Отчаяние драконов - Аренев Владимир. Страница 86

Пробираться по лесам было не впервой. В конце концов, именно этим они занимались весной нынешнего сумасшедшего ткарна. Ренкр привычно вытер вспотевший лоб и откинул назад прядь волос. До гор оставалось не так уж много. По словам Черного, еще день, и они окажутся вне пределов досягаемости брарт-о-дейнских гномов. Путь преградила река, да нет, скорее уж ручеек, текущий мимо густо поросших камышом берегов.

— Ну, наконец-то! — довольно выдохнул иномирянин. — В кои-то веки вымоемся как следует.

Альв кивнул и полез за флягой:

— Только сначала наберем воды.

Набрали и даже уже разделись, когда со стороны леса кто-то скрипящим, но властным голосом произнес:

— Нет!

Развернувшись к зарослям, из которых донесся голос, Ренкр попытался что-нибудь разглядеть в них — тщетно. Бессмертный настороженно проворчал:

— Что значит «нет»?

— Не смейте здесь купаться. Одевайтесь, господа, и спрячьте свое оружие. Тогда мы с вами побеседуем. — И говоривший вышел на небольшую полянку, где, собственно, и стояли опешившие путники.

Вообще-то Ренкр не особенно удивился, когда увидел именно гнома — все-таки они находились на гномьей земле. Но вот тот, что стоял сейчас перед ними, не был похож ни на горных, ни на долинных гномов. Его рост скорее приличествовал карлику, чем гному, кожа была почти темной, руки — маленькие, но мощные, волосы походили на кочку, поросшую кучерявой травой зеленого цвета. Был незнакомец невероятно стар.

В расцветке его одежды преобладали темно-зеленые и темно-коричневые тона, и выглядела она изрядно поношенной. На широком поясе висели многочисленные мешочки, чехольчики, футляры и несколько небольших ножиков.

Друзья уже пришли в себя от появления этого неожиданного гостя, и Черный спросил:

— Так все-таки, милейший, почему же нам нельзя купаться в этом ручье?

Гном молча подошел к берегу, поднял небольшой камень и бросил его на дно, великолепно просматривающееся в прозрачной воде потока. Внезапно огромная узловатая коряга, которая лежала, зарывшись в ил, зашевелилась, превращаясь в громадного хищника с длинными зубастыми челюстями. Челюсти энергично щелкнули, хватая брошенный гномом камень, и тут же мощным скупым рывком отшвырнули прочь, убедившись в несъедобности добычи. Ренкр на мгновение представил себе, что было бы, если б они, набирая во фляги воды, наклонились чуть ниже. В груди неприятно заныло.

Гном тем временем повернулся к путникам и принялся внимательно разглядывать их. Наконец кивнул, видимо приняв какое-то решение, и предложил:

— Господа, если вы не очень торопитесь, я приглашаю вас к себе. Думаю, нам найдется о чем поговорить.

Странники переглянулись.

— Вообще-то мы торопимся, — сказал бессмертный, — но не настолько, чтобы пренебречь гостеприимством.

— Хорошо. Тогда собирайте вещи и ступайте за мной.

Мы не заставили себя упрашивать. Идти пришлось недолго. Малость побродили в зарослях, причем создавалось впечатление, что гном специально подбирал те, что погуще да поколючее, а потом этот местный Сусанин вывел-таки нас… к колоссальному замшелому пню. Ну и?.. Куда дальше прикажете?

Дальше гном нажал на какой-то неприметный сучок в боку этого чудовища-пня, и круглый верх деревяшки откинулся. Ага, значит, придется под землю спускаться. Недурственно, господин Кулибин… или как вас там? Наш проводник ловко спрыгнул вниз и уже оттуда сообщил:

— Спускайтесь, здесь неглубоко.

Мы последовали его совету и оказались в невысоком сухом тоннеле, рядом с гномом, у которого в руках горела невесть откуда взявшаяся свечка. Он передал ее мне, взобрался по лестнице, вырезанной во внутренней стороне полого пня, и закрыл крышку, зафиксировав ее изнутри двумя запорами. После этого отобрал у меня свечку и повел нас по коридору, освещая путь.

Через несколько шагов коридор закончился деревянной дверцей, за которой обнаружилась небольшая удобная комнатка. Гном зажег в ней свечи, усадил нас в кресла, а сам забрался в огромное массивное кресло-качалку, украшенное затейливыми орнаментами. При этом он сложил руки на груди, и Ренкр аж вздрогнул, когда заметил, что рубаха гнома не отмечена каким-либо узором. Я покамест помалкивал, дожидаясь развязки этой истории. Слухи, конечно, слухами, а мы подождем да посмотрим, как оно на деле обернется.

Гном перехватил взгляд парня и скептически хмыкнул:

— Да, господа, я не принадлежу ни к одному из дэногов. Я — изгой. Но об этом — попозже. Сейчас я хотел бы услышать ваши истории, и поверьте, это не простое любопытство отшельника, давно не встречавшего разумных существ. Приступайте. — Он неопределенно взмахнул рукой.

Вконец растревоженный Ренкр хотел было наброситься на гнома с расспросами, но я его остановил. И не придумал фразы глупее, чем:

— Подожди, у него же зеленые волосы.

— Ну и что? — пожал плечами парень. — Ты особенно доверяешь зеленоволосым?

— Ренкр, я доверяю зеленоволосым гномам. Кажется, все-таки придется мне все объяснять.

Наш загадочный хозяин довольно кивнул головой:

— Он прав, альв, он прав. Имей терпение. Всему свое время. — И весельчак хмыкнул, потешаясь над какой-то понятной лишь ему шуткой, скрытой в последней фразе.

Это меня немного насторожило — не хватало нам только еще сумасшедшего зеленоволосого гнома.

…Когда мы закончили наш рассказ, лицо нашего необычного слушателя украсила довольная улыбка. Он удовлетворенно покачал головой и многозначительно произнес:

— Да, господа, все-таки зеленоволосый гном умеет пользоваться своим даром.

Можно подумать, кто-нибудь в этом сомневался!

Потом он замолчал, погрузившись в какие-то свои раздумья. Ох, не нравилось мне все это, и чем дальше, тем больше. Пришлось напоминать ему об очевидном:

— Ты, кажется, собирался нам рассказать свою историю.

Гном рассеянно посмотрел на меня:

— А? Ах да, конечно! История. Ну что же, господа, слушайте. — И он снова хмыкнул: — История.

Я уже чувствовал, как осуждающе и одновременно вопросительно смотрит на меня Ренкр. Ладно, сейчас все поймет.

— Моя история, — начал гном, покачиваясь в кресле, — не столь интересна, как ваши, и, разумеется, менее поучительна во всех отношениях. Но все же она достойна определенного внимания. Прежде всего я хотел бы сообщить вам об одном маленьком законе, существующем в гномьих государствах, в каких бы частях Ниса эти государства ни находились. Иногда, не чаще одного раза в полсотни ткарнов, у гномов рождается младенец с зелеными волосами. Подобные дети обладают уникальными способностями — они могут предсказывать будущее. — Молчание и поскрипывание кресла-качалки. Это чтобы мы наконец сообразили, кто он такой, если, паче чаяния, еще не догадались. — Когда я вырос, начал заниматься предсказаниями, и благодаря тому, что они никогда не бывали ошибочными, моя популярность неимоверно возросла. Бывший Правитель Брарт-О-Дейна, Свакррин, пригласил меня во дворец-крепость и определил на службу. После его смерти Дэррин пожелал узнать, сколь счастливым будет его правление, а я, увы, не могу лгать, предсказывая. То, что я напророчил, Дэррину сильно не понравилось, и он, разгневавшись, изгнал меня, объявив лжецом и отступником. Меня лишили принадлежности к дэногу и выгнали прочь из населенных районов страны. Тогда я ушел в леса, долго скитался, пока наконец не решил поселиться здесь. С тех пор я уже много ткарнов живу в этом лесу, иногда принимая редких гостей — просителей, которые, подобно вам, приходят ко мне сами, даже не подозревая, что нуждаются в моей помощи.

— Так мы, по-твоему, нуждаемся в помощи? — Я невольно скептически поднял бровь.

Интересно, как он на это отреагирует?

— Если вы уверены, что нет — ступайте! — Гном указал рукой на дверь.

— Мы останемся, — вмешался Ренкр. — Говори, зеленоволосый.

— Фраррин, — сварливо проскрипел тот. — Меня зовут Фраррин Зеленоволосый. — Гном помолчал, собираясь с мыслями. — Вам, наверное, интересно, — произнес он, вновь складывая руки на груди, — как я могу предсказывать, когда предопределенности в мире изменились? Очень просто. Гномьи предсказатели рождаются способными воспринимать предопределенности, существующие в мире, вне зависимости от того, кто их создал. Поэтому то, что я говорю, будет сбываться до тех пор, пока нынешние предопределенности снова не сменятся какими-либо другими.