне порадовался. Его ученик не совсем безнадежен. Просто наука Синанджу давалась ему с трудом.

— На мексиканской границе мы зашли в полный тупик, — сообщил Смит. — К тому же у нас возникла дипломатическая проблема с Россией.

— С Россией? Это как?

— Член их Думы, Жириновский, словно сквозь землю провалился. По нашим данным, он проник на территорию США через Торонто, но здесь след его оборвался.

— Поищите его в каком-нибудь припаркованном такси в Атлантик-Сити, — посоветовал Римо.

— Что? Не понял что?

— Если там не найдете, попробуйте поискать в городе Бисмарке, в Северной Дакоте.

— Что вы имеете в виду?

Понизив голос, Римо пояснил:

— Я нашел его в стельку пьяным на пороге своего дома. Надо же было как-то от него избавиться!

— Римо, это не смешно.

— Вот именно! Он и его братва пытались силой ворваться в дом и заставить Чиуна помочь им осуществить государственный переворот в России. Ну да не на того напали!

— Где Жириновский? — зашипел Смит.

— Я посадил его в такси.

— А его сопровождение?

— Их уже нет в доме. Кстати, вы не могли бы помочь мне вывезти мусор? Если я так и оставлю трупы в мусорных баках, наш дом попадет под подозрение полиции.

Глава КЮРЕ застонал, а Римо добавил:

— Зато вы, должно быть, обрадовались, что Дом Синанджу не станет работать на Жириновского.

— Если в ближайшее время он не станет царем, — вмешался в разговор Чиун.

— Могу я поговорить с мастером Синанджу? — внезапно спросил Смит.

Кореец отрицательно покачал головой.

— Он занят разбором почты, — доложил Римо.

— У меня очень важное дело, — настаивал на своем Смит.

— Почта — тоже не безделица, — невозмутимо отозвался Римо. — У нас тут ее столько! Целые горы писем, и все из иностранных государств. Понимаете, о чем я?

Голос директора «Фолкрофта» чуть заметно дрогнул.

— Вы еще не приняли другого предложения?

— Все запросы пока на стадии рассмотрения. Отклонены только семь предложений о найме. Остается решить судьбу еще шестисот с лишним.

— Я скоро перезвоню, — хриплым голосом произнес Смит и тут же повесил трубку.

— Конечно, куда ты денешься, — пробормотал Римо.

Когда он снова уселся на татами, мастер Синанджу одарил его редким комплиментом:

— Я вижу, ты начинаешь постигать нашу науку.

— И все же надеюсь остаться в Америке, хотя вполне согласился бы на переезд в Канаду.

— Пока ты со мной, тебе не надо ни надеяться, ни соглашаться на что-либо меньшее, чем само совершенство, — проговорил мастер Синанджу таким тоном, словно ученик просто купался в лучах славы своего великого учителя.

Глава 19

На сей раз сообщение пришло из подведомственной ЦРУ информационной службы зарубежного радио и телевещания, само название которой всегда вызывало смех у дежурного офицера Рэя Фоксворти.

Ибо оно служило прикрытием кучке высокооплачиваемых аналитиков, которые день-деньской сидели в своих квартирах и гостиничных номерах во всех странах мира, внимательно просматривая все до единой телевизионные программы и записывая на магнитофон абсолютно все информационные радиопередачи.

Координатор службы — подобную должность Фоксворти тоже не воспринимал без усмешки — сообщал, что иракское телевидение похваляется новым сверхмощным оружием, именуемым «Аль-Кваква».

Набрав номер службы переводов, Фоксворти попросил связать его с переводчиком арабского языка.

— Что значит «Аль-Кваква»? — спросил он переводчика.

— Продиктуйте орфографическое написание слова.

Фоксворти послушно выполнил просьбу.

— Транслитерация затрудняет точный перевод, — задумчиво произнес переводчик. — Но наиболее близким значением может быть «призрак».

— Призрак? Вы уверены?

— Нет, но таков наиболее вероятный перевод. Может, это акроним?

— Не похоже, — засомневался Фоксворти.

— Тогда я перевел бы его словом «призрак».

— И какое же секретное оружие Ирака может так называться?

— Я не столь компетентен, но, похоже, что-то из области технологии «стеле».

— Хорошее предположение, если не считать одной закавыки.

— Какой?

— Даже если иракцы каким-то непостижимым образом заполучили истребитель «стеле», они все равно на нем не взлетят — мозгов не хватит!

Повесив трубку, Фоксворти решил посоветоваться с АНБ.

— Называется «Аль-Кваква», «призрак». Вам что-нибудь известно?