Пусти козла в огород - Милевская Людмила Ивановна. Страница 41

Мне стало жалко ее.

— Подождите, — сказала я, — давайте начнем сначала. Что было раньше, всем известно, а что случилось теперь, кто скажет мне?

— Я скажу! — обрадовалась Марго,

— Я скажу, — пискнула Симочка.

— Говорите, — разрешила я.

И они наперебой заговорили. Лишь благодаря своему неистощимому уму и ясной логике я поняла, что случилось. Оказывается, Алиса, глупышка, сама этих отравительниц в гости позвала.

— Мне было тоскливо и скучно, — попыталась оправдаться Алиса, но Симочка, и еще больше Марго, ее жалкий писк мгновенно забили таким потоком упреков и ругательств, что я за голову схватилась.

— Тихо! — закричала я. — Хватит базара! Давайте выяснять, кто травил Алису. Что принесла Лора?

— Как всегда, пищевые добавки, — ответила Симочка.

Марго выскочила из спальни и вернулась с флаконами.

— Вот! — сказала она, высыпая на руку серые и желтые капсулы.

Я уставилась на Алису:

— Ты их ела?

Она кивнула:

— Да, Лора сказала, что полезно для энергии.

Энергии мне не занимать, но я на всякий случай заглотнула несколько капсул и спросила:

— Что приносила Нюрка?

Марго опять выметнулась из спальни, а Симочка ответила:

— Нюрка принесла любимый Алин пирог.

На пороге появилась Марго с серебряным подносом. Нарезанный тонкими ломтиками пирог источал изумительный аромат.

— Я его ела, — призналась Алиса.

— И мне стоит попробовать, — сказала я, отправляя в рот сразу несколько кусков пирога. — Какая вкуснотища. Нюрка стерва, но пироги печь умеет. Так, жадная Фаина по обыкновению ничего не принесла, она всего лишь делала укол.

— Ампул нет, — подсказала Симочка. — В карман их положила и с собой унесла.

— Все ясно, — сказала я, — Фаина сделала подозрительный укол, а что приносила Карина?

Марго выпорхнула из спальни, а Симочка сообщила:

— Карина принесла ореховую халву. Я ее ела. Очень вкусная халва, и, как видите, я жива.

Марго с халвой появилась на пороге. Я попробовала и согласилась:

— Действительно, очень вкусная халва. Симочка глянула на часы и спохватилась:

— Уже поздно, мне спать пора.

— И мне пора, — заявила Марго. — Я еще три часа молитву читать должна.

Я насторожилась. Битый час с ней общаюсь, а Марго ни разу не заикнулась ни о человечках, ни о своей практической магии. Даже скучно становится.

— Какую молитву? — поинтересовалась я.

— Страшную! — округляя глаза, сообщила Марго и плаксиво добавила:

— А что делать? Что делать? Вы же мне не верите и не приглашаете ворожею, вот и приходится самой колдовать. Ну ничего, я до них доберусь!

— До кого, Маргуша? — ласково поинтересовалась Алиса.

— До стерв этих! Думают, можно травить и ничего за это не будет? Ну, нет! Уж я до них доберусь! Я и большой пентакль Соломона изготовила, и заклинание семи планет выучила. Изведу стерв!

— Всех сразу? — ужаснулась Алиса.

— А что мелочиться? — отмахнулась Марго. — Уж если изводить, так разом всех.

— Ну уж нет, — возразила я, — для справедливости надо бы сначала отыскать виновную.

— Надо бы, — согласилась Марго, — да только пока искать будешь, Алиска кони двинет. Ладно, пора мне, — спохватилась она и ушла.

Мы с Алисой остались одни.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я.

— Уже лучше.

— Передать не могу, как я испугалась!

— Соня, как ты провела время в Москве? — пытливо вглядываясь в мое лицо, вдруг спросила Алиса. — Санька выздоровел?

Мне стало стыдно.

— Да, конечно, — поспешно отводя глаза, пролепетала я.

— А что с ним было? Пришлось лгать:

— Так, легкая простуда. Алиса удивилась:

— Простуда? Летом?

— Ну да, летом дети чаще болеют, чем зимой.

— Не знаю, — вздохнула Алиса, — у меня никогда не было детей.

Чтобы прекратить этот мучительный для меня разговор, я пожаловалась на усталость и улеглась спать.

Мне снились жуткие сны.

Я летала. Но не так, как это происходит в детстве, светло и радостно, а совсем по-другому. Я неслась в темной безнадежной пустоте. Неслась, полная любви и сострадания, а подо мной лежал мертвый город. Тихий и темный, лишь слегка подсвеченный лунными бликами.

Я парила и знала, что никогда уже любовь, живущая во мне, несмотря на обиды, любовь, выжившая в муках и страданиях, никому не пригодится. Никто не попросит у меня этой любви, никто ее не примет. Одиночество, страшное одиночество сжало мое сердце.

А я любила. Любила тот, чужой, жуткий мир, простирающийся подо мною, любила камни, слагающие мертвый город, любила людей, богов…

Все это было со мной и очень давно. Так давно, что пора бы уже и забыть. Небо, как черное зеркало, чуть дымясь, отражало камни. Они вспыхивали на небосводе яркими звездами, и я понимала: камни — души далеких предков, освободились из заточения. Радостные, светят теперь потомкам.

И такая тоска охватила меня, что захотелось немедленно упасть и вдребезги разбиться об эти древние камни. Но падать нельзя. Я знала это. Кто-то, в чьей силе и власти я не сомневалась, приказал не падать. Приказал терпеть эти страшные муки, терпеть и нести любовь. Кому? Куда? Я не знала…

Утром не смогла подняться с постели. Во рту образовалась сухость, язык прилипал к небу. Раскалывалась голова, во всем теле обнаружилась удивительная слабость.

«Натуральное похмелье, только еще хуже…» — подумала я.

Сон ушел, а тоска, смертельная, непреодолимая, осталась.

«Уж лучше бы мне Маргушин Анаель или Змей Предвечный какой-нибудь приснились, — подумала я, — все б легче было…»

Я с трудом заставила себя выбраться из постели. С трудом до столовой доползла и рухнула в кресло без сил. Алиса запаниковала и побежала за Симочкой.

Явилась и Маргуша. Начали меня ругать за безрассудство.

— Надо было по очереди все пробовать, — учила Марго. — В один день одно, в другой — другое.

— Совершенно верно, — вторила ей Симочка. — А еще лучше, не пробовать вовсе. Есть отравленные продукты — сумасбродство.

Алиса молчала, но уж слишком красноречив был ее взгляд.

Я рассердилась:

— Кого вы учите? Я же не дура, ела по чуть-чуть.

— Но зато все попробовала, — посетовала Симочка. — Получается, что травилась бесполезно. Как теперь ты узнаешь, что именно было отравлено?

И они все хором начали сокрушаться:

— Бесполезно! Бесполезно!

— Нет, не бесполезно, — успокоила их я. — Раз мне плохо, значит, можно точно сказать, что Алька заболела не от укола Фаины.

— Это я и раньше вам говорила, — напомнила Алиса. — Фаина и Карина не травили меня. Они меня любят.

Несмотря на головную боль и ломоту во всех членах, я обрадовалась и закричала:

— Значит, дело продвинулось наполовину. Под подозрением остаются Лора и Нюра. Более того, теперь у нас есть их подарки: пищевые добавки и пирог. Марго, тащи сюда улики.

Марго выбежала из столовой и отсутствовала подозрительно долго. Алиса не выдержала и послала на разведку Симочку:

— Пойди посмотри, где застряла она. Вскоре вернулась изумленная Симочка. За ней понуро плелась Марго. Мы с Алисой переглянулись в полнейшем недоумении и хором воскликнули:

— Что случилось?

— Нет ни пирога, ни флаконов, — пожимая плечами, сообщила Симочка. А Марго запричитала:

— Не уберегла я улики! Не уберегла-а-а!

ГЛАВА 25

Раз главная подозреваемая оказалась Нюра, я решила начать с Лоры. «С Лорой легче», — подумала я. И так оно и было. Нюра всегда держалась независимо, ее трудней огорошить, Лора же в прошлых беседах обнаружила странную нервозность. Я решила ехать к ней и категорично нападать: задавать вопросы в лоб.

— Теперь точно знаю: ты травила Алису, — прямо с порога заявила я и сразу поняла: тактика выбрана правильно.

Лора побледнела и отступила. Пользуясь ее растерянностью, я прошла в квартиру, уселась на диван, вызывающе закинула ногу на ногу и уверенно сказала: