Мои красные туфли - Меррил Лиана. Страница 6

Карли решительно покачала головой:

– Интуиция подсказывает, что я вовсе не была первой в списке. Что-то здесь не так.

В кабинке за спиной Эвана устроилась семейная пара с маленьким ребенком. Отец, сидя спиной к молодому человеку, держал малыша возле плеча и гладил его по спинке. А тот выглядел таким же рассерженным, какой чувствовала себя и Карли.

Эван глубоко вздохнул, но отвечать не спешил. Казалось, он взвешивает, что стоит говорить, а что – нет.

– Хорошо, буду честным. Действительно, я планировал другой вариант, но он не осуществился.

– Что, Джеймс Эрл Джонс оказался завален работой? Ну что же, я часто получаю роли именно таким образом.

Эван и малыш скорчили кислые гримасы почти одновременно.

– Все случилось немного иначе. Дело в том, что я уже записал текст, но результат оказался совсем не тот, который нужен. Его голос звучит фальшиво. Мне кажется, что у женщины должно получиться лучше.

– Но здесь масса женщин, которые могут это сделать. – Карли разговаривала с ребенком: так казалось легче.

– Могут, но не так хорошо, как ты. Карли покачала головой:

– Нет, я этим заниматься не буду. С той минуты, как мы впервые встретились, ты изо всех сил стараешься выставить меня в самом нелепом свете. И вдруг предлагаешь озвучить свой фильм, причем заявляешь, что лучше меня это не сможет сделать никто. Не верю и никогда не поверю.

– Ну раз так, давай оставим прошлое в прошлом и начнем все заново, – великодушно предложил Эван. – На какие бы мысли ни навели тебя мои слова и действия, я ни разу не поставил под сомнение твой талант. У тебя получится просто великолепно.

Он уже почти умолял, но Карли и этого было мало. Возможно, упади этот красавец на колени и изобрази достойную «Оскара» сцену, она согласилась бы рассмотреть предложение. Начать он мог с лобзания ног, а потом пришло бы время орального секса. Младенец явно был согласен: он смерил затылок Эвана сердитым и презрительным взглядом.

– Правильно, – поддержала Карли малыша. Всегда приятно иметь союзника.

– У тебя просто великолепный голос, и, честно говоря, мне кажется, что он пропадает впустую. А здесь есть шанс сделать что-то настоящее…

Карли метнула в соперника молнию – поверх солнечных очков.

Эван опомнился и попытался смягчить формулировку:

– Вернее, возможность написать в резюме что-то совсем другое. Ты профессионал, а именно такой человек мне необходим.

– Множество женщин с удовольствием сделают это. Могу прямо сейчас назвать полдюжины имен.

– Так, как сделаешь это ты, не сделает больше никто.

– Это ты уже говорил.

– Никто не способен держаться так свободно и естественно.

– А, понимаю. Шантаж. – Карли сделала глоток колы и остро почувствовала, как шипучий напиток направляется к желудку. – Я бесплатно озвучиваю твой фильм и взамен получаю собственные туфли. Номер не пройдет, даже и не надейся. Профсоюз такого не допустит, мой агент тоже этого не допустит, а я сама и подавно этого не допущу. Все, конец истории.

– Только не говори, пожалуйста, что ты получила гонорар за ту социальную рекламу, в которой убеждала подбирать и сдавать в приюты потерявшихся животных.

– Разумеется, нет! Но это же социальная реклама. Приюты не располагают средствами на подобные расходы. Я отказалась от гонорара, как это делают и все остальные… – Она вдруг все поняла и не договорила фразу.

– Это вполне понятно и справедливо.

– Черт побери! – Глаза не могли выдать ее смятения, однако это сделали губы. – Куинн не собирается отказываться от причитающихся ему комиссионных, а я не собираюсь его об этом просить.

– Уладить все мелочи не составит труда.

– Нет, – резко и громко произнесла Карли. Проходивший мимо столика официант с кофейником в руках решил, что она разговаривает с ним, и сменил направление.

– Почему же?

– Потому.

Эван глубоко вздохнул и посмотрел на собеседницу так, как смотрел только во время первой встречи. Во взгляде явно читались энергия и призыв.

