Пусти козла в огород - Милевская Людмила Ивановна. Страница 38

— Кофе у нее пила. Кстати, когда меня вытащили из сетки, я потеряла сознание, а очнулась уже в ее кабинете, на диване.

Алиса схватилась за голову:

— Соня! Это она! Пока ты была без чувств, она как-то запихнула в тебя это лекарство.

Как тут не призадуматься? Я призадумалась и пришла к выводу: «Слишком Фаина умна, чтобы действовать так прямолинейно. Отравил меня кто-то другой, скорей всего Нюра. Или Карина. А может, даже и Лора».

Прислушавшись к своему организму, я поняла, что почти здорова, не считая легкой слабости. Но она сразу пройдет, как только я займусь делом.

— Где моя одежда? — спросила я. Алиса кивнула на шкаф:

— Там.

Я вскочила с постели, резво забросила себя в костюм и пришла в восторг — юбка с меня сползала, пиджак болтался как на вешалке.

— Здорово мне кишки промыли, — похвастала я. — Хоть бери и каждый день травись! Худит получше всякой диеты.

Алиса с ужасом уставилась на меня.

— Доктор прописал тебе постельный режим, постельный режим, — лепетала она.

— Режим буду соблюдать ночью, — пообещала я, выбрасывая из бутоньерки старые цветы и втыкая в нее стоящий на тумбочке вереск.

— Соня, — взмолилась Алиса, — скажи хоть, куда ты собралась?

Я удивилась:

— Как — куда? Разумеется, к Фаине.

— Она добьет тебя! — запаниковала Алиса. — Соня, прошу, сейчас же уезжай! Уезжай в Москву, пока еще жива! Я не хочу тебя потерять!

— Я тебя тоже терять не хочу, но кто-то из этих кикимор, твоих подруженек, спит и видит, как бы с тобой расправиться. Поэтому я и не поеду никуда, пока до правды не докопаюсь.

Алису не устроил такой ответ. Она вцепилась в меня и принялась с жаром уговаривать. Я, конечно же, сопротивлялась. Алиса все доводы перебрала, но так и не доказала, что мне пора возвращаться в Москву.

— Соня, тебе нужно налаживать отношения с мужем, — прибегла она, по ее мнению, к самому сильному аргументу.

— Не так уж этими отношениями и дорожу, как ты думаешь, — гордо ответила я и отправилась к Фаине.

Фаину застала все с тем же ботаническим психом. Видимо, она снова гипнотизировала его. Увидев меня, псих по традиции не замедлил возбудиться. Простирая руки к бутоньерке, он тут же закричал:

— Эрика альбенс! Эрика альбенс! Я спросила:

— Что-что?

— Вереск белеющий, — машинально перевела Фаина и во всю мощь завопила:

— Мархалева, бес тебя раздери! Зачем приперлась опять?

Всем известно: лучшая защита — это нападение. Я не стала оригинальничать и сразу напала.

— Ты меня не только пыталась с третьего этажа сбросить, но и лекарством отравила, — с ходу заявила я и нежно улыбнулась.

Фаина недовольно покосилась на психа, нехотя поднялась с дивана, как кувалду схватила телефонную трубку и пробасила:

— Заберите.

Мгновенно появились медбратья и психа увели.

Фаина закрыла дверь на ключ, я поежилась.

— Не бойся, Мархалева, — заметив мой страх, успокоила она. — Это чтобы нам не мешали. Так чем я тебя отравила? Врешь, поди, все!

— Не вру, можешь позвонить в больницу, из которой я только что сбежала.

— Ладно, верю, — отмахнулась Фаина. — Так что там за лекарство?

Я назвала препарат, и Фаина неожиданно рассвирепела.

— Вот же сучка! — завопила она. — Как последнюю дуру вокруг пальца меня обвела!

Она вскочила и принялась нервно нарезать круги по кабинету.

— Да в чем дело? — возмутилась я. — Скажешь ты или нет!

— Скажу! — рявкнула Фаина. — Конечно, скажу! Еще как скажу!

— Так сделай это поскорей, пока я от любопытства не умерла.

Она остановилась, сложила на груди руки и с мольбой на меня посмотрела:

— Мархалева, только не поднимай шума, Каринка дурная, но безобидная. Бес один знает, зачем ей понадобилось травить тебя, но, клянусь, Каринка совершенно безвредная.

— Что-о?! — озверела я. — Безвредная? Совершенно безобидно чуть не отправила меня на тот свет, и ты просишь не поднимать шума? Ха! Еще как подниму! Весь Питер скоро узнает об этом! Рассказывай! С чего взяла, что отравительница Каринка?

Фаина вздохнула и рассказала. Оказывается, накануне того злосчастного дня Карина звонила в психушку и долго изводила Фаню рассказами о своей соседке, якобы пытающейся совершить суицид. Она спрашивала, какие лекарства особенно опасны, заверяла, что хочет предотвратить беду.

— И ты сказала? — ужаснулась я.

— Как последняя дура! — созналась Фаина. — Под метелку все выложила! Я схватилась за голову:

— Сумасшедшая!

— А что я должна была делать? — она виновато пожала плечами. — Я же не знала о хитрых замыслах Каринки, вот и перечислила ей особо опасные лекарства. Среди них было и то, чем ты отравилась. Каринка пообещала мне, что сейчас же отправится К соседке. Сказала, что извлечет эти препараты из аптечки.

Я даже некоторое удовлетворение испытала и с гордостью закричала:

— Фаня, я была права!

— В чем это? — изумилась она.

— Выходит, и в самом деле ты меня отравила, посредством Каринки.

И тут я вспомнила подозрительные расспросы Нюрки, уж как-то слишком интересовалась она моим здоровьем.

«Нюрка что-то знает!» — подумала я и помчалась к ней.

Нюре я рассказала о странном поведении Карины, об ее истерике, о лекарствах.

Она, вопреки ожиданиям, не испугалась и не расстроилась, а рассвирепела.

— Чего ты добиваешься? — зло спросила она.

— Ясное дело чего, хочу найти отравительницу.

— Зачем?

Вопрос мне показался странным, но я ответила:

— Во-первых, травят Алису, во-вторых, уже и меня. Только что тебе рассказала: Карина отравила меня лекарством.

— С чего ты взяла? — удивилась Нюрка.

— Ну как же, я же только что говорила, Карина позвонила Фане…

Дальше Нюрка слушать не стала.

— Карина всегда нам звонит, — перебила она меня. — Что бы в ее жизни ни случилось, она сразу бросается звонить подругам. Всем. Насчет лекарств она и мне звонила, не только Фане. Уверена, что звонила и Лоре, и Алисе.

Я опешила:

— А вам-то зачем? Что вы смыслите в лекарствах?

— Ничего, — согласилась Нюра, — но зато мы ее подруги и умеем слушать, когда ей одиноко. Она позвонила и подробно передала мне разговор с Фаиной. Думаю, и Лоре выслушать то же пришлось, и Алисе. Уж такая у нас Карина.

«Если задумает кого отравить, так тут же всем и расскажет», — мысленно продолжила я.

Нюрка хмурилась и кусала губы.

— Вот что. Соня, — тоном, не предвещающим ничего хорошего, сказала она, — ехала бы ты домой по-хорошему и не ворошила наше грязное белье.

Я подумала: «Ей меня не запугать», — и с издевкой спросила:

— Почему это «ваше»? Нюрка на вопрос не ответила.

— Уедешь или нет? — вызывающе поинтересовалась она.

— И не подумаю, — решительно ответила я.

— Хорошо, — с угрозой прошептала Нюрка и закрыла дверь на ключ.

Я струхнула. Мелькнула мысль: «Вот я глупая, как сразу не догадалась, Нюрка и отравила меня. Не зря же она так настойчиво интересовалась моим самочувствием. Вот я попала! Изнуренная диетами, не справлюсь с ней никогда».

А Нюрка тем временем на меня наступала. Глаза ее метали стрелы и молнии.

— Ты еще пожалеешь, что приехала сюда, — сквозь зубы цедила она.

— Я приехала потому, что ты хочешь отобрать Германа у Алиски, у своей подруги! — в отчаянии закричала я.

Нюрка засмеялась каким-то зловещим, инфернальным смехом. Или я недостаточно оправилась после отравления, или и в самом деле Нюрка была похожа на ведьму, но по моей спине пробежал холодок. Я закрыла глаза и перекрестилась. А Нюрка продолжала хохотать.

— Нет, не я увела у Алиски Германа, — сквозь этот жуткий смех сказала она. — Наоборот, Алиска у меня Германа увела. Мы с Германом любили друг друга. Все было так хорошо, пока не появилась эта подлая Алиска. Понимаешь ли ты, что это на мне Герман хотел жениться! На мне! На мне! А женился на ней!

Нюрка уже бесновалась, топала ногами. Я струхнула.