Война претендентов - Мэрфи Уоррен. Страница 38

Сэр Тимоти Плам оказался между молотом и наковальней и решил не отдавать предпочтения ни одной из враждующих сторон.

Когда сербский артиллерийский обстрел повлек за собой жертвы среди мирного населения, генерал-лейтенант публично обвинил пострадавших в безрассудстве, а когда боснийцы усилили линию обороны, заклеймил их как разжигателей войны, стремящихся во что бы то ни стало продлить конфликт, в то время как вся мировая общественность добивается его погашения.

Подобные заявления не добавили ему популярности, зато остудили некоторые горячие головы, слишком многого ожидавшие от ООН.

Поэтому сэр Тимоти, как его звали между собой подчиненные, с радостью воспринял приказ взять в свои руки командование миротворческими силами ООН на спорной иракско-кувейтской границе.

Последние несколько месяцев здесь ничего не происходило. Стояла жара, погода, в общем, отличная, если не считать периодических пыльных бурь, когда в воздухе носился не только песок, но и высушенный козий помет. Зато здесь не встречались кровожадные и слишком заносчивые сербы со странными именами типа Слободан или Ратко, от которых можно было ожидать чего угодно, вплоть до покушения на жизнь самого сэра Тимоти.

Ему нравилось в пустыне, пусть даже из сапог постоянно приходилось высыпать песок, а весь остальной мир списал его со счетов как безнадежного простофилю.

После службы в Боснии у генерал-лейтенанта сэра Тимоти Плама коренным образом изменилась система ценностей. Теперь он уже не считал успехом спасение сербов — боснийских или хорватских, все равно — друг от друга. Точно так же и отсутствие продвижения по служебной лестнице не было теперь для него провалом. Отныне он считал счастливчиком того, кто сумел сохранить жизнь, а неудачником — лежащего ничком в пыли и грязи, подстреленного снайпером или просто сраженного шальной пулей.

Согласно этой логике, назначение в Кувейт следовало воспринимать как предоставление длительного отпуска.

— Если бы не проклятая необходимость постоянно выяснять отношения с местными вояками, — говорил он своему адъютанту, сидя в тени палатки всего в двух милях от иракской границы, — наше пребывание здесь вполне можно было бы назвать продолжительным отпуском. Правда, со скорпионами.

— Еще чаю, сэр Тим?

— Спасибо. Он еще не остыл?

— Очень горячий!

— Отлично! — Сэр Тимоти протянул адъютанту синюю фарфоровую чашку, пережившую Фолкленды, Северную Ирландию, Сараево и другие походы своего хозяина. Нынешняя спокойная жизнь, казалось, продлится долго, так что и на этот раз чашка, похоже, останется в целости и сохранности.

— Послушайте, в этих краях бывает дождь?

— Практически никогда.

— Проклятие! Хороший ливень сейчас не помешал бы.

— Можно попробовать самим организовать небольшой ливень.

— Да?

— У нас есть шланги, насосы и крепкие молодые мужчины.

— Конечно, если вы считаете всех этих бангладешцев и пакистанцев мужчинами.

Оба расхохотались шутке сэра Тимоти.

— И почему это, сэр Тим, в состав миротворческих войск ООН входит так много черномазых и косоглазых?

— Подумайте сами! Если придется вести настоящие военные действия, уж лучше посылать в бой людей, о потере которых потом не пожалеешь. С другой стороны, в отсутствие войны кто лучше этих дикарей подходит для выполнения тяжелой физической работы?

— Признаюсь, такие мысли и в голову мне не приходили. Ах! Похоже, сливки уже скисли.

— Ничего не попишешь, Колин, издержки походной жизни. Чашка горячего чаю пусть и без сливок гораздо лучше сербской пушки, нацеленной на твой бивуак.

— Бивуак? Что, опять американское слово?

— Да. В наши дни повсюду столько янки, что нам придется выучить хотя бы несколько слов из их уродливого языка.

— Пожалуй. А как называется подразделение, которое недавно прибыло в наше расположение?

— Вряд ли я сейчас вспомню. Что-то вроде «Всеамериканских орлов с окровавленными когтями». Что за идиотизм, право! Какая-то суперменская чушь! И что только заставляет их придумывать такие нелепые названия?

— Видимо, так они пытаются утешить себя, когда солдатская жизнь становится не слишком сладкой. Не согласны, сэр Тим?

— Пожалуй, да, — ответил тот, опустошая свою чашку. — Мой добрый друг, я, помнится, еще не спрашивал вас, в каком полку Ее Величества вы имели честь состоять на службе. Могу я теперь полюбопытствовать?

— О, конечно! В Первом Полку Куропаток!

— Неужели? Да, весьма благородная птица. Отлично знает, когда ей следует прятаться от врагов. Совсем как пехота!

И генерал-лейтенант сэр Тимоти Плам вместе со своим адъютантом залился беззаботным смехом. Когда веселье поутихло, он заметил:

— Кстати, знаете, что я слышал сегодня утром? Сообщают, будто рядом с демилитаризованной зоной происходит перемещение войск.

— Да? И чьих же?

— Надо полагать, американцы значительно усовершенствовали техническое оснащение своих спутников-шпионов, раз они с такой высоты способны различить передислокацию.

— А может, они приняли муравьев за пехоту, а жуков-голиафов — за танки?

Палатку вновь потряс взрыв заразительного смеха. Когда же все стихло, до слуха весельчаков явственно донесся гул приближающихся танков.

— Ну и ну! Неужели маневры? — в полном недоумении спросил сэр Тимоти, распахивая полог палатки. Улыбка тут же исчезла с его лица.

В расположение миротворческих сил ООН прямым ходом неслись раскрашенные в камуфляжные цвета танки и бронетранспортеры.

Отхватив кусок сдобной булочки, из палатки выглянул адъютант, да так и застыл на месте.

— Это не американцы, — сказал он с полным ртом.

— Похоже, войска Кувейта...

— Разве давали сигнал тревоги?

— Не знаю...

— Надо спросить.

— Сейчас спросим. — Сэр Тимоти решительно вышел из палатки на открытое пространство. — Остановитесь! Я, генерал-лейтенант сэр Тимоти Плам, приказываю вам немедленно остановиться!

Колонна танков с таким яростным ревом промчалась мимо, что сердце британца испуганно екнуло, хотя это были всего лишь маневры. Что же еще, кроме маневров?

Повернув головы на север, сэр Тимоти и его адъютант не увидели там никаких иракских войск.

— Похоже, это отнюдь не кувейтская контратака, — пробормотал сэр Тимоти.

— А что же?

Словно в ответ на вопрос от колонны кувейтских танков отделились несколько грозных машин и окружили группу белых танков и бронетранспортеров миротворческих сил ООН.

— Что-то не нравится мне все это, сэр Тим, — пробормотал адъютант, нервно дожевывая булочку.

— Думаю, нам следует вмешаться. Я тоже не в восторге от происходящего.

Они поспешно подбежали к окруженной бронетехнике ООН. Растолкав солдат, сэр Тимоти увидел офицера кувейтской армии при полных регалиях, включая кроваво-красный берет и стек с золотым набалдашником.

— В чем дело? — требовательно спросил сэр Тимоти.

— Мы реквизируем вашу бронетехнику.

— С какой целью?

— С целью вторжения на территорию Ирака, с какой же еще?

— Прошу прощения, я правильно вас понял? Вы собираетесь напасть на Ирак, а не наоборот?

Офицер кувейтской армии расплылся в широкой улыбке, сверкнув белоснежными зубами, и снисходительно произнес:

— Вынужденные меры самообороны.

— Но что же вынудило вас на такой шаг?

— Если мы не успеем нанести Ираку предупредительный удар прежде, чем он запустит «Аль-Квакву», от Кувейта только мокрое место останется.

Сэр Тимоти и адъютант обменялись ничего не понимающими взглядами.

— Что такое «Аль-Кваква»? — хором спросили они.

— Некогда объяснять. Мне нужны ваши танки, ваша форма и голубые каски.

— Ну хорошо, зачем вы реквизируете нашу бронетехнику, еще можно понять — в конце концов подобное происходит практически постоянно, — к тому же лично мне в высшей степени все равно, завоюете ли вы Ирак, но я вынужден выразить возмущение тем, что вы собираетесь конфисковать к тому же и нашу форму, в особенности наши голубые каски! Миротворческие войска ООН — убежденные приверженцы разрешения конфликтов без всяких кровопролитий!