– И все-таки подумай, – произнес он голосом, моментально наполнившим весь ресторан и всю Карли, до самых пяток. Желание его было огромным, непреодолимым – об этом говорило все, начиная с властного, почти пожирающего взгляда, пронзавшего ее глаза сквозь темные стекла очков, до напряженного дыхания и даже позы: он нетерпеливо наклонился, словно пытаясь преодолеть разделяющий барьер стола. Больше всего он сейчас напоминал норовистого быка, который того и гляди сорвется с цепи.

Карли вжалась в кожаный диван, словно ее придавили. «И все-таки подумай». Три слова. И этими тремя словами он сумел поработить каждую клеточку ее тела. Разве такое бывает? И все из-за голоса. Человек с таким голосом поистине всесилен.

В этот самый момент ребенок оглушительно закричал прямо в ухо Эвану.

Карли лучезарно улыбнулась маленькому херувиму, настроение которого явно улучшилось.

– Ты прав, малыш. Пора идти.

Эван слегка вздернул брови, однако этим реакция на агрессивное поведение младенца ограничилась. Он поднялся и положил на стол несколько купюр – вполне достаточно, чтобы заплатить за два обеда и порадовать официанта щедрыми чаевыми.

– Через несколько дней я тебе позвоню, чтобы договориться о графике работы.

– Но я не буду этим заниматься.

– Я позвоню.

Карли растерянно засунула в рот остатки своего пирожка и взглянула на папку со сценарием – Эван оставил ее на столе. Сняла очки и потерла пальцами виски. Да, переговоры об освобождении заложников оказались не таким простым делом, как она надеялась.

Тайский ресторанчик расположился неподалеку от производственного корпуса на Гоуэр-авеню, в котором работала Дана. Достаточно претенциозное заведение обслуживало главным образом работников студии, но при этом оставалось быстрым и дешевым и было всегда переполнено. Когда позволял график работы, подруги часто встречались здесь во время ленча. Стены цвета сельдерея были украшены заключенными в рамочки фотографиями актрис и актеров – знаменитых, не слишком знаменитых и почти знаменитых. Над кассой располагалась черная лакированная полка, а на ней – портрет короля Таиланда, тоже в рамке, стакан воды и апельсин.

– Итак, – прошамкала Дана с полным ртом фирменной тайской вермишели, – как же прошло твое прослушивание?

На лице Карли отразилась такая боль, что все сразу стало ясно и без слов. Начать с того, что отправилась она туда почти с таким же энтузиазмом, с каким обычно посещают гинеколога. Без сверхъестественной помощи туфель лишь чувство ответственности перед агентом заставило Карли выйти из дома. Не хотелось подводить человека лишь из-за потерянного в результате неумеренного пьянства талисмана.

– Особой радости не испытала, так?

– Какая-то очередная усовершенствованная туалетная бумага, – безжизненно ответила Карли. Она пыталась справиться с куриным соте и не выколоть при этом глаз деревянным шампуром. – Все, карьеру с туалетной бумагой пора заканчивать. Лучше продам дом, а на вырученные деньги куплю лицензию на «Криспи крим».

– Отлично. Я – твой первый клиент. – Дана ткнула вилкой в тарелку подруги и стащила жареную картошину. – А как дела с Эваном?

– Так же плохо. – Карли в отместку угостилась креветками в остром соусе. – Он не только захватил мои туфли, но и продолжает держать их в заложниках. Негодяй!

– Забавно. Он вовсе не выглядит похитителем.

– И тем не менее он именно похититель, уж поверь. – Карли выдержала драматическую паузу. – Он заставил меня пообедать вместе с ним.

Дана изобразила изумление и ужас:

– Ты только подумай! Каков подлец! Карли метнула гневный взгляд.

– И чего же он требует? Акций? Недвижимости? Денег? Каких, наличными или пластиковую карту?

– Если бы! Нет, он сделал два предложения. – Карли наклонилась к подруге: – Или я, или мой голос.

– Как это?

Карли окинула взглядом зал ресторанчика. В любую минуту здесь мог появиться и друг, и враг. Удостоверившись, что территория свободна и от одной опасности, и от другой, она осмелилась продолжить